Киллер – крылья над миром - Сергей Шишкин
— Оль, за колеса отдельное спасибо, и не забудь оставить свой фирменный парфюм, вечером увидимся на даче, — чмокнула она меня в щеку.
Максим подмигнул и тут же скрылся за своей супругой, которая чуть ли не бегом унеслась к «Астону Мартину». Из-за утреннего гостя ей пришлось задержаться, теперь она точно опаздает на утреннее совещание, проходящее по понедельникам у Щелокова. Ничего, язык у нее подвешен хорошо, так что обязательно выкрутиться, да и Николай Анисимович ей благоволит. Ну а я позвонила Волкову, он же у нас служит в патентном бюро, вот пусть и оформляет мою головоломку. Мне нужен именно патент, а не авторское свидетельство, которое не сохраняет за автором исключительного права на использование изобретения. Простыми словами: государство может послать создателя по бороде, заплатив за выдумку сущие копейки.
Перед уходом оценила подарки переданные из посольств, предсказуемо это были драгоценности и «Ангельская» косметика. От Гетти получила новое колье, на этот раз с колумбийскими изумрудами (о чем была надпись на футляре). Гаскон преподнес целый гарнитур: подвеску, браслет и серьги с большими рубинами. Ну а Макатоси Ито — диадему с крупным бриллиантом, выполненную в белом золоте. Жаль остальные апостолы в поклонниках не засветились, а так лежало бы здесь не три, а целых десять дипломатов, набитые парфюмом и дорогими украшениями. Блин, опять меня переклинило на эти чёртовы стекляшки, в Швейцарии же их лежит несколько ящиков, доставленных из заброшенного храма Индии! Для Насти оставила на столе шесть коробок духов, сверху футляр с гарнитуром от Гетти (боги велели делиться).
К джипу пришлось два раза спускаться, сначала отнесла коробку с мясными деликатесами из Завидова, а после кейсы от зарубежных поклонников. Вот и всё, осталось только встретиться с Волковым, передать документы на головоломку, а после заехать в институт, договориться насчет даты защиты докторской. К сожалению всё переносится на следующий год, сейчас времени на защиту не остаётся, предстоит долгая командировка (официально оформленная в отделе Партийного контроля).
С Дмитрием Анатольевичем встретилась рядом с моим институтом, передала ему папку с документами на мой кубик-рубик (название решила оставить старое), а в качестве благодарности презентовала парфюм от Ледяного Ангела. Вот и всё, теперь и с этим делом покончено, осталось только встретиться с ректором, а после рвануть на дачу.
В Московском ИнЯзе задерживаться долго не стала, не с одногруппникам же мне встречаться, да и с комсомольцами меня сейчас ничего не связывает, так что сразу прошла к ректору. В приемной как всегда толпился народ, но мне ждать некогда, кивнула секретарю и сразу прошла в кабинет к Бородулиной. У неё с какими-то бумагами сидел лысоватый мужичек, в дорогом кожаном пиджаке, он что-то ей доказывал. Как потом оказалось, они немного поспорили по степени оснащенности будущих лабораторий устной речи, в новом строящемся семиэтажном здании. Насчет сроков защиты моей докторской Мария Кузьминична отнеслась с пониманием, сама разрывается на части, столько всего навалилось в последнее время. Взять ту же самую аппаратуру для лингвистических кабинетов, её же так просто не купить, нужно заранее заказывать, а для этого выбивать фонды.
— Насчёт своей защиты не переживай, она пройдет в закрытом режиме, скорее для галочки. Комитет уже наложил гриф «Для служебного пользования», так что твоя докторская выйдет ограниченным тиражом, для КГБ и дипломатов, — успокоила Бородулина.
Ничего себе новости, безопасники на ходу подметки рвут, даже не спрашивая моего разрешения. Хотя с другой стороны, мне что-нибудь да обломится, руководство этих министерств скупится не будет.
— Да, чуть не забыла, не могла бы ты на Новый год у нас вступить, сцена кафе в твоём полном распоряжении, — уже прощаясь предложила ректор.
Нда, так и знала, что будет какой-то подвох, а про это студенческое кафе не раз от Климовой слышала. Называется вроде как «Лингва», его открыли четыре года назад, силами самих студентов. Частенько в нём проходят встречи с интересными людьми, и даже выступают ансамбли из других вузов. Теперь главный вопрос — Нужно ли это мне? Ответ по-моему очевиден.
— К сожалению Мария Кузьминична, выступить в этом году не получится, да и следующий под большим вопросом, — тяжело вздохнув, ответила Бородулиной.
Из института вышла задумчивая, никак не получалось забыть про это чёртово выступление, предложенное ректором. Чуйка на разные неприятности у меня пропищала, непонятно из-за чего, но я ей верю. Придется над этим крепко подумать, принять правильное решение, конечно не забывая про свою выгоду. А что, предложу Бородулиной выступление нашей «Не девочки», студенты будут в полном восторге, да и она баба рисковая. Не знаю, что из этого выйдет, да и выйдет ли вообще, но моя совесть чиста, я же не отказалась от выступления. Хрен с ним, концертом этим, в данное время меня интересует обед, на часах уже полдень. Нет, в «Лингву» не пойду, там же привяжутся преподаватели и студенты, лучше рвану в столовку на Старой площади. Точно, заодно узнаю как там Фарт, она же должна сегодня прийти устраиваться на работу.
На входе предъявила своё партконтролевское удостоверение, хотя наверное прошла бы и так, вряд ли кто-то из охраны решится мне препятствовать. Сами понимаете, кому захочется связываться с человеком, у которого целая куча секретных допусков, это уже одно говорило о многом. Похоже Брежнев с Пельше не зря мне дали «вездеход», теперь я могу пройти в любое режимное учреждение, что наверное многим не нравится.
Удивительно, но моя приемная была открыта, заглянув увидела Катерину, которая разбирала кучу бумаг, на некоторых были видны печати и подписи.
— Кать, ты что тут забыла? — удивлённо спросила подругу.
— Да Лерка просила показать, что и как, она же здесь впервые, — объяснила Катюша.
Нда, в этих коридорах и кабинетах не мудрено и запутаться, тем более в первый раз, вряд ли она осмелится назначить себе провожатого. Люди здесь непростые, вот вдруг что не так, а устроиться очень хочется. Секретность секретностья, а слухи по Москве давно уже ходят, так что каждый мечтает сюда попасть, конечно за редким исключением. Вот был один случай, как раз перед самым милениумом, предложили мне…
— Лёд на месте?
