Оленья кавалерия. Очерки о русских первопроходцах - Волынец Алексей Николаевич
Новый противник примирил коряков с русскими. В обмен на уплату «ясака» и защиту от чукчей всё больше родов «чавучу» и «нымылгын», кочевых и оседлых коряков, подчинялись российской власти. К тому же русские не только собирали меховую дань, но и заводили торговлю – металлические изделия и табак неуклонно входили в корякский быт. В будущем вместе с казаками союзные коряки станут не раз воевать против свирепых чукчей.
Конечно, и после 1715 года отношения Российской империи и коряков не стали гладкими. Еще много десятилетий будут и отдельные стычки, убийства сборщиков «ясака» и нередкие бунты с мятежами. Но большие русско-корякские войны навсегда ушли в прошлое.
Глава 16. Чукотские войны: Витязи в костяной броне
Как русские первопроходцы впервые встретили «настоящих людей»
В XVIII веке Российская империя побеждала всех своих соседей, с которыми ей довелось столкнуться в бою. Всех, кроме… чукчей.
Этот маленький северный народ тогда сумел отстоять свою независимость от русских штыков. Даже самые боеспособные из малых наций, соседствовавших с Россией, – упорные финские партизаны или неукротимые кавказские абреки – в итоге сдавались на милость русского царя. И только «настоящие люди» (именно так переводится «луораветлан» – самоназвание чукчей), считавшие огнестрельное оружие ненужной игрушкой, не сдавались никогда, заставив Российскую империю не воевать, а торговать с ними.
Впрочем, и для чукчей те войны не стали победными. Всё для всех было куда сложнее. Попробуем разобраться.
«Чюхчи в ясаке отказали и учали стрелять…»
Первая встреча русских и чукчей произошла летом 1642 года на реке Алазее. Не все даже знают о существовании такой огромной реки, протекающей на востоке современной Якутии, – а ведь она длиннее Рейна, самой большой водной артерии Западной Европы. Но если три с лишним века назад на берегах Рейна уже жили многие миллионы, то по берегам Алазеи, протянувшимся на полторы тысячи километров, кочевало лишь несколько сотен первобытных людей.
И 378 лет назад 15 казаков – весьма крупный для тех мест и времён отряд – во главе с атаманами Иваном Ерастовым и Дмитрием Зыряном из устья реки Индигирки морем вышли к устью Алазеи. Там-то они и повстречали ранее неизвестное племя, о котором позднее сообщили московскому начальству: «Живут те чюхчи промеж Алазейскою и Колымскою реками на тундре, сказывают их человек с четыреста и больше… Чюхчи в государеве ясаке отказали и по обе стороны Алазейские реки обошли, и учали нас с обеих сторон стрелять».
Казаки попробовали заставить «чюхчей» платить ясак – дань пушниной соболей, песцов и лисиц. Те отказали и целый день, несмотря на огонь казачьих ружей, обстреливали отряд Ерастова из луков. Из 15 казаков 9 были ранены чукотскими стрелами с костяными наконечниками – русский отряд отступил.
Но от планов освоить манившие несметными богатствами земли на самом северо-восточном краю Азии русские первопроходцы не отказались. Ведь именно здесь массово добывалось то, что к западу от Урала ценили буквально на вес золота – не только драгоценные меха, но и «рыбий зуб», то есть моржовый клык.
В конце XVII столетия хороший дом в Москве стоил 10 серебряных рублей, ровно столько в Западной Европе давали за две шкурки «седого соболя» с серебристым отливом или четыре моржовых клыка, которые тогда ценились дороже слоновьей кости. Удачливый казак-первопроходец за год добывал цену почти сотни московских «квартир», а продажа за границу соболей и «рыбьего зуба» обеспечивала в те века значительную часть доходов царской казны – примерно как в наше время экспорт нефти и газа.
Государство прямо требовало увеличить сбор северной дани. Сохранилось письмо XVII века из Сибирского приказа (тогда фактически министерства, управлявшего землями к востоку от Урала) к воеводе в Якутске по поводу вновь открытых земель в районе реки Анадырь: «И с тех иноземцов с новых в нашем ясачном соболином зборе и в рыбной кости мочно нашей казне учинить прибыль многую».
