Ким Холден - Оптимистка
Как только начинаю стричь, все мысли сразу уходят из головы. У него на самом деле великолепные волосы: густые, блестящие, темно-каштановые, практически черные. Они слегка вьются, что добавляет им объема. Спереди, волосы слегка закрывают уши, а сзади доходят до воротника. И они всегда в беспорядке, что самое привлекательное, с моей точки зрения. Мне не нравится, когда парни слишком много внимания уделяют своей прическе. Естественная растрепанность очень сексуальна.
Час спустя я заканчиваю. Все это время мы практически не разговаривали. Я была сконцентрирована на том, чтобы не устроить волосам Келлера полную катастрофу. Посмотревшись в зеркало в ванной, он возвращается и отряхивается. Глядя на него, улыбаюсь, потому что не подкачала.
— Что сказать, ты определенно не самый быстрый парикмахер, но зато основательный. Хорошая работа.
Смеюсь.
— Основательность — мое второе имя. А может, я просто хотела, чтобы ты чувствовал себя так, как будто окупил все затраты.
— Каждый пенни. Спасибо Кейти. Хочешь что-нибудь выпить? У меня есть пиво в холодильнике. Ты это заслужила.
Хочется остаться, но меня мучает совесть. У него есть девушка. Я уверена в этом. Мне не следует оставаться с ним наедине, особенно со всеми грязными мыслишками, которые опять начали появляться в голове.
— Нет, спасибо. Мне лучше пойти в общежитие.
Он стоит, опустив голову и перед тем как поднять ее и улыбнуться мне, на его лице мелькает вспышка разочарования.
— Ты на машине или пешком?
— На машине. На улице чертовски холодно.
Он смеется, подшучивая надо мной.
— Холодно. — Келлер берет с кресла худи, и надевает его. — Я провожу тебя до машины.—
Мы стоим возле водительской двери, и все внутри меня поет. Парни никогда не провожали меня до машины. Знаю, это не свидание, но все равно очень по-рыцарски. Обычно, меня не привлекают такие вещи, но сегодня... да.
— Еще раз спасибо, Кейти.
— Рада была стараться. Так приятно сбросить со своей шеи груз долгов и обязательств.
Мы оба смеемся, а потом замолкаем. Просто смотрим друг на друга и не знаем, что делать дальше. Это могло бы продолжаться всю ночь, поэтому я делаю то, что сделала, если бы передо мной стоял один из друзей. Раскрываю свои объятия.
— Иди сюда.
Мгновение он не двигается, а потом медленно делает шаг вперед и обнимает меня. Я на седьмом небе от счастья. Некоторые люди превосходны в искусстве обнимания. Каким-то образом они делают это не только руками, но всем своим существом. Каждая частичка твоего тела как будто окутана их теплом. От этого чувствуешь себя очень уютно.
Келлер определенно освоил это искусство.
Объятие мечты длилось в два раза дольше, чем следовало бы, но даже и близко не так долго, как хотелось бы мне. Когда мы отстраняемся, мне сразу становится холодно, и я хватаюсь за ручку двери, чтобы побыстрее забраться в машины.
— Едь аккуратно, Кейти.
— Всегда. Хороших выходных, дружище.
— Улетаю утром в Чикаго. Буду рано утром в понедельник. — Он улыбается.
Вот почему мне следует быть осторожной. Чикаго. Его другая жизнь. Девушка.
— Повеселись там. Увидимся в понедельник.
— В понедельник, — повторяет он. — Увидимся в понедельник.
— Спокойной ночи, Келлер.
Он кивает.
— Спокойной ночи, Кейти.
Понедельник, 24 октября
Кейт
Занятия из-за снега сегодня отменили. Все называют это «не по сезону ранний снегопад».
Я же называю «Мать Природа на стероидах». В таких условиях, с ней невозможно пойти на компромисс.
Теперь я понимаю, к чему вся эта суета. Хорошо хоть сейчас немного стихло, но утром, когда я в сапогах тащилась по только что выпавшему снегу в «Граундс», эта фигня все еще бушевала. Тем не менее мое небольшое путешествие того стоило. Так приятно провести утро здесь, за чашкой кофе и чтением.
Звонит колокольчик, но я игнорирую его в пользу книги. У меня отличное место в кресле перед камином и ничто не может отвлечь меня от такого прекрасного утра.
Ну, кроме низкого, урчащего голоса рядом с ухом.
— Это место занято?
Слегка поворачиваю голову влево и вижу лицо Келлера прямо перед собой. Близко-близко. Он стоит, облокотившись локтями на заднюю спинку кресла, и положив подбородок на сомкнутые руки. Он побрился. Я уже давно его таким не видела. Теперь он выглядит гораздо моложе.
— Привет. Конечно, нет. Садись. — Скидываю сумку на пол и освобождаю место.
