Джек Керуак - Видения Коди

ДЖЕК (глядя на часы). Десять?

КОДИ. Ага – о ну, значит, «Валяй попробуй» сказал он, «только не принимай больше полполоски или вкрайняк одну целую, но не принимай полполоски, особенно вначале и все такое»

ДЖЕК. Это в каком году было?

КОДИ. И в общем – это был сорок… ш-ш-ш-ш-ш… – естой, весной, э, он только из школы вернулся, летом сорок шестого, мы все лето вместе провели, он и я…. Нет! Сорок п-п-п-… -ятый, сорок ПЯТЫЙ, да, сорок пятый! летом сорок пятого. И про Ирвина он мне рассказал, и рассказал еще о тебе, но не «про тебя», он мог – он упоминал – да, он упоминал тебя, конечно, но не… много, на самом деле, э, он, казалось, больше… упоминал Ирвина, или, по крайней мере, Ирвин у меня в памяти засел больше почему-то или что-то в этом смысле, но тебя я помню, но в любом случае, он, э, значит, в тот день я и… купил трубку бензедрина и, помню, очень… ох, не вполне испугался или как-то типа того, но мне было немного опасливо, но не из-за страха, или не потому что со мной что-то случится, а – вообще-то я тебе скажу, что это было, там было возбужденье, все это предвкушалось… чувство такое, что я сейчас попробую что-то новенькое, вот что оно было, вишь, поэтому я отложил это дело и постоял немного на – на самом деле я сидел на лавке в бильярдной, вот там-то я его и принял, в бильярдной, вишь —

ДЖЕК. Еще раз полчаса, и мы улетим

КОДИ. Ага (смеясь) Так и есть, я на это надеюсь! И, значит, мы, э, значит, сидел я на лавке в бильярдной, и… вынул ее, э, пол-полоски, и скатал в шарик, маленький такой шарик, знаешь, и подержал там, и подержал, и сказал Уотсону или еще кому-то, что это я вообще делаю, и все такое, и они потому сами тоже, конечно, захотели попробовать, и я поэтому вернулся к фонтанчику на заду бильярдной, воды попить (звуки наливаемого вина) и в рот себе его положил, и принял. И я улетел, и потом после этого регулярно его принимал, не регулярно, нет – э, я, после того я, скажем, тем летом три или четыре раза, но никогда не в больших количествах или как-то —

ДЖЕК. Ты уверен, что это лето сорок пятого?

КОДИ. Ну, Ну, теперь вот мне и впрямь подумать надо. Вишь, я почему не перестаю думать, это из-за того. Что я машинку осознаю, поэтому я не могу перестать думать —

ДЖЕК. Нет, я знаю – нахуй машинку, чувак! – Я с Вэлом познакомился только летом сорок пятого

КОДИ. Ага, ну, он, это было – Я тебе точно скажу… Я в тюрьму попал в июле сорок четвертого, вышел в июне сорок пятого – совершенно потому что, э, потому что в сорок шестом я другими делами уже занимался. То было лето сорок пятого; лето? сорок пятый, все верно!

ДЖЕК. Нахуй машинку, чувак

КОДИ. Все точно, летом сорок пятого

ДЖЕК. Вот теперь я должен тебе кой-чего про Вики рассказать

КОДИ. Ага, ты собирался

ДЖЕК. Я в смысле, мне надо тебе про Вики рассказать

КОДИ. Рассказывай давай про нее

ДЖЕК. Я тебе уже про нее рассказал

КОДИ. Ну, ты порциями рассказывал, значит —

ДЖЕК. Ага, но э… пстой – я ж говорю, я так улетел, с ней, по бензедрину, что даже не знал, где я, и я сказал: «Мы в Санкт-Петербурге, Россия?»

КОДИ. О, ага, верно, ага

ДЖЕК. Помнишь это? и в самом деле постоянно думая, реально и истинно, не зная вообще, что «В Петербурге ли мы, в России?» и тут вдруг щелк назад и такое: «Чего, э, погодь, чего толку чепуху-то пороть, мой мальчик», и я сказал: «Мы в Шикаго, что ли!» (Коди смеется) Видишь? а я никогда в Шикаго не был, и в Петербурге, Россия, тоже

КОДИ. Ха ха, чувак, это я и впрямь помню

ДЖЕК. Но я ж тебе рассказывал, я тебе точно рассказывал про – ну, вишь, ну вот что там произошло, вишь, э, и у нас было, мы съели те полоски бенни и сели в такси, Бык за все проезды заплатил, и она сказала, что намерена подобрать немного чаю – в то время Быка интересовало платить за мотор, чтоб подбирать чаю! – потому что на мусоре он пока не сидел. И вот мы разъезжаем вверх и вниз по Таймз-сквер, и она выпрыгивает из тачки! —

КОДИ. Чувак!

