Admin - Unknown
Любуясь ею в прелестном черном платье, Джош заявил, что она очень красива, просто блеск.
– Знаю, – отозвалась она, – если бы ты меня не знал, то поверил бы, что я даже не больна, но все дело в том, что ты меня знаешь, Джош…
– Разве мы не…
– Все правильно, я виновата, это все пиво, я немного под мухой, да и ты тоже, вон как элегантно вырядился!..
– Тогда, может быть… – сконфуженно залепетал Джош. – Может, тебе тоже лучше переодеться во что-то более комфортное.
Слово «комфортный» она ненавидела, оно казалось ей до того скучным, что она начинала грубить, услышав его. Как-то вечером Касуко призналась, что мечтает о комфортной жизни с мужчиной, и у нее сразу возникла идея познакомить ее с Люком.
– Объясни смысл слова «комфортный», пока не разразился наш первый экзистенциональный кризис.
Конечно, она могла списать свою ворчливость на Барта, но отлично знала, что он ни при чем. Просто ей хотелось, чтобы в этот вечер Джош постарался выглядеть элегантно, как она.
– Это одежда, в которой не страшно испачкаться.
– Час от часу не легче!
Стягивая через голову платье, она спросила:
– Набедренная повязка из мешковины годится? Если ты решил устроить мне турне по барам, то я, конечно…
– К сожалению, тот, где мы пили пиво, от которого тебя так разобрало, единственный, который открыт в это время года. Можешь хотя бы разок довериться мне и не задавать вопросов?
– Не уточнишь это свое «хотя бы разок»? Я потащилась с тобой на безлюдный остров, и ты еще нахально заявляешь, будто я тебе не доверяю!
– На острове шесть тысяч жителей, необитаемым его точно не назовешь.
Хоуп подумала, что Барт все же сыграл свою подлую роль в этом дурацком споре. Если этот плюгавый хитрюга думает, что может испортить такой чудесный уик-энд, устроенный в разгар недели, то она докажет, что он просчитался. Она мигом успокоилась, порылась в сумке и вспомнила, что ее джинсы и черный свитер валяются в ногах кровати. Она подцепила то и другое большим пальцем ноги, по очереди подбросила в воздух и ловко поймала.
– Наверное, лучше обойтись без косметики?
– Наоборот. Жду тебя внизу. Так будет лучше.
Через несколько минут Хоуп спустилась по лестнице, взяла Джоша под руку и как ни в чем не бывало повела его прочь от коттеджа.
– Ну, милый Джош, в какое же престижное место ты поведешь меня ужинать?
Джош промолчал, только улыбнулся уголком рта.
В мертвый сезон мало что было открыто, посреди недели – и того меньше. Но Джош постарался преодолеть эту трудность, и, когда они в своем неряшливом облачении вошли в чопорный зал, где ужинали немногие разодетые клиенты, Хоуп испугалась, что под влиянием морского воздуха он решился на дерзкую провокацию.
Поспешивший им навстречу официант коротко кивнул Джошу, давая понять, что он в курсе дела, и снова исчез в кухне.
Джош терпеливо ждал. Хоуп слишком хорошо его знала, чтобы не заметить, как он радуется. Оставалось понять причину.
Через десять минут официант вынес деревянный ящик и бумажный пакет.
– Ваш заказ, сэр. Рулеты в пакете. Они вегетарианские, как вы просили. Мы взяли на себя смелость добавить две порции нашего чудесного домашнего пирожного, за наш счет, разумеется.
Джош вежливо поблагодарил официанта и жестом показал Хоуп, что можно уходить.
На улице она наконец, сгорая от нетерпения, спросила:
– Что в ящике?
– Все, что нужно для чудесного ужина под звездным небом.
Не добавив больше ни слова, он повел ее по узким улочкам к пирсу, уходившему далеко в море.
– Оттуда вид еще лучше, – сказал он, указывая на дальний край пирса.
Там Джош поставил ящик у ног Хоуп, извлек из кармана ножик и, выдвинув лезвие, подал ей.
– Эта честь предоставляется тебе, – сказал он, указывая на бечевку.
Подняв крышку, Хоуп обнаружила внутри шесть внушительного размера омаров.
– До чего же я тебя люблю! – воскликнула она, осыпав Джоша поцелуями.
Ракообразным была дарована свобода. Выпуская каждого, Хоуп давала ему имя.
После завершения церемонии Джош зажег две свечи, водрузил их на салфетки, расстеленные за неимением скатерти на досках, и предложил Хоуп сесть и приступить к долгожданному ужину под звездами.
Рулеты были вкуснейшие, пальчики оближешь. они запили еду маленькой бутылкой калифорнийского вина, а шоколадные пирожные умяли, не оставив ни крошки.
