Сергей Романов - Нищие
Он провел её под руку к журнальному столику, где стояло два кресла, и указал на одно из них. * Присядь. А я пока распоряжусь насчет кофе.
Он шел к двери и думал: "Черт побери! Да они за мое покровительство соперничество устроили. Какая кошка между ними пробежала? В этом надо хорошенько разобраться!"
И в то же время Яхтсмена прямо-таки распирало от чувства собственной гордости и достоинства. Кто бы мог ещё неделю назад подумать, что его заклятые враги и конкуренты будут предлагать ему свое сотрудничество.
Он вышел в холл и снова приложил трубку к уху. Ему хотелось спросить, мол, какая муха вас, ребята, укусила? Дорого бы он заплатил за то, чтобы узнать, в чем суть игры, которую ему предлагает поссорившееся руководство фирмы "Милосердие". То, что там получился разлад, Яхтсмен уже догадывался. И основатель фирмы Афинская, и её правая рука Кнорус с какой-то стати стараются перетянуть его на свою сторону. Правда, ему хотелось бы так думать. Но по всему было видно, что к этому дело и идет.
Кнорус, несомненно, парень не без способностей. Молодой, хваткий, достаточно жесткий в делах с так называемым "персоналом". Он, Кнорус, много идей и опыта перенял у Афинской. Словом, это был парень, каких у Яхтсмена никогда не было. О таком заместителе он только мечтал. Да и как можно было иметь дела с бабой? Хитрой, коварной. Ведь не зря в народе говорится: баба с возу - кобыле легче. Так, может, объединиться с Кнорусом и оставить женщину на обочине? Ведь они вдвоем гораздо быстрее вытеснят Афинскую из Центра. В этом Яхтсмен нисколько не сомневался.
Но, с другой стороны, зачем ему Кнорус? Ведь в народе также говорят, что мужик с мужиком не сработается, а баба с мужиком всегда общий язык найдет. И в данном случае в его кабинете сидела сама Афинская. Та, которая воспитала Кноруса, вложила ему в голову свои идеи, свои познания в области такого нетрадиционного бизнеса. Ну и, может быть, самое главное! В кабинете ожидала его Татьяна. Та женщина, с которой он, Яхтсмен, провел лучшие дни в своей жизни и был безмерно счастлив.
В том, что они разошлись в разные стороны, он винил только самого себя. Вернее, свою профессию сутенера. Он ставил себя на место Афинской и размышлял: ну какая баба согласиться стать женой сутенера? Ведь, несомненно, она бы считала, что и муж пользуется услугами своих работниц. Впрочем, так оно и было.
Яхтсмен решил не гнать лошадей и попробовать во всем основательно разобраться. При этом подумал: "Спешка нужна только при ловле блох". Он поманил к себе пальцем девицу, выполнявшую роль секретаря, или, как он ещё говорил, "попки" на телефоне, и тихо шепнул: * Кофе. Коробку конфет. Коньяк. Стопки. На двоих. Быстро. - Потом зажал трубку телефона между плечом и подбородком и тут же произнес: - Я бы хотел знать, Кнорус, какая кошка между вами пробежала и почему ты хочешь поменять коней на переправе? * Мне кажется, что Афинская перестала мне доверять и тащит в свои заместители этого засранца Юрайта - того парня, которого взяли на Мырле твои ребята. * Я его хорошо помню. Перспективный мальчик. С большим будущим и не испорченный пока деньгами, - сказал Яхтсмен в трубку и добавил: - Я бы его мозги тоже не отказался иметь в своей команде. Кстати, надо отдать должное твоей хозяйке - она умеет подбирать кадры. * Кстати, Юрайта привел в команду Афинской именно я. Но дело не в этом. Я не могу работать, если мне перестают доверять. * А есть на то основания? - прикинувшись простачком, ехидно спросил Яхтсмен. * С какой стороны и с чьих позиций рассматривать этот вопрос... - Кнорус вдруг на несколько секунд замолчал, и Яхтсмен не принуждал его к дальнейшему разговору. - Нам надо встретиться... С глазу на глаз. * Без сомнения. Жду завтра, в десять утра. * Но Афинская сказала, что мы все встретимся сегодня? * А на фиг нам Афинская? * Она так сказала, - повторил Кнорус. - Я бы, конечно, хотел переговорить обо всем с тобой. * Ладно, встретимся пока все вместе, а потом определимся. Может быть, завтра утром.
Яхтсмен положил телефон в карман, взял две стопки и бутылку коньяка, которые стояли на столике "девочки-попки", и зашел в кабинет. * Послушай, Таня, ты по-прежнему проводишь свои утренние планерки в десять часов? * Ты же знаешь, я редко меняю свои традиции.
Он довольно хмыкнул, поставил коньяк и стопки на столик, посмотрел на свою гостью и его словно дернуло электрическим током.
Она в коротком обтягивающем черном платье сидела в кожаном кресле. Положив ногу на ногу, кулачком подпирала щеку и улыбалась ему. Он помнил эту улыбку. Он никогда её не забывал. Так она улыбалась, когда они путешествовали на яхте по Волге. Она ставила соломенное кресло рядом со штурвалам и, подперев щеку пальчиком, смотрела на него и улыбалась. В такие минуты он очень желал её. Они становились на якорь, и он уносил её в маленькую, но уютную каюту.
