Запах снега - Юрий Павлович Валин
…Что-то будет. Не стоит обманывать себя. Что-то будет. Что-то дурное. И нужно не откладывая поговорить об этом. Прямо завтра. Эле, Док, Блоод, Аша и Энгус. Нужно сказать вслух. Предчувствие это или мнительность средь бесконечного снега, но лучше сказать о них вслух…
Черт, и нужно хорошо трахнуться вечером. Кэт совершенно справедливо считает секс наилучшим седативным средством.
О, боги, да когда же ты вернешься, Леди?
Глава 11
3-й день месяца Барана.
Тинтадж
— Кроки какие-то крохотные, а не карта, — презрительно заметил Ёха.
— Не гони. Тут всё, что нужно изображено, — пробормотал Лит, любуясь замечательным рисунком.
Карту купили в специальной лавке на рынке. Понятно, взяли что подешевле. Чего зря тратиться, — и так все понятно, — вот Тинтадж, вот Кэкстон, вот тракт на Дубник, по которому, считай, уже половину довелось пройти. Реки изображены, некоторые даже подписаны буковками с замысловатыми завитушками. Стрелка, указывающая начало Южного пути, имеется. И рисунки замечательные: на юге страхолюдный горец, на севере неведомый дарк, которого Ёха обозвал «коньком-горбунком».
— Ладно, изыщем как-нибудь этот самый Дубник, — смилостивился северянин. — Когда отправляемся?
Вот этого никак решить не могли. Понятно, нужно выждать, пока в Фурке шум уляжется. Возможно, там и не хватятся убитых, «крестовые» все-таки тоже чужаки. Но рисковать не стоит. Месяц, а то и больше, придется в Тинтадже куковать. Потом подходящий обоз выбирать. Торговцы, хоть и не часто, но в Дубник отправлялись, — Лит уже вызнал на постоялом дворе. Но получается, в дорогу придется выходить в самый разгар зимы, не лучшее время для путешествия с ребенком.
В общем, так или иначе, ждать придется. Лит, в глубине души был не против задержаться. Тинтадж оказался городом огромным и не шибко вредным. Обнаружилось, что когда человек прилично одет, когда держит себя в руках, то на него и особого внимания не обращают. Даже в баню с Ёхой успели сходить, — оказывается, мыться у горожан принято горячей водой, почти кипятком. Очень странное ощущение.
Малому и Ёхе в столице тоже понравилось. Старшему купили сапоги — из толстой бычьей кожи, совсем чуть-чуть поношенные. Малый баловался в тепле и сухости, лакомился медовым пирогом и пряниками. Лит давал понемножку, резал тонкими ломтиками, чтобы слаще казалось. Ёха на собственные деньги купил дитю странную забаву — кубики, напиленные из темного и светлого дуба. Теперь вечерами оба младенца развлекались, возводя то дома, то немыслимо шаткие башенки.
Беспокоило Лита — как с работой в Тинтадже обстоит? Не бездельничать же целый месяц? Ну, и еще смущало, что Дженни не показывалась. Как привела четыре дня назад в дом, показала комнату, так и исчезла.
Дом оказался просторный — комнаты четыре, если не все пять. Да еще дворик глухой. Дженни как-то обмолвилась, что не она хозяйка. Но больше здесь никто не жил. Комнатка у мужчин была отдельная, с собственным очагом, и одним единственным широким топчаном. Малый владел лежбищем, старшие привычно устроились на полу. Вглубь дома, понятно, не совались, благо и выход имелся отдельный. Лит прислушивался, — иногда доносились шорохи и звяканье, — видимо, ведьма была жива. Пару раз друзья замечали каких-то теток, проскальзывавших в дом через боковую дверь. Как-то пришедшая толстуха-служанка принялась подметать двор, — кивнула на приветствие, покосилась с любопытством на парней. Лит непонятно почему огорчился, — выходит, Дженни не из простых ведьм, раз прислугу нанимает.
Нехорошо как-то было, неспокойно. Может, она злится на что? Не скажет ведь в открытую. Может, нужно за постой вперед заплатить? За лошадей, оставленных на постоялом дворе, драли прилично. Тинтадж — город не из дешевых.
— Ни масштаба, ни обозначений нормальных, — Ёха все еще вертел карту. — Первобытная картография.
— Да отстань ты от бумаги. Помнешь только. Не найдем мы Дубник, что ли?
— Нам бы компас заиметь для порядка, — пробормотал северянин.
— Вот еще! Ты видел, сколько эта штука стоит? Ходили без этих новых игрушек и ничего.
— Это, если ходить. А если делом заниматься…
Загремело, — Малый, сваливший меч с топчана, пополз на всякий случай прятаться под плащ.