Келлер снимает пальто, шапку, перчатки и садится рядом.
— Черт, теперь, со всем этим снегом, и правда понятно, что мы живем в Меннесоте.
Закатываю глаза.
— Не напоминай мне.
Он смеется и аккуратно толкает меня локтем, доставая из бумажного пакета завернутый в пленку сэндвич.
— Все не так и плохо. Посмотри на улицу. Как красиво. — Келлер говорит так искренне, что я сдерживаю желание закатить глаза и смотрю на картину за окном позади нас.
Хмуро. Как будто начинает смеркаться, несмотря на то, что еще ранее утро. Опять идет снег. Улицы пустынны. Но так как я сижу внутри, перед камином, в тепле, все, в целом, прекрасно.
— Как ты добрался из Чикаго, — показываю на улицу, — со всей этой красотой.
— Ранним рейсом, еще до того, как начался снегопад. Передавали, что он будет очень сильным. Полагаю, хоть на этот раз они не ошиблись. — Келлер опять толкает меня локтем. — Хочешь половину моего сэндвича, Кейти? С индейкой.
— Нет, спасибо. — Я всегда стараюсь избегать говорить, что вегетарианка, потому что это обычно пугает людей. Не знаю почему, но иногда они смотрят на тебя, как будто ты только что сказала им что-то непостижимое, и сразу начинают неудобно себя чувствовать. Поэтому я все объясняю, только если вынуждена это делать.
Келлер предлагает еще раз и пытается вручить его мне.
— Нет, правда, он просто огромен. Было бы очень грубо есть перед тобой. Возьми половину.
Меня только что вынудили.
— Ничего страшного, дружище. Я вегетарианка. И в любом случае, не голодна; не так давно съела маффин.
Он несколько раз мигает.
— Так... все нормально, если я буду есть перед тобой? Это не будет выглядеть неуважительно? Потому что я могу и подождать... или пойти и сесть вон там. — Он кивает головой на стул в другой стороне помещения.
Долго смотрю на него перед тем, как ответить. Келлер такой внимательный.
— Нет. Давай, ешь. Хотя, спасибо, что спросил. Это было... это было очень мило.
Он улыбается и откусывает сэндвич. Майонез и горчица оставляют след в уголках его рта. Между укусами он начинает задавать вопросы.
— А почему вегетарианство? По причинам здоровья, религиозным верованиям или ты защитница прав животных?
Пожимаю плечами.
— Не знаю. Мне никогда не нравилась мысль о том, что животные рождаются, вырастают, а потом их убивают просто, чтобы я могла поесть. Для пропитания есть куча других вариантов.
Он приподнимает брови так, как будто никогда не думал об этом в таком ключе.
— Довольно справедливо.— Доев сэндвич, он комкает пакет, бросает его мусорку и хлопает в ладоши. — Может, я поучу тебя водить после обеда. Сейчас примерно добрых восемнадцать футов снега.
Оборачиваюсь и, судя по машине, припаркованной через дорогу, он прав. Сейчас самое лучшее время учиться водить по снегу.
— Конечно. Как насчет часа? Мне нужно на работу в три.
— Отлично.
Перекладываю книгу, которую читала, с колен на кофейный столик перед нами, чтобы расстегнуть сумку на полу.
— Заехать за тобой домой?
Он как-то отвлеченно кивает головой, беря в руки мою книгу.
— Стоит читать?
— Ты никогда не читал ее? — Я в шоке.
Он качает головой.
— Нет, но всегда хотел.
Вспоминаю его реакцию, когда сказала ему, что не читала «Повесть о двух городах» и ехидничаю в ответ:
— И какой выпускник не читал «Убить пересмешника?»
Келлер ухмыляется.
— Я заслужил это.
— Так оно и есть. Я читаю ее примерно раз в год. Это одна из тех книг, которая из года в год становится только лучше. И каждый раз ты заново влюбляешься в нее.
Он улыбается, и я знаю, что для него это «Повесть о двух городах», перечитанная им несколько раз.
— Кроме того, один из главных героев — мой герой. Знаешь, есть такое выражение «Что бы сделал Иисус?»
Он кивает.
— Моя версия «Что бы сделал Аттикус?» — Он справляется со всем. Он всегда знает, что делать. — Я встаю, засовываю руки в карманы пальто и достаю перчатки. Перекидываю через плечо сумку и машу ему на прощание. — Увидимся в час.
Он машет в ответ.
— В час. Я бы довез тебя до общежития, но Дунк забрал машину.
— Не переживай. На улице же Страна Чудес в зимнем варианте. — Для эффекта широко распахиваю глаза. — Не могу дождаться, когда выйду отсюда.
Он смеется над моей попыткой сарказма.
Уже открывая дверцу машины, слышу, как кричит Келлер:
— Кейти, ты забыла книгу.
Улыбаюсь, потому что специально оставила ее там.