И теперь, как будто и не было долгих лет вражды и разлуки, она сидела перед ним в эротичной позе и улыбалась. Он разлил по стопкам коньяк: * Может быть, бросим якорь, Танюша?
Она подняла стопку и прищурилась: * Сейчас, на время? Или в порту, и надолго?
Яхтсмена, словно обдало жаром: * Ты опять начинаешь мной жонглировать и издеваться? * Нет, - она вдруг стала серьезной. - Я устала быть мужиком без нервов, Паша. Я хочу быть женщиной. Мне уже тридцать четыре.
Он взял свою стопку, подошел к её креслу, опустился на колени и прижался головой к её ноге. * Я не знаю, когда ты шутишь, а когда бываешь искренней.
Она запустила пальцы в его волосы и отпила немного из стопки: * И это расстилается передо мной беспощадный бандит и отъявленный сутенер... * Таня, - посмотрел он на неё с укором снизу вверх, - ты вошла в новую роль? * Да роль-то, Паша, из довольно-таки старого спектакля. Спектакля, который, - она на несколько секунд замолчала и, допив до конца коньяк, сказала: Который, возможно, требует продолжения. * Может, оставим все дела и махнем ко мне?
Он все ещё стоял на коленях и вопросительно смотрел ей в глаза. В это время в кабинет без стука зашла "попка" с подносом, на котором было кофе, вазочки с печеньем и конфетами. Девчонка в изумлении от увиденной картины остановилась в дверях, не зная, как поступить в таком положении. И Афинская моментально прочитала в её глазах недоумение: как так, её непокорный шеф стоит на коленях перед какой-то старой заезженной бабой, которая по всем параметрам молодости и красоты явно уступает ей.
Афинская от души рассмеялась.
Яхтсмен моментально вскочил на ноги и, багровея, обратился к девчонке: * Сколько раз тебе говорил - стучать надо!
"Попка" пожала полуобнаженными плечиками, прошла в кабинет и поставила поднос на журнальный столик: * Ты, извините, вы, мне этого никогда не говорили, - развернулась и вышла. * Хорошо, - словно сам себе сказал Яхтсмен, - я с этой сучкой потом разберусь. * Я в этом не сомневаюсь, Паша. * Издеваешься? * Нет, констатирую факт! Да не злись ты! Что, я не понимаю, что за то время, пока мы с тобой были в разлуке и, кстати, по разные стороны баррикад, каждый приобрел свои новые ценности и привычки? Согласись, то же самое могло произойти и в моем кабинете. * Тогда я бы не хотел быть свидетелем такой картины. * Не свидетелем, а участником, - с нескрываемой иронией поправила его Афинская. * Тогда поехали ко мне. Чтобы доиграть спектакль только вдвоем. * Не гони, - сказала она сухо, и Яхтсмен понял, что все её лирическое настроение испарилось. - Возможно, даже сегодня у нас будет достаточно времени, чтобы... отвлечься от рабочих дел и поговорить о вечном.
Он выпил свою стопку, сел в кресло и подвинул чашку с кофе: * Тогда я тебя слушаю. * Ты с историей в ладах? * К чему ты клонишь? - разливая коньяк по стопкам, спросил он. * Знаешь, чем прославился Александр Невский перед битвой со шведами или Дмитрий Донской перед Куликовской битвой? * Не говори красиво, Таня! Ты же сказала, что я - бандит. И так пойму.
Но Афинская не обратила на его ехидство никакого внимания и продолжала: * Эти российские князья перед решающей битвой сумели объединить раздробленное удельными князьями государство в одно целое, в одну дружину. Так вот и я, пришла к тебе и бью челом, великий Павел. На нашей земле московской слишком много инородцев и ворогов появилось. Я с ними бьюсь на своей территории - они к тебе перебегают. Ты с ними воюешь на своей территории - они ко мне бегут. Разобщены мы с тобой, два великих клана, этим и пользуются новые покорители нищенского рынка.
Он наконец понял, к чему она клонит, и обрадовался: * Я с тобой согласен - междоусобицу надо прекратить и дать сообща пинок тем, кто нам мешает стричь полноценные купоны. * Молодец, Пашенька. Первую задачку мы решили. Перейдем ко второй. Конкурентов по бизнесу мы с тобой устраним - в этом я не сомневаюсь. Но намедни у меня в офисе была гостья из префектуры. Есть такая женщина по имени Маргарита Павловна Белякова. Так вот, она начальник отдела социальной защиты населения. Мы с ней проговорили битых три часа, и я поняла так, что теперь нашим с тобой работникам пощады не будет. И префектура округа, и мэрия объявили войну нищенству и попрошайничеству. Думаю, что уже в ближайшее время начнутся массовые облавы на попрошаек и бомжей, а в недалеком будущем - строительство новых распределителей, приютов, домов социальной реабилитации и так далее в том же духе. Пойми, Паша, они сделают все, чтобы ликвидировать проблему нищенства... * А денег дать этой самой начальнице, чтобы она замолкла, никак нельзя? * Мне кажется, что она из породы неберущих. * А если много дать? * Может быть, и возьмет. Но через какое-то время её просто "уйдут", и на её место посадят новую. Что, так и будем платить дань этим ханам? * Тогда я не понимаю, что ты предлагаешь. Распустить гвардию?