Всё это позволяет понять, почему первопроходцы XVII столетия шли к заполярному «Эльдорадо», не глядя ни на какие природные и военные трудности, каковых было очень и очень много. Помимо чудовищных расстояний, гигантских даже по меркам нашего XXI века, помимо тяжелейшего климата с морозами за пятьдесят градусов ниже ноля и полярными ночами было еще и сопротивление местных племён.
Первопроходцев Восточной Сибири тогда насчитывалось лишь несколько сотен, переселение значительного количества народа из европейской России в то время было нереальным. Поэтому единственным способом обеспечить действительно массовую добычу пушнины и моржового клыка была не охота силами малочисленных казаков, а совсем иное – принуждение аборигенных племён платить дань русскому царю именно этими вещами.
Естественно, народы Крайнего Севера с разной степенью ожесточённости сопротивлялись такому нововведению пришельцев. Но к кочевникам, рыбакам и охотникам, жившим в каменном веке и не знавшим даже железа, приходили стрельцы и казаки со стальными саблями и ружьями. Итоги боевых столкновений почти всегда были не в пользу аборигенов, и местные племена предпочитали договариваться с русскими о размерах «государева ясака», пушной дани.
Тем более что в обмен на подати «служилые люди» русского царя не только заводили привлекательную торговлю, но и гарантировали защиту от набегов соседних племён. Междоусобные войны были бичом северной жизни, и в ряде случаев уплата дани русским становилась предпочтительнее независимому существованию под ударами столь же первобытных соседей.
Именно так «под руку» московского царя перешли многие роды коряков и юкагиров, страдавших от постоянных грабительских набегов чукотских племён. Фактически меховую дань в русскую казну эти люди, жившие между Колымой и Камчаткой, обменивали на безопасность от боевитых чукчей. Ведь три века назад чукчи, действительно, отличались необыкновенной воинственностью на фоне иных северных племён.
«Настоящие люди» из каменного века
В момент встречи с русскими людьми чукчи жили еще полностью первобытным образом в каменном веке, как жило большинство человечества минимум 5 тысяч лет назад. Русские первопроходцы различали «оленных» чукчей и «сидячих» – первые кочевали с многочисленными стадами оленей, вторые жили на океанском берегу, занимаясь морским промыслом, рыбной ловлей и охотой на диких оленей. Был еще третий, самый малочисленный вид – так называемые «пешие чюхчи», чьи совсем первобытные кланы ещё даже не приручили оленей или ездовых собак и жили исключительно пешей охотой.
Кстати, само название чукчи происходит от чукотской фразы «богатые оленями» – так кочевые «настоящие люди» представлялись русским казакам в XVII веке, в те немногие случаи, когда обоюдные контакты заканчивались миром, а не войной.
Во времена царя Петра I на территории современного Чукотского автономного округа проживало не более 10 тысяч чукчей. Еще около тысячи «настоящих людей» кочевали в районе Колымы. Их русские называли «речными», в отличие от «каменных чюхч» с собственно Чукотки. Колымские «речные» чукчи вели постоянные войны не только с русскими первопроходцами и окрестными племенами юкагиров, но и со своими ближайшими родичами – «каменными» чукчами с Чукотского полуострова.
За полвека, с 1653 по 1710 год, «речные» чукчи восемь раз воевали с русскими и осаждали Нижнеколымский острог. Но в итоге перманентных войн со всеми, включая своих же чукотских родичей, немногочисленные колымские «речные чюхчи» были почти полностью уничтожены. Их остатки бежали по тундре аж на две тысячи километров к западу, в низовья Енисея, где в середине XVIII века были окончательно истреблены тунгусами-эвенками.
Русские казаки-первопроходцы, прошедшие от Урала «встречь солнцу» тысячи вёрст, были людьми многоопытными и немало повидавшими. Но при первых контактах с чукчами их крайне удивили два момента.