— Ёха, ты зачем где попало оружие бросаешь? — рассердился Лит. — Порежется балбесник, ума-то у вас обоих и на медяк не хватит.
— Я только подсушить клей положил, — оправдался северянин.
Починили ножны меча предыдущим вечером. Получилось неплохо. Литу вообще требовалось руки занять. В доме много чего нужно бы сделать, подправить-подвесить. Но хозяйка вряд ли одобрит. Ведьма почему-то мастеровитых мужчин недолюбливала.
Во внутреннюю дверь уверенно, хотя и негромко, постучали. Знакомый глуховатый голос поинтересовался:
— Господа гости, вы что там рушите?
Парни переглянулись в некоторой панике. Ёха — понятно, он ведьму все-таки побаивался, но отчего у самого Лита сердце дрогнуло — не понять. Выручил Малый, высунул голову из-под плаща и доброжелательно воззвал:
— Са, а?
— Вы что там, раздетые? — неуверенно спросила Дженни.
Лит догадался, что нужно открыть дверь. Из полутьмы пахнуло травами, еще чем-то горьковатым, смолистым. Смутная фигура ведьмы показалась неожиданно высокой, взрослой. Лит все не мог отделаться от дурацкой мысли, что хозяйка вроде ребенка, — легенькая и невесомая, если на руки поднять.
— Лит, вы обедать будете? — отчего-то сердито спросила ведьма. — Бараньи ребрышки с картошкой. Не побрезгуете?
— Ага, — глупо сказал Лит.
— Не, мы не побрезгуем, — поспешно сообщил Ёха. — Баранина — это же деликатес. Главное — с пряностями не перебрать. А то иной раз так остро выходит…
— Что иной раз бывает — не твое дело, — отрезала Дженни.
— Ой! — Ёху вдруг качнуло в сторону, и он с размаху плюхнулся на топчан. Малый изумленно глядел на старшего друга.
— Дженни, он просто так сболтнул, — сказал Лит, на всякий случай поустойчивее расставляя ноги. — Ты же знаешь — у Ёхи язык без костей.
— Пусть свои намеки при себе держит, — глухо сказала ведьма.
— Я просто пошутить хотел, — пробормотал северянин. — А вообще я за искренность и прямоту, без всяких двусмысленностей.
— Тогда бери Малого, и идите кушать, пока не остыло.
Дитё Лит взял сам. Шел за девушкой темным коридорчиком и гадал, что такое Дженни задумала. Не слишком похоже на нее просто так гостей угощать.
— Балка низкая, — не оглядываясь, предупредила ведьма.
Лит покорно нагнулся, Малый крепче обхватил шею опекуна.
В небольшой комнате горел камин, стоял стол, уставленный яствами и кувшинами. Светили два ярких светильника. Богатый стол. Лит глянул на ведьму и замер.
— Ничего себе! — пробормотал Ёха.
Благоухала баранина, уютно потрескивал камин, но парни пялились на хозяйку.
Изменилась ведьма. Щеки появились, носик потерял птичью заостренность. Темное платье, перетянутое узким пояском, выглядело отталкивающе чистым. Но главное, — остриглась ведьма. На голове вместо длинных локонов, короткие прядки, почти «ежик», — будто не девушка, а стражник, которому надоело под шлемом потную башку чесать.
— Всё? — сурово осведомилась Дженни.
— Нет, не всё, — ляпнул Ёха. — Там на макушке еще кое-что осталось.
— Ёха, ты не баран. Ты — козел, — сказала ведьма без особого возмущения.
— Об стену меня не надо, — поспешно предупредил северянин. — Мне прическа нравится. Честное слово. По-нашему смотришься, по-комсомольски.
— Не гони, — ведьма скривилась.
Малый, очевидно догадавшись, что знает тетеньку, что на тетеньку совсем не похожа, обрадованно потянул себя за светлые, закурчавившиеся волосенки:
— Са-Са!
— Вот именно, — пробурчала хозяйка. — Могли бы ребенка постричь, пока он блох не нахватался. Да и сами-то…
— Мы пострижемся, — охотно пообещал Ёха.
— Садитесь кушать, — приказала хозяйка и первой села на стул с резной спинкой.
Парни неуверенно расселись. Малый и тот не решался потянуться к интересной двузубой вилке.
— Что молчите? — угрюмо спросила Дженни.
— Думаем, — пробормотал Лит. — Вообще-то, блох у тебя вроде не было.
Стол опасно качнулся, из кувшина плеснула пена.
— Ты все равно красивая, — упрямо сказал Лит.
Стул начал опрокидываться, углежог крепче обхватил Малого, собираясь уберечь от удара…
— Товарищи! — призвал Ёха. — Мы, как попутчики, дни и ночи пробивавшиеся сквозь озверевшие холода и оголодавшее зверье,
