Паладин - Ян Анатольевич Бадевский
— А тут всё масштабнее, чем я рассчитывала, — признала карательница. — Впечатляешь, Ростислав.
— Спасибо, — сухо ответил я. — Но хотелось бы побольше конкретики.
— Что именно тебя интересует?
— Окончательные условия. Не забывайте, Кейлин, что я отстёгиваю не только процент с добычи, но и предоставляю инквизиции доступ к своим Вратам. А это, на минуточку, далеко за условной линией Фронтира.
— Мы это понимаем, — заверила Кейлин. — И ценим. А ещё умеем разграничивать общественное с личным.
— А ещё вы в курсе, что меня поддерживает Чертёжник, — добавил я, бросив на женщину многозначительный взгляд. — И произвола на своих землях я не потерплю.
— Остынь, — миролюбиво произнесла Кейлин. — Ты прав, мы заинтересованы не только в руднике, но и во Вратах. Отсюда открывается путь к новым неизученным территориям, добыче ценных ингредиентов, открытию и освоению других рудников. Мы можем заложить собственные Круги Освоения, поставить форпосты и гарантировать определённую безопасность… от людей.
— Но не от монстров, — я сходу ловлю намёки. — И вы рассчитываете на мою помощь в освоении. Учитывая мою любовь к истреблению чудовищ.
— Опять же, на взаимовыгодной основе, — подтвердила Кейлин. — С нас — знания, специалисты, оборудование. С тебя — грубая сила. Уничтожение всего, что нам помешает. Доходы от освоения пополам.
— Что по процентам с добычи крема?
— Нам — пятнадцать. Как и договаривались.
— Снабжение?
— Решим этот вопрос. Насколько мне известно, ты закупался всем необходимым… в обход легальных каналов. Теперь всё будет официально. Имперское правительство и кланы будут уведомлены соответствующим образом. Им придётся это съесть. Отныне рудник функционирует под нашей эгидой и недоразумения с парнями типа Нарышкина не повторятся.
— Приятно слышать.
— С нами можно договориться о поставках чего угодно, — женщина посмотрела на меня, хитро прищурившись. — В том числе вооружений и боеприпасов.
— Я планировал добывать их самостоятельно. У меня появилась Крепость.
— Эмкашку легализуем, — кивнула собеседница. — Ты ведь ещё не набрал экспедиторов?
Отрицательно качаю головой.
— Так и думала. Составь перечень всего, что понадобится в ближайшие недели — мы доставим. Безвозмездно, в качестве аванса. В будущем можешь покупать оружие у кого вздумается — у нас или у корпораций. Но сразу предупреждаю, инквизиция может предоставить лимитированные партии очень интересных разработок. По разумным ценам.
— Ну… — попахивало хорошей сделкой. — Я подумаю.
— Вот и договорились. Тут найдутся свободные койки для наших наблюдателей?
— Решим.
— И это, Ростислав… когда Маркус говорил, что добычу можно увеличить… он не врал. Один из наблюдателей предоставит тебе план, а ты уж сам решишь, надо или нет.
— Я за любую выгоду для своего Рода.
— Почему-то не сомневалась.
Вспыхнувшая между нами в Наска неприязнь бесследно растворилась. Кейлин больше не казалась мне стервой, отыгрывающейся на подопечных Бронислава за неудавшуюся любовь. Сейчас я разговаривал с разумной женщиной, которая озвучивала грамотные вещи.
— Мы хотим картографировать местность, — добавила правая рука Маркуса. — Поможешь?
— У нас есть первичные наброски, — признался я. — Но глубокие рейды мы не делали.
— По понятным причинам, — хмыкнула Кейлин.
— Я здесь планирую прокачиваться, — задумчиво произнёс я, глядя на то, как ветер гонит травяные волны под вечно багровым закатным солнцем. — Так что могу сопровождать ваши экспедиции.
— Замётано. Топливо для Крепости нужно?
— Не откажусь.
— Включишь в список.
Мы обговорили ещё несколько вопросов, которые следовало утрясти в обозримом будущем. Подписали соглашение, которое Кейлин привезла с собой. Бенедиктов успел изучить этот документ ещё в усадьбе, и подводных камней обнаружено не было.
На рудник мы приехали большой делегацией.
Точнее, пришли.
Я прихватил на экскурсию не только мать-инквизиторшу, но и своих приближенных людей — Варю, Карину, Бенедиктова. Сейчас они бродили по дну кальдеры вместе с Бьёрг и тихо выпадали в осадок. До стряпчего впервые дошло, откуда у Володкевичей такие сумасшедшие, по меркам внеклановой аристократии, доходы и накопления. А теперь всё ещё веселее, потому что я получил иммунитет от любых притязаний со стороны сильных мира сего. Если, конечно, инквизиторы выиграют в борьбе с тронутыми.
Это что ж у нас получается?
Мой Род кровно заинтересован в поддержке текущего строя. Я имею в виду тайное правительство мойр и их карательный инструмент — Супрему. Ведь эти ребята обеспечивают и мою безопасность в войне всех против всех. Так что схватку с тронутыми придётся выиграть. Если, конечно, я уцелею в битве с Хаосом.
А ещё мне предстоит закрыть вопрос с Нарышкиным.
За свои поступки этот урод должен понести наказание.
— Мои люди доставят вас к Вратам, — сказал я матери Кейлин.
— Ты не поедешь?
— Хочу немного прогуляться по ближайшим Разломам. Вдруг найду что-нибудь интересное.
— А ты неисправим, — улыбнулась Кейлин. — Бронислав меня предупреждал.
— Его надо слушать, — хмыкнул я. — Так что рад был встрече. По случаю подписания договора запланирован небольшой банкет, а после этого не смею вас задерживать.
— Банкет? — искренне удивилась карательница. — Здесь?
— Благодарите Варю Фурсову, мою будущую жену. Она в кратчайшие сроки организовала доставки чего угодно и откуда угодно, включая вино, фрукты и овощи. Да чего объяснять? Сейчас сами и убедитесь.
Глава 25
Деревья, укрытые толстым слоем снега, потрескивали.
В кронах шумел ветер.
Тишина стояла такая, что можно было хоть сейчас садиться в сугроб и медитировать.
А потом эту тишину нарушил рокот мотора — к нам приближался гусеничный вездеход Черепов. Здоровенная бронированная машина, лязгая траками и поднимая тучи снега, вырулила на поляну, где стояли мы с Варей. Отъехала на сервоприводах тяжёлая дверь и бойцы моей гвардии вывели человека с мешком на голове. Увязая по колено в снегу, эскортировали пленника в центр поляны. Поставили на колени и сдёрнули мешок.
— Оставьте нас, — приказал я.
Гвардейцы скрылись в утробе вездехода.
Двигатель взревел, машина развернулась, медленно выехала с поляны и скрылась среди высоких сосен. Гул мотора постепенно затухал.
Человек с ненавистью посмотрел на меня и попытался встать на ноги. Это ему удалось не с первой попытки. Сказывалось истощение, как физическое, так и психическое. Одет он был в какую-то рванину, запястья сковывали блокираторы ки-поля.
Князь Нарышкин производил жалкое впечатление.
Бывший аристократ был сломлен, морально уничтожен и почти смирился с собственной участью. А вот неприязнь к врагам, которых он винил в своём падении, осталась.
— Сегодня вы умрёте, князь, — сказал я. — И не только потому, что убили моего отца, вырезали весь мой Род. Рядом со мной глава Рода Фурсовых. И, поверьте, она тоже не питает к вам тёплых чувств.
Лицо Нарышкина исказилось в гримасе…
Боли?
Презрения?
— Щенок, —
