Киллер – крылья над миром - Сергей Шишкин
Несколько минут помолчали, каждая думая о своём, заодно плотно перекусили. День сегодня особенный, предвыездной, придется обойти кучу кабинетов. Эту же валюту, выдают только накануне командировки, да еще инструктаж, плюс получать документы.
— Мне вчера папа по секрету сказал, ну как только успокоился, что мы до сих пор в том таможенном списке. Вот и пойми его, то можно, то нельзя, и что потом скажем Роберту Павловичу? — задумчиво произнесла Любаша.
После вкусного обеда (за который мы с Катей заплатили по сорок пять копеек), вернулись в свой отдел, там нас уже дожидалась радостная Валерия.
— Все мучения остались позади, с завтрашнего дня готова приступить к работе, — доложила Фарт, улыбаясь как обожравшаяся кошка сметаны.
Понять её можно, устроиться в такое место нужен блат, да не простой, а на уровне генерала или министра.
— Пока нас нет, на тебе Лер все документы, важные в папку, остальные в макулатуру. С письмами тоже решай, в некоторых могут быть компрометирующие сведения о разных чиновниках и партаппаратчиках. Всё важное в сейф, и не забывай ставить кабинет на сигнализацию. Сейчас составлю докладные на незванного гостя, первую передашь секретарю Арвида Яновича Пельше, а вторую в первый отдел, Константину Устиновичу Черненко. Запомнила? — спросила Валерию
Та только испуганно закивала головой, озвученные мной имена и фамилии внушали мистический страх, это же руководители партии!
— Ольга Викторовна, я с ней схожу, заодно объясню что и как, там же все документы под роспись, — хитро подмигнув, вставила Катерина.
Вот так бы всегда, чтобы с почтением и уважением, да по имени отчеству. А то взяли привычку, называть меня малолеткой, я же для них столько всего сделала. Пока девчонки шушукались в приемной, я напечатала докладную в трех экземплярах, первые пойдут руководству, а третья останется мне, зарегистрированная по всем правилам в журнале. Так оно намного спокойней, когда есть свой оригинал, с номером, подписью и печатью. Отдала свою «реляцию» Валерии (самолично печатала!), она положила их в кожаную папку, полученную час назад в хозотделе. Там ей много чего выдали, от карандашей и ручек, до печатной машинки «Erika» и арифмометра «Феликс» (он то для чего нужен?), она еле-еле всё в кабинет дотащила.
Только я уселась за свое рабочее место, чтобы посмотреть отобранные Климовой документы (там в основном ежедневная рассылка для служебного пользования), как ожил селектор.
— Ольга Викторовна, к вам товарищ из Московского горкома КПСС.
Ну вот наконец и дождалась, пришел порученец от Гришина, всё как и планировалось. Жаль расстраивать, но мне его варианты не интересны, начну продавливать свой, а там глядишь и получится.
— Катюша, предупреди товарища, что у него не больше пяти минут, меня ждут на объекте, — ответила в микрофон.
Что за объект не сказала, ну не буду же говорить, что уезжаю на дачу. И вообще, я же вся в работе, поэтому беру ручку и начинаю писать разную абракадабру, показывая свою занятость.
— Разрешите, — услышала вкрадчивый голос, который так любит начальство.
— Что у вас? — «устало» откинувшись на спинку кресла, спросила вошедшего.
— Я по поручению Виктора Васильевича, пришел предложить несколько вариантов вашей будущей квартиры, — расстегивая дорогую папку, ответил товарищ.
— Как вас там? — отложив ручку, недовольно посмотрела на посетителя.
— Егор Вениаминович Сургучев, инструктор Московского городского комитета партии, — представился незнакомец.
Судя по всему, это один из доверенных людей Гришина, решающий деликатные вопросы и поручения. Ну что же, поиграем на горкомовском поле, тем более ворота там всего одни, да и вратарь стоит никудышный.
— Вот что Сургучев, рассматривать все ваши варианты у меня нет ни желания, ни времени, я согласна переехать в высотку на Котельнической набережной, — медленно, вроде как задумавшись произнесла я.
— Имеется четырехкомнатная на девятом этаже, уже пятнадцать лет как стоит в резерве, — тут же откликнулся инструктор, перебирая бумаги в своей папке.
Судя по всему, в ней когда-то жил соратник товарища Сталина, которого Хрущ расстрелял или отправил по этапу. Тогда многих неугодных лишили жизни, а еще больше сгноили в лагерях, врагов у Кукурузника было немерено.
— Меня интересует весь верхний этаж, надеюсь через месяц он будет свободен? — я внимательно посмотрела на порученца.
Видели бы вы его покрасневшую рожу, он даже хотел что-то сказать, но я нажала кнопку на селекторе.
— Катюша, закажи личное дело Егора Вениаминовича Сургучева, как вернусь из командировки, я с ним ознакомлюсь, — медленно, чтобы он «впитал» каждое слово, произнесла в микрофон.
Вот и всё, сдулся представитель товарища Гришина, понял кто сейчас диктует условия. Да мне только за Суслова полагается столько всего, а тут еще и Шелепин выйдет в тираж, благо и повод нашелся. Сами посудите, вылетел он из моего кабинета под ноги польской делегации, а они сплетники ещё те, не удивлюсь если сегодня об этом расскажут на «Радио Свобода» и «Голосе Америки».
— Я вас не задерживаю, — махнула Сургучеву рукой, он попрощавшись вышел.
Не просто вышел, а еле переставляя свои ходунки, с крепко прижатой папкой подмышкой. Понял дурачок, что он теперь останется крайним, если конечно под меня не прогнется. Блин, а день то сегодня задался, не скажешь, что понедельник, который как известно тяжёлый. Теперь можно лететь с чистой совестью, вся мелочовка решена, даже есть заделы на будущее,
— Кать, я домой, встретимся завтра в аэропорту, если опоздаешь ждать не будем, — отдала ей ключ от своего кабинета.
— Вредная вы Ольга Викторовна, очень вредная, и как я только согласилась у вас работать? — тяжело вздохнула подруга.
По дороге на дачу ещё раз прокрутила сегодняшние события, не переборщила ли я в своих действиях и желаниях? Взять того же Шелепина, он вроде бы стреляный воробей, а так глупо подставился. Не выдержал, что директора Дома Союзов уволили без его разрешения, наверное даже указали на меня, вот и приехал скандалит. А что, украденную гитару нашли комитетчики, а не работники профсоюза, поэтому появился повод убрать одного из сторонников «Железного Шурика». Представляю как сегодня обрадуется некоторые ответственные товарищи, Шелепин со своими верными комсомольцами был как кость в горле, а сейчас стал обыкновенным посмешищем. Ну ещё бы, за шкварник его выкинула какая-то девчонка, прямо под ноги проходящим полякам. Завтра, в крайнем случае послезавтра, его выведут из Политбюро ЦК КПСС, да и с руководства профсоюза попросят. На Западе тоже
