Последний цеппелин-3 "Сила на силу". Книга первая. - Борис Борисович Батыршин
- Ну, огромного паука, которые кислотой плюются. Так верно, или врут?
- А-а-а, понятно. – лейтенант согласно кивнул. - Нет, не врут, было дело.
- Замечательно! – оживился приват-доцент. – Скажите, а далеко отсюда вы его?..
- А тебе на что, шляпа? – хохотнул дружинник с «люськой» из-за спины Мезенцева. – Там, между прочим, стреляют!
Лейтенант едва не гаркнул «Молчать!» – но вовремя сдержался. Не те нынче времена, чтобы брать на голос, вполне можно получить в спину очередь из этой самой «люськи».
- Я, если можно, хотел бы взять несколько образцов этой…. Этого существа. Вы меня не проводите? Это секундное дело, только вот эти пробирки наполню – и сразу назад!
Такого Мезенцев не ожидал.
- Пробирки? Наполните? Кишками этого паука, или что там у него в брюхе?
- А что тут такого? - удивился приват-доцент. – Надо же хорошенько его изучить, прежде чем…
- А то, что сейчас не время заниматься естествознанием! – оборвал его моряк. – Всё, поболтали и хватит! Убирайте свои склянки, пока они ненароком разбились, и освобождайте машину. Я скажу бойцам, чтобы ящики ваши поаккуратнее ворочали, можете присмотреть за разгрузкой.
- Я решительно протестую! – тонко взвизгнул химик. – Вот вы изволили заявить, что сейчас не время заниматься наукой – а, как мне представляется, сейчас как раз самое время и есть! Вам, вероятно, известно, что от газа, который извергают арахниды, не спасает ни один противогаз?
Мезенцев кивнул. Он сам и его соратники имели газовые маски, выданные со складов вместе с винтовками и прочей амуницией. И уже успели убедиться, что против ядовитого газа нелюдей это не слишком надёжная защита. Противогазы спасали только от паров «паучьей» кислоты – да и то, фильтры выходили при этом из строя с пугающей быстротой.
- Так вы что же, хотите найти против него средство?
- Именно! – приват-доцент снова задрал бородку; при этом пенсне слетело с носа и повисло на шнурке. – Как вы не понимаете: до сих пор мы тыкались, как слепые котята, не зная, за что зацепиться – а тут сама судьба даёт в руки такой материал для исследования! Изучив этого вашего дохлого арахнида я, возможно, смогу отыскать какой-то химический или биологический состав, безвредный для людей, но смертельный для этих тварей!
Мезенцев на секунду задумался.
- Пожалуй, господин Каменецкий…
- Кременецкий, с вашего позволения. Кременецкий Артур…
… Аполлинарьевич, я помню, спасибо. Что ж, то, что вы мне сообщили, пожалуй, меняет дело. Однако ж и вы поймите: если мы сейчас не доставим снаряды и патроны к баррикаде, нелюди прорвутся и тогда все ваши исследования окажутся никому не нужны.
- Но как же тогда…
Доцент выглядел теперь озадаченным.
- Давайте поступим так. Мы выгрузим ваши ящики – со всей аккуратностью, не сомневайтесь! – потом скоренько сгоняем за огнеприпасами, а кода вернёмся, я вас отпущу. Ещё и сопровождающих дам с винтовками, чтобы вас больше нигде не задержали!
- Погодите, мистер офицер!...
Мезенцев обернулся - молодой человек в клетчатой твидовой куртке и высоких, шнурованных, ботинках. На шее у него болталась фотографическая камера в деревянной коробке.
- Прости… кхе… сорри!
И зашёлся в кашле, прикрывая рот большим, тоже клетчатым платком.
- Вы англичанин?
- Да, англичанин. – ответил незнакомец, справившись с приступом. – Джордж Тауни, репортёр. На Сомме был отравлен газами, долго лежал в госпитале. Потом демобилизован, устроился в «Дейли Мэйл». Поскольку знаю русский – послали сюда, в Петроград, репортёром.
По-русски он действительно говорил отлично, если не считать акцента.
- Вы, как я понял, собираетесь поехать по городу? Может, возьмёте меня с собой, много места не займу. Понимаете, нужны кадры для репортажа, а здесь я уже всё видел…
И постучал пальцем по фотокамере. Мезенцеву уже приходилось иметь дело с репортёрами, правда, американскими, а потому на просьбу англичанина он отреагировал вполне благосклонно.
- Отчего бы и нет, мистер Тауни? У вас будет достаточно материалов для ваших репортажей. Говорите, воевали?
- Да, начальником пулемётной команды.
- Значит, с «люськой» справитесь. А ещё придётся немного поработать. Вы не против?
Репортёр помотал головой.
- Вот и отлично! Помогите разгрузить машину, потом полезайте в кузов, и поехали!
Десять минут спустя «Фиат» тарахтел по мостовой. Дружинники улеглись на крылья, выставив перед собой винтовки с примкнутыми штыками, англичанин устроился в кузове, оперев пулемёт сошками на крышу кабины – фотокамера по-прежнему висела у него на шее. Со стороны Охтинской слободы вырастало над крышами багровое полотнище зарева, в соседних кварталах раздавалась перестук винтовок, пулемётная трескотня и взрывы ручных бомб. А один раз низко, на уровне крыш пронеслась, пронзительно визжа, пара боевых «стрекоз», и английский репортёр, вместо того, чтобы полоснуть по крылатым гадинам очередью, целился в них из своей фотокамеры и громко ругался от восторга, радуясь отличным кадрам.
«Третий день уличных боёв… - думал Мезенцев, едва удерживаясь в нещадно трясущейся кабине.- Третий день пожаров, смертей, яростных схваток. Что-то будет дальше? Может, и правда, этот чудаковатый приват-доцент отыщет своё чудодейственное средство, и тем, кто дерётся сейчас на улицах Петрограда, станет чуточку полегче? Увы, подобные чудеса случаются разве что, в романе футуровидца Герберта Уэллса, где кровопийцы-марсиане, захватившие Землю, в одночасье передохли от банальной инфлюэнцы. В газетах писали, что незадолго до начала Нашествия в Европе началась эпидемия «испанского» гриппа – может, хоть эта зараза их остановит? А пока… что ж, пока придётся уничтожать нелюдей и их «арахнидов» трёхдюймовыми снарядами и прочими огневыми средствами, коих на складах слава богу, запасено предостаточно. Кстати, может получится выпросить вдобавок к боеприпасам ещё и парочку огнемётов? Против нелюдей, постоянно лезущих в ближний бой, и их «арахнидов» это оружие должно быть особенно эффективно…»
Налёт «стрекоз» оказался единственным - больше никаких неприятностей с Мезенцевым и его спутниками не приключилось. уже спустя полчаса они перетаскивали с баржи, пришвартованной возле Николаевского моста в грузовик ящики со снарядами и ручными гранатами и винтовочными патронами. Выдали и огнемёты в количестве двух штук – к удивлению лейтенанта, без малейших возражений. К огнемётам прилагались три плоских бака с горючей смесью и пару металлических бутылей со сжатым газом азотом – на горлышках у каждой имелись манометры в круглом эбонитовом корпусе. И то и другое выкрашенное в серый
