Волков. Велесова ночь - Валерий Пылаев
И как где-то снаружи завывает сирена полицейского авто.
— Пожалуй, не стоит здесь задерживаться. — Я схватил покачивающегося Дельвига за локоть и потянул за собой. — Пожалуйте к выходу, ваше преподобие.
Глава 32
У выхода нас попытались остановить еще раз. Какой-то ушлый молодчик дождался, пока мы скроемся за дверью, и зачем-то рванул следом. Я без особых затей стукнул его рукоятью пистолета в висок и отправил вниз по ступенькам, в проход — на случай, если таких храбрецов вдруг окажется несколько.
Но больше желающих не нашлось: всех прочих любителей помахать кулаками изрядно отрезвил то ли голос «браунинга», то ли вой сирены, катившийся по улице.
— Это полиция… Сюда, судари! Вы должны немедленно прекратить это безобразие! — Дельвиг неуклюже выбрался на тротуар и принялся размахивать руками, разве что не подпрыгивая. — Я капеллан Ордена Свя…
— О нет. Нет, нет, нет. — Я кое-как поймал его преподобие за шиворот. — Только городовых нам сейчас и не хватало.
— Но…
— Никаких «но»! — рявкнул я. — Уходим отсюда!
Глаз Дельвига я не видел, но наверняка в них на мгновение мелькнуло что-то осознанное. Может, бедняга и не пришел в себя в полной мере, зато хотя бы сообразил, что восставшему из могилы, кем бы он ни был на самом деле, уж точно не захочется встречаться с полицией.
И мы побежали. Я — оглядываясь, неторопливо и стараясь не громыхать ботинками по мостовой. Его преподобие — грузно, по странной траектории и через каждые несколько шагов норовя свалиться лицом вперед. Однако с таким упрямством и старанием, что мы каким-то чудом успели нырнуть за угол.
Полицейская машина как раз повернула в проезд к полуподвалу, где располагался злополучный кабак, но на улице уже стемнело, а дождь лил так, что бравые стражи порядка едва ли смогли рассмотреть мелькнувшие в полумраке между домами силуэты. Да и работы у них хватало и так: даже если никто из местных недобандитов не направился за нами следом, публика в зале изрядно разогрелась, и затихшее ненадолго буйство наверняка уже разгоралось с новой силой.
Проверять я, впрочем, не собирался. И просто удирал, петляя по дворам, пока за спиной не послышался жалобный стон.
— Хватит… Бога ради, остановись уже!
Дельвиг согнулся пополам, уперся ладонями в колени и пыхтел так, что я сразу понял: даже гонись за нами целая стая кровожадных Леших, его преподобие более не сдвинулся бы с места. Сил на физические упражнения у него не имелось, а энтузиазм, к сожалению, закончился.
— Что ж… Как пожелаете.
Я на всякий случай прислушался. Дождь барабанил по крышам, где-то по соседней улице катились машины, а сирена все еще завывала вдалеке. Городовые делали свое дело, однако нас как будто не преследовали. Из-за домов доносился только ничем не примечательный городской шум, который щедро разбавляли… скажем так, звуки не менее прозаичные, хоть и не вполне обыденные.
То ли Дельвиг твердо решил как можно скорее протрезветь,то ли взбунтовался сам организм, принявший немыслимое количество дешевого пойла с не менее отвратительно кабацкой снедью. Худощавое тело сотрясалось от спазмов, поспешно избавляясь от излишков плескавшейся внутри дряни.
— Не испачкайте ботинки, ваше преподобие, — вздохнул я. — Боюсь, эту гадость не смоет даже… Проклятье, чем они там поят людей⁈
— Не знаю… И не хочу знать! — Дельвиг откашлялся и вытер рот рукавом. — Господь милосердный, как же болит голова.
— За все в этой жизни однажды приходится платить, — философски ответил я. — Особенно за вопиющее нарушение дисциплины и не подобающий священнослужителю облик.
— В таком случае, я уже расплатился сполна. — Дельвиг неуклюже попятился и, выпрямившись, привалился спиной к стене дома. — Кажется, нос сломан…
Физиономия его преподобия, особенно центральная ее часть, действительно напоминала цветом перезрелую сливу. Похоже, кто-то из драчунов удачно засветил кулаком — а то и чем-то потяжелее. Очки каким-то чудом уцелели, только теперь висели на дужках криво, поблескивая в темноте треснувшими линзами.
— Дайте посмотреть. — Я шагнул вперед. — Если нужно вправлять…
— Не надо! — Дельвиг выставил ладонь, а другой рукой снова принялся щупать пострадавшую переносицу. — Я в порядке… Зато теперь хотя бы точно знаю, что это действительно ты.
— Вот как? И откуда же? — зачем-то поинтересовался я.
— Глаза могут обмануть, и с чужой личиной может разгуливать кто угодно. — Дельвиг усмехнулся и, оттолкнувшись лопатками от стены, встал ровно. — Но так размахивать кулаками на моей памяти умел только один человек.
— Приятно слышать, — кивнул я. — И вдвойне приятно от того, что мне не придется ничего доказывать.
Беседа понемногу направлялась в нужное русло. Да и сам его преподобие стремительно возвращался в человеческий, хоть и изрядно помятый облик. То есть — стремительно трезвел. Буквально на глазах. Слишком быстро даже для незаурядного метаболизма, которым природа наделяла всех Владеющих без исключение. Похоже, в арсенале Георгиевских капелланов имелись фокусы, о которых я раньше и не слышал. Что-то вроде умения еще больше разогнать обмен веществ. Или выбросить в кровь хитрое соединение, способное нейтрализовать любой яд.
— Доказывать — нет. Но объяснения мне все-таки пригодятся, — уже почти нормальным голосом произнес Дельвиг. — Обычно люди не поднимаются из могил.
— Должен сказать, что провел в гробу не так уж и много времени. — Я шагнул поближе к стене, чтобы хоть как-то укрыться от дождя, и поднял ворот куртки. — Что же до остального…
Мне нисколько не хотелось ни обманывать товарища, ни утруждать себя изобретением очередной мало-мальски сносной лжи, однако и правду рассказать я не мог… Уж точно не сразу и не целиком. Темный, мокрый, холодный и открытый всем ветрам двор определенно был не лучшим местом для откровений, так что я ограничился только своим побегом с кладбища и встречами со Скавронским и Горчаковым.
— Значит, его светлость цел и невредим… Впрочем, какая теперь разница?
Дельвиг поправил очки на носу и неторопливо зашагал в сторону арки — видимо, стоять под хлеставшими с неба струями ему все же надоело. Но даже это вполне разумное действие выглядело то ли как побег, то ли как демонстрация полнейшего безразличия, будто его преподобие куда больше интересовала собственная прическа, чем мое
