Граф Лазарев. Том V - Вик Флавий
Пожалуй, пора попробовать переместиться куда-нибудь за пределы дома. Задачу надо усложнять, да и кладовка мне уже, мягко говоря, надоела. Главное, тщательно выбирать пункт назначения. А то где-то там на дальних клумбах растет любимый хазафис Лидии…
На тренировки, так сказать, на полевой местности у меня ушел весь день. За это время пострадало два крота (портал, как выяснилось, способен разрубать кого-нибудь неудачливого на две половинки, не только закрываясь, но и открываясь), около десяти клумб, психика садовника, перед которым я возник из ниоткуда, и я лично. Причем особо тяжкие страдания мне причинило падение в пруд с высоты двух метров. И зачем его только выкопали! Но в целом день можно было признать вполне успешным. По крайней мере, пока жены не заметили, что я потоптал их любимые цветы.
На следующий день я решил покорять новые горизонты.
Горизонты располагалась в Лазарево. Если уж я наловчился путешествовать по территории имения, самое время отправиться в город. Это же какая экономия времени выйдет, если я смогу за секунду перемещаться туда и обратно! Да и будущий отец Инцитат, которому не придется таскать меня на своей спине, обрадуется.
Пытаясь открыть портал на такое расстояние, я аж взмок от натуги. Потребовался час, зачем еще час, чтобы смириться с неудачей и перекусить, и, наконец, еще полчаса, чтобы этот долбаный портал все-таки открылся. На этот раз я решил не заморачиваться, выбирая безлюдное место. Во-первых, я пока еще не настолько силен, чтобы так прицельно перемещаться, а во-вторых, граф должен появляться эффектно! Пусть все видят, на что я способен. А значит, наш выбор — главная площадь. Ну и плюс ко всему, она большая, а значит, у меня меньше шансов промахнуться и угодить куда-нибудь посреди проезжей части.
Ну в принципе, я и не промахнулся. Почти. Всего-то метров на двадцать. Похоже, кладовка плохо на меня повлияла, и это невольно отразилось на пункте назначения портала.
— Ой, Ваше Сиятельство, это вы! — сделала реверанс бордель-маман, когда я появился из ниоткуда в холле публичного дома. Многочисленные бусы и браслеты на ней при этом зазвенели, как на индейском шамане, исполняющем ритуальный танец. — Это что же у вас, самый настоящий портал⁈
— Он самый. Секретные испытания новых магических техник, никому не говорите, — внушительно приказал я. Не успела бордель-маман удивиться, почему для секретных испытаний выбрали именно ее прекрасное заведение, как над моим ухом раздался скрипучий голос:
— А ты сюда зачем приперся, корнеплод гнилой? По кой людям работать мешаешь? И это, по-твоему, портал, куча ты компостная? Вот в наше время были порталы, а у тебя что⁈
Я повернулся к статуе Рабодара, попаданию которой сюда когда-то сам же и поспособствовал.
На шее древнего мага красовался милый шелковый шарфик. Жизнь в публичном доме внесла в его образ свои коррективы.
— Нормальный портал! — вступился я за свое детище модели «дверь деревенского туалета, покореженная ураганом».
— Ничего нормального в нем нету! — выплюнул Рабодар. — В мое время такое убожество любой идиот мог открыть, который всего пять лет на портальщика отучился! То же мне!
— Пять лет? — удивился я.
— А то и четыре! А ты сколько уже практикуешься, гузно утиное? Лет восемь? Да в наше время из Академии выгоняли с такой техникой!
— Четыре дня, — признался я.
Рабодар притих.
— Четыре дня?
— Ну, если считать с первого открытого мною портала, то где-то месяц.
Рабодар помолчал.
— А ты что-то умеешь, лепешка коровья.
Тут до меня наконец-то дошел смысл сказанного Рабодаром.
— Постойте, так вы умеете открывать порталы? В смысле, умели.
— Я этой ерундой не занимался, у меня специализация другая, — нехотя призналась статуя. — Другие умели в мое время. Идиоты, как будто время больше тратить было не на что!
— А можете меня научить? Я и сам уже немного преуспел, но мне явно недостает знаний.
— Еще чего! Иди отсюда, удобрение прокисшие! — проскрипел Рабодар. — Буду я еще учить всяких идиотов!
— Ну вы же великий маг, вы можете передать столько древних знаний. — Я очаровательно улыбнулся. На каменного мага моя лесть подействовала с тем же успехом, как будто он был, собственного говоря, каменным.
— Говори, иди отсюда, нечего тут подлизываться!
Я не успел придумать ответ, потому что в кармане завибрировал мобис. Из артефакта послышался как всегда недовольный голос Анны Блэйд.
— Привет, Лазарев. Просто звоню сообщить, что иду арестовывать Долгоруких.
Вот черт. Я еще толком не потренировался, а, похоже, начинается серьёзная заварушка. А ведь ни в одной дамской спальне я так и не побывал!
Глава 14
— Появились доказательства их вины?
— Да, — коротко бросила Анна, не вдаваясь в подробности. — Расскажу позже.
— Ты же звонишь не затем, чтобы срочно вызвать меня в Москву?
Я искренне надеялся на отрицательный ответ.
— Пока нет, но будь наготове. Как твои успехи с порталами?
— Замечательно. — Если Анна всерьез считает, что я за несколько дней овладел столь сложным искусством, не будем ее разубеждать. — Открываются и закрываются по мановению руки.
— Отлично. Я тебе еще позвоню, жди.
Похоже, настал конец спокойной жизни, которую я вел уже целых четыре дня. А я только начал к ней привыкать!
— Ваше Сиятельство, что-то случилось? — захлопала ресницами бордель-маман.
— Да так, пустяки. — Не хватало еще посвящать нашу главную Мессалину в государственные тайны. Я повернулся к Рабодару. — Мы, вроде бы, говорили о порталах?
— Ничего я про твои порталы не знаю. Иди отсюда!
— Смотри, отправлю тебя в каменоломню, — разозлился я. — Или в Академию на опыты. Быть не может, чтобы один из величайших магов прошлого вообще в этом не смыслил!
— Ладно, так уж и быть, я помню заклинание стабилизации, — нехотя проскрипел Рабодар. — Кажется. Прочитаешь его — и портал не схлопнется.
— Прекрасно! Принесите мне перо и чернильницу, — приказал я бордель-маман. — Что, почему чернильница в виде… А, ладно. Диктуйте.
Как оказалось, записать длиннющее заклинание на древнем языке, когда статуя, словно нарочно, коверкает слова, было не так уж и просто. Первые три попытки не увенчались успехом.
— Куда тебе порталы открывать, помет ослиный, ты даже пером по бумаге водить не способен, — проскрипел Рабодар, прочитав мой опус.
— Глубокая