Хоуп уставилась на воду, туда, где только что исчез в водовороте пузырей последний выпущенный на волю омар. С наслаждением наполняя легкие вечерним воздухом, она взяла Джоша за руку.
– Столкни меня в море, милый Джош. Мне тоже хочется получить второй шанс.
Северный ветер унес ее пожелание в открытое море. Хоуп прижалась к Джошу.
* * *
Когда Хоуп открыла глаза, был уже почти полдень.
Джош сидел в кресле напротив кровати.
– Охота тебе скучать в одиночестве? – спросила она, потягиваясь.
– Я не скучаю, и я не один, я смотрю на тебя.
– С утра пораньше? Это нечестно с твоей стороны!
– Уже довольно поздно.
– Возможно, но не для меня. Вечер был волшебный. Будут и другие такие, обещаешь?
– Обещаю.
– Мы не лжем друг другу, помнишь?
– Помню, ложь под запретом. Только не пойму, почему монополия на сказку должна принадлежать ночи. Если ты соизволишь вытащить свою очаровательную попку из-под одеяла, то убедишься, что впереди у нас сказочный день.
– Мне нравится, когда ты поддаешься поэтическому порыву, милый Джош.
Сюрпризам не было конца. Выходя из коттеджа, Джош попросил дежурную вернуть ему чемоданчик, который он оставлял ей на хранение. Она достала его из-под стойки и подала ему.
– Собрался удрать, бросив меня? – спросила Хоуп.
– С того дня, когда ты позволила мне тебя поцеловать, я не перестаю бояться, что это ты меня бросишь, – ответил Джош.
Ответил – и пожалел об этом. Хоуп не обратила внимания на его слова или из чувства такта сделала вид, что не видит связи между ними и уготованной ей судьбой.
Джош усадил ее в машину и захлопнул за ней дверцу.
Они покатались по острову и остановились перед маяком Брант Пойнт.
– Какой малютка! – покачала головой Хоуп. – Вряд ли он светит далеко.
– Внешность обманчива. В истории полным-полно коротышек, от которых исходил великий свет. Тебе, кажется, понравился именно этот?
– Ты хочешь мне его подарить? Было бы здорово притащить домой настоящий маяк.
– Из всех трех ты выбрала его?
– Ну да. Теперь ты мне скажешь, что лежит в чемоданчике?
– Нет. Иди за мной.
В сотне метров от маяка Брант Пойнт поднимались три холмика, густо поросшие гибискусом. За дальним холмиком обнаружился домишко из беленого песчаника, уже много десятилетий храбро выдерживавший напор приливов и ветров. Джош решительно направился к нему.
– Если честно, я до сих пор не понимаю, что ты задумал, – призналась Хоуп со вздохом.
– Сядь вот здесь, – приказал ей Джош, указывая на уютное местечко, поросшее мягкой травой.
– Что внутри? – снова спросила Хоуп.
– Кое-какие купленные нами вместе безделушки и написанное мною письмо.
– Тебе понадобилось завести меня сюда, чтобы отдать его мне?
– Сейчас ты его читать не будешь.
– Ты уверен, что все в порядке?
– Нет, но мы стараемся изо всех сил, правда?
– Что ты от меня скрываешь?
– Знаю, велика вероятность, что ты сочтешь меня психом. Хочется верить, что ты любишь меня именно за то, что я немножко псих.
– И за это тоже.
– Ты подарила мне столько любви, что смогла кое-что из меня вылепить. На собраниях анонимных разочарованных я скажу, что меня спасла невероятная женщина. Мы были счастливы, а это влечет некие обязанности по отношению к счастью. Компьютер Центра научил меня одной вещи. Каким бы ни было заданное уравнение, быть вдвоем – значит аннулировать вычитание и сложение. Чем меньше останется от одного или от другого, тем больше останется от нас двоих. Ты первой сказала, что Барту не взять верх над твоим разумом. Я с удовольствием швырнул бы его в море, в каком-то смысле я плавал в нем до тебя. Я играл в колдуна и несказанно этому рад.
– Ни слова не понимаю из того, что ты говоришь, милый Джош.
– Все просто. Мы отправимся завоевывать время, необходимое, чтобы найти способ тебя исцелить. В лабораториях всего мира безымянные ученые бьются над тем, как положить конец владычеству Барта и его братии. В один прекрасный день у них получится, как уже получилось придушить оспу, полиомиелит и чуму. Жизнь и смерть – всегда лишь вопрос времени.
И Джош поведал Хоуп о своих экспериментах. Он рассказал о своем необыкновенном шлеме, объяснил подробности проекта «Нейролинк». Хватит несколько месяцев, чтобы записать содержимое ее памяти. Эти месяцы у них есть. Сознание Хоуп сохранится в сервере Центра, а для того, чтобы она когда-нибудь возродилась, нужна криогенизация ее тела.
