Проданная. На стороне солнца - Таня Свон
Он никогда прежде не чувствовал такой силы, такой власти. Такой свободы! Клинок танцевал вместе с ним, и казалось, что Рафаэль в одиночку может перебить всех, кто осмелился сунуть нос в его дом.
Вот только останется ли к тому моменту хоть кто-то выживший, кроме него?
— Господин! – тонкий голос ворвался в его сознание, сбил с размеренного шага.
Рафаэль оступился, и следующая смерть, что он подарил, была не столь безупречна. Клинок полоснул чуть выше того места, в которое Рафаэль метил. Рыцарь рассвета ушел к Пустоши не сразу, а схватился за горло и захрипел. Смерть обнимала его медленно, а Рафаэлю нравилось дарить ее быстро, неизбежно.
— Рафаэль, помоги! – снова позвала девчонка, и Рафаэль окончательно очнулся.
Моргнул, будто отходя ото сна, обернулся и не поверил глазам. Всех этих людей вырезал он?..
«Ты не так безнадежен, как я думал,— радовался Вой Ночи. –Все-таки есть в тебе страсть, Рафаэль».
Бог впервые назвал его по имени, и это вряд ли было хорошим знаком.
— Рафаэль! – последний раз надрывно взвизгнула девчонка, и он, наконец, заметил ее.
Рыцари в сером тащили Найвару сквозь разлом в стене на улицу. Она брыкалась, но не могла справиться с цепями, которые на нее накинули.
«Брось ее,— приказал Мрак, и Рафаэль внутренним взором увидел его. Уродливое существо с четырьмя руками, покрытыми перьями от плеч до кончиков пальцев. Черные глаза углями смотрели с бледного лица, деформированного из-за вытянутых, будто клюв, челюстей. –Убей оставшихся. Завладей их силой!»
Рафаэль мешкал.
То, что предлагал ему Вой Ночи, манило. Сколько себя помнил, Рафаэль всегда жаждал силы. Чтобы никто и никогда не смог его даже пальцем тронуть. Все, что он знал, — это издевательства. В детстве – от сверстников. Дома – от родителей, для которых он был нежеланным восьмым ребенком и лишним ртом. В армии над ним издевались старшие. Он устал и пошел за силой к Валанте. Но тогда все стало только хуже.
«Возьми то, что тебе причитается!»
Найвара плакала и кричала, хотя голос ее уже был приглушен из-за расстоянии и металлического шлема, который на нее надели. Девчонку волокли все дальше по снегу, прямо к какому-то странному механизму с кабиной и чем-то вроде крыльев. Рафаэль видел такое впервые в жизни и даже отшатнулся, когда в небе сквозь разлом заметил такой же аппарат.
Так вот как они перебрались через его стену!
«Забудь о девчонке! Ее посадят в воздушную лодку и усмирят. Какое тебе дело? Убей тех, кто выжил!»
Но Рафаэль не шевелился. Стоял на границе света и тени, не решаясь шагнуть в снег под солнце. Что он сможет? Боль вгрызется в тело, уже знакомо лишит контроля и разума.
Рафаэль мысленно приказал своим живым мертвецам броситься за Найварой, а сам соткал заклинание из теней. Черная стрела полетела вперед, прошила плечо одного из рыцарей, но этого было мало.
Рафаэль справился бы быстрее.
«Ты знаешь, что такое страх, как никто другой, но не пытаешься спасти от него никого, кроме себя», — прозвучал в голове еще один голос. Звонкий и чистый, как весенний ручей.
Вой Ночи зло зарычал, заглушая голос Тиа. Но Рафаэль хватался за него, как за канат, брошенный тонущему ему.
Зачем?
Зачем он ее слушает?
— Найвара!
Из другого разлома в стене на улицу вырвалась еще одна фигура. Она промелькнула, как осенний лист, подхваченный ветром. Рыжий парень бросился девчонке на помощь, но предсказуемо получил отпор.
Найвара завизжала.
— Каян! Каян!
А его уже тоже запутывали в цепи. Один из рыцарей готовился прямо сейчас усмирить глупого жреца.
«Что ты делаешь?! Солнце тебя убьет!»— взвился Вой Ночи, когда Рафаэль сделал первый решительный шаг за границу тени.
Солнце впилось в кожу сотнями игл, но Рафаэль не отступил.
— Смотри, Тиа. Я не боюсь «сломать ноготок», — процедил он тихо, а затем выпустил всю накопленную в битве силу, не оставив в теле ни капли.
Она вырвалась на волю густой тьмой, что тяжелой дымкой потянулась к небу. И чем выше она становилась, тем больше разрасталась. Очень быстро небо заволокло, солнце скрылось за пеленой мрака.
Мир будто рухнул под горизонт, и день резко сменился ночью.
И снова крики, полные ужаса. Похоже, пилоты не смогли дышать в вязком черном тумане, потому что небесные лодки одна за другой начали падать. Некоторые из них взрывались, наверняка еще полные снарядов, которые метали в замок. Некоторые разбивались о землю с мерзким треском.
И хоть Рафаэль истратил всю темную силу, он знал, что оно того стоило. Он накопит новую мощь, это не сложно. И те рыцари, что теперь побросали цепи и пятились от Найвары и Каяна, станут новыми первыми жертвами.
— Да будет к нам добра вечная ночь, — улыбнулся Рафаэль и вместе с выжившими отступниками бросился в бой за позорно убегающими врагами.
Глава 12. Обещание костей
«У одного божества может быть до десятка имен. Разные расы, верования и традиции оставляют свои отпечатки в истории.
Но какое из множества имен правильное для каждого бога? Ответ прост – все эти имена истинны».
Божества. Старые, новые и забытые
Откладывать поход к Драконьей горе было нельзя. Тем же днем, когда небо затянуло тьмой, старейшины приказали всем взрослым драконорожденным собраться на главной площади, к которой народ двинулся потоками со всего острова. Тревога неуловимым дымом витала в воздухе и была главной спутницей.
Я тоже пошла на площадь в сопровождении Рорджи и Джарахи. Наш путь был короток, потому что прямо из главного зала гостиных нор открыли множество порталов. Один из них перенес нас сразу на площадь, и мы оказались в океане обеспокоенных драконорожденных и полукровок.
Впервые я могла видеть поверхность драконьего острова собственными глазами, а не через описания Антинуа, но едва ли я хотела смотреть по сторонам.
Вокруг царил полумрак. Солнце осталось лишь красноватым силуэтом, спрятанным за густым туманом. Все сейчас казалось каким-то печальным, будто над миром нависла тень чего-то ужасного.
Площадь окружали холмы, плотно усеянные домами. И там тоже толпились встревоженные слушатели. Все смотрели на сцену – помост, где уже стояли, тихо переговариваясь, старейшины.
Вместе с Джарахой и Рорджи мы протолкались к помосту. На меня рычали, кто-то даже хотел ударить, но Рорджи пресекал любые нападки. А когда в толпе меня
