Правильный лекарь. Том 8 - Сергей Измайлов
— И тортик по пути купить, — подсказал я.
— Тортик? — удивился он.
— Ну перед новыми коллегами надо ведь проставиться за приход? Надо. А алкоголь мы на работе не употребляем.
— Я думал после работы в ресторан всех позвать, — задумчиво пробормотал он.
— Будет потом и ресторан, и пикник, но позже и по другому поводу.
— Ладно, я вас понял, будет сделано, — он теперь улыбался до ушей. — А вы, собственно, куда направляетесь? Помощь нужна?
— Да просто решили прогуляться, воздухом подышать, — ответил я. У меня правда были планы вывести Марию на разговор о её прошлом, но это не срочно, может и подождать. — Мы не будем возражать против вашей компании. Заодно расскажите немного о себе.
Мы неторопливо шли вдоль улицы, постепенно отдаляясь от станции скорой помощи. Скоро многоквартирные дома закончатся и впереди уже виднелся частный сектор. Жеребин охотно рассказывал о себе. Что вполне логично, он из дворянской семьи с большой историей, но без впечатляющего богатства. У родителей была текстильная мануфактура, одна из лучших в городе, пара портняжных цехов. На достойную жизнь вполне хватало. Только вот лекарей раньше в семье не наблюдалось, это скорее всего отголоски по материнской линии, от прабабушки. Когда у него появились зачатки лекаря, для всех было полной неожиданностью. Как бы родители ни хотели наследника, который продолжит их вековое дело, но с природой не поспоришь, отправили учиться в медицинский институт. Теперь опыт поколений перенимает его младшая сестра.
— Здорово, — улыбнулся я. — У меня тоже есть младшая сестра. Только мы из семьи лекарей и в наследство получили дар лекаря.
— Вам в этом повезло больше, — хмыкнул Жеребин. — Не возникало вопросов, куда податься.
— Правда дар у нас в итоге немного разный, но медицина наше всё, — согласился я. — Ну почти всё.
— У вас есть ещё и другой дар? — выпучил глаза Жеребин.
— Ну не то, чтобы дар, — хмыкнул я. — Некоторые способности, что бывают и у людей без ядра в груди. Скажем так это ближе к бытовой магии.
Мы уже вошли в частный сектор, где традиционно в каждом дворе держат собаку. Редко это серьёзные сторожевые породы, чаще всего безродная мелочь. Как говорил мой дед, «просто звонок», чтобы знать, что к тебе кто-то пришёл. И вот сейчас ни в одном дворе «звонков» не было слышно, хотя я пару раз даже специально спровоцировал.
— Грустно, — произнесла Мария. Она, как житель села, сразу поняла, чего я хотел добиться.
— Да, — вздохнул я. — Жалко наших меховых братьев. Совсем ни за что пострадали.
— Я, кстати, спросила у одной хозяйки, когда мы по домам ходили, она сказала, что собака очень быстро скончалась. То есть их за компанию спасти у нас не было шансов.
— Прошу прощения, что вас перебиваю, — обратился Жеребин, — но давайте лучше уйдём отсюда. От этого всего кошки на душе скребут.
— Кстати о кошках, — начал я, но Жеребин меня перебил.
— Ну пожалуйста! — жалобно протянул он.
— Всё, всё, молчу, — сказал я, изобразил, как закрываю рот на замок и выбрасываю ключик.
Мы резко развернулись и более бодрым шагом направились обратно к нашему лагерю. Способствовал ускорению походки и морозец, который неминуем февральской ясной ночью. И ему плевать, что на носу весна.
Глава 21
— Доброе утро, Александр Петрович! — жизнерадостно приветствовал меня главный знахарь станции скорой помощи Павловска. Сегодня он выглядел уже гораздо лучше и вполне довольным жизнью. — Обещанный мной кофе и всё, что к нему причитается будут готовы через пару минут, а вы пока присаживайтесь, мне есть чем порадовать не только ваши вкусовые рецепторы, но и уши.
— Заинтриговали, — улыбнулся я и сел в кресло возле столика напротив окна, куда он мне указал.
— Никакой интриги, Александр Петрович, только усердный труд, упорство и талант ваших людей плюс неисчерпаемая работоспособность моих, принесли вполне закономерный результат, — заплёл хитроумную словесную конструкцию главный знахарь. — Эпидемия в нашем славном городке побеждена! Примите мои поздравления! С тех пор, как мы с вами разговаривали вчера вечером выявлено только семь адресов с заражёнными, но там были лишь начальные формы, и они вполне обойдутся приёмом антибиотиков и домашним режимом. Вашу миссию здесь можно считать завершённой!
— Вот это отличная новость! — улыбнулся я. — Порадовали. Значит в нашей помощи вы сегодня уже не нуждаетесь?
— Нет, Александр Петрович, — улыбаясь покачал он головой. — Угощайтесь вот нашими легендарными коврижками и пряниками. У меня к вам будет только одна просьба на прощание. Хотя прощаться совершенно не хочется, с вами было очень приятно работать.
— Спасибо, с вами тоже, — кивнул я. — А что за просьба?
— Сможете оставить нам антибиотики, какие остались у вас в запасе? — спросив это, он свёл бровки домиком и молитвенно сложил руки.
— Господи, да конечно, о чём речь! — махнул я рукой. — У меня и ещё есть чем поделиться, не переживайте.
Мы с ним спокойно попили кофе, сладостями он накормил так, что я решил уже не ходить на завтрак. Я сходил в наш лагерь и собрал для скорой помощи целую сумку антибиотиков и в таблетках, и в ампульной форме. Поделился ещё и штативами, физраствором, анестетиком и обезболивающими. Главный знахарь даже прослезился, когда я ему объяснял, что для чего нужно.
— Я даже не знаю, как вас отблагодарить, Александр Петрович! — воскликнул он, смахивая предательскую слезу. — Но я что-нибудь придумаю, пока вы будете собираться, не сомневайтесь!
— Да бросьте вы, ничего не нужно, — хмыкнул я. — Достаточно просто сказать спасибо.
— Спасибо оно не вкусное, а у меня есть чем вас удивить, — хитро подмигнул мужчина. Вы пока собирайтесь, а я скоро приду.
Весь свой коллектив я застал в столовой, дружно поедающим полевую кашу с тушёнкой. Чтобы объявить радостную новость, не пришлось бегать за каждым, все на месте. После моего объявления, что мы собираем манатки и отчаливаем, грянуло троекратное ура. Всё как положено — два коротких и одно протяжное, с раскатом.
Быстро закончив завтрак, лекари и знахари ринулись собирать свои вещи. Вспомогательные службы ждали отъезда медиков, чтобы свернуть