ДЖЕК. – и выбегает на улицу и говорит: «Эй, Рыжий», «Эй, Кент», и говорит: «Стой» и грит: «Эй, дет-ка!» знаешь? и они там на тротуаре умолкают, она говорит, и она говорит: «Что-нибудь, чувак?» они говорят: «Ничего, дет-ка!» и она тут запрыгивает в такси и говорит: «Дальше поехали» и еще чё-то, снова выскакивает, наконец, мы оказались на Сорок второй улице в подземке, и мы сели в поезд, и, конечно, теперь я совершенно жужжу, и я говорю Вики, я говорю: «Эй», я сказал: «у меня в ухе звенит, я не знаю, где я» – Она говорит: «Ты жужжишь, дет-ка!» Мы садимся в поезд, и всю дорогу до… Восточного Бродуэя, а это остановка, слезаешь на Хенри-стрит, иными словами садишься на чертов —

КОДИ. У-гу… Ш-ш-ш-ш… едет по Шестой авеню и срезает по…

ДЖЕК. На Уошингтон-сквер пересаживаешься в поезд Ф – пока мы едем, а мы все стоим, держась за ремешки, и разговариваем, и ты знаешь, мы все жужжим, а она нам объясняет, что значит улетать и мы непрерывно врубаемся во всех в вагоне, со всеми этими яркими огнями, и она нам рассказывает, как в них врубаться? и впервые тут Бык и я, мы вместе! Вишь, после того, как я в него врубился как в – зайдя к африканцам, вся эта срань, он вошел – когда он вошел ко мне на фатеру, вишь, с Элли, теперь вот я в него врубаюсь, а он врубается в меня, поскольку в натуре впервые выставляюсь, настоящей… (смеется)…личностью, вишь

КОДИ. Обалдеть. Ха!

ДЖЕК. Мы слезли на нашей назначенной станции, которая в то время для меня в наивности моей, была злой… станцией, вишь, Восточный Бродуэй, и кто там стоит на перроне? на пыльной платформе… стоит Хак

КОДИ. Да ладно

ДЖЕК. Маленький, короткий, темный парень… а в то время он щеголял в ебаной шляпе от лепня, у него шляпа-лепень была, чувак, и я в него врубился как в… обычного пижона

КОДИ. Иди ты. Ух ты! Шляпа меняет… Ага, я в него врубаюсь, ага

ДЖЕК. С ним был огромный большой громадный массивный парень по имени Большой Черныш – это тот Большой Черныш, который ножом парня в спину пырнул, э, в баре, у Росса? о котором Бык пишет у себя в романе? ты про это знаешь… он на самом деле парня зарезал, вишь – Однажды ночью Бык был в баре с Хаком и Филом Блэкменом, в «Россе», там Черныш, он ворчал

КОДИ. У гу, я знаю, где, Сорок вторая улица…

ДЖЕК. Вишь, вечно ворчит, вишь, целая шобла парней выстроилась у стойки, Черныш шел вдоль бара, просил выпить, они говорят: «У нас денег нет, Черныш, иди нахуй, чувак». Он нож вытащил и наобум ткнул одному парню в спину. Все из бара так и вылетели, вишь, а один парень остался, его имени я не помню, но он его поддерживал и на улицу вывел, этого парня, кого пырнули, и они пошли в Поликлинику, совсем как у Деймона Раньона, они идут в Поликлинику, что сразу рядом там возле Таймз-сквер… где его полечили, но это Черныш, Большой Черныш. И уже Вики говорит, а мы к ним подходим, она говорит: «А, Большой Черныш этот, не надо, не надо – он – он нигде, атас, на стреме будьте, он такой», она говорит: «Хак, он мне папа, он мне ма-ма», ты ж понимаешь, он ее мать, (Коди смеется) а я говорю: «Он тебе мать!..как – что все это значит?» И тут Хак, вишь, в большой шляпе своей от лепня, в натуре ровной такой, и – он смотрит на меня и говорит такой —

КОДИ. Небось его это очень изменило, как стал шляпу ту носить —

ДЖЕК. – он голову поднимает —

КОДИ. – под большой шляпной, вишь, сложностью —

ДЖЕК. – о, вылитый пижон в лепне! Он говорит Вики, грит: «Куда это вы сейчас рассекаете?» Она грит: «Ну, мы рассекаем к… Быку, вот, это Бык, у него фатера в квартале от того, где мы живем». Хак говорит: «Правда?» и, э, Бык говорит, э, ничего не говорит, вишь, а я гляжу на Хака, потому что мне сказали, на кого глядеть, и Хак на меня глядит, вишь, и говорит: «Ну, что будем сегодня вечером делать?» Вики говорит: «Ну, мы просто собираемся – бенни взрывать, и разговаривать всю ночь будем, вишь, и то будем, и сё будем, и завтра вечером увидимся, на хазе», где она живет с Хаком, Хинденбургом, Филом Блэкменом, и каким-то еще парнем, а этот какой-то еще парень, это тот, который пока… Бык и я впервые познакомились с Вики в той кухне, куда она велела нам зайти?…он вошел, больной – знаешь я не знаю!

КОДИ. О, ясно

ДЖЕК. С машинкой для марок

КОДИ. Нет, я вообще про это ни чего не слышал

ДЖЕК. Нет, он – он – он – он – спер марочную машинку…

КОДИ. Никогда не слыхал о таком —

ДЖЕК. – из, э, аптечной лавки, принес марочную машинку —

КОДИ. Ага, домой, ага