Последний властелин Антарктиды Часть 1-я - Александр Зубенко
Чувствовалась циркуляция тёплого воздуха, где-то играла возвышенная музыка Вагнера, столь любимая фюрером, и в дальнем конце первого сектора, возле стойки бара скучковалась небольшая группа офицеров с бокалами и рюмками в руках.
—О! Мне туда! – оживился Пауль. – Неужели и пиво есть? Наше, гамбургское! Вот, поистине удивлюсь, если оно будет свежим.
—Будет, не переживай. Ты заметил в столовой, что там было свежее молоко? И хлеб, свежевыпеченный, не завезённый с материка. И салаты свежие. Тут, братец мой, и пекарни есть, и оранжереи, и фермы с коровами. Быт налажен уже по последнему слову техники.
—Коровы?
—Ну да. Откуда, по-твоему, свежее молоко, масло, сливки, творог? Тут под землёй целые фермы! А яйца? Не с материка же их везли…
—Птицеферма, хочешь сказать, где-то?
—Не где-то, а тут, у нас под ногами. Или, в крайнем случае, на другом ярусе объекта. Теплицы, засеянные крытые злаковые фермы. Свинарники и скотобойни. Всё своё, не привозное. Может, ещё какой-то год назад сюда и завозились продукты, но прогресс не стоит на месте – база ширится, строится, развивается. Мы с тобой попали как раз в её пиковый расцвет, в её высшую точку благоустройства и подъёма. Мы, Пауль, в апогее её развития. Слышишь гул под ногами? Чувствуешь вибрацию?
Пауль, было уже, направился к стойке, когда последние слова Георга заставили его на миг остановиться. Под ногами действительно чувствовалось едва заметное дрожание – пол слегка вибрировал. А если прислушаться, то и гул был отчётливо слышен, если бы не гомон играющих повсюду матросов.
—Это механизмы, Пауль. Работающие, скрытые агрегаты. Буры, ледорубы, экскаваторы, грунтопроходчики.
—К чёрту всё! – тряхнул головой Пауль. – Послушать тебя, так тут только инопланетян не хватает с их летающими дисками…
—Кто знает, —загадочно подвёл итог Георг, —кто знает…
И оба друга направились к стойке бара.
—Я лишь пригублю с тобой за компанию, —предупредил Георг друга. – Потом сразу в библиотеку. А ты тут развлекайся.
—Пригублю? Ты в своём уме? Тут выпивка задаром: накачивайся —не хочу, хоть от пуза. Месяц маковой росинки во рту не держали!
—Ну, так это тебе. Ты же знаешь, я к спиртному равнодушен.
—Ну, уж нет! – потёр ладони любитель латимерий. – Я такого не пропущу. Выпивка задаром – и коту под хвост?
Он обернулся к бармену. Рядом стоящие мичманы подвинулись в сторонку. Бар сверкал огнями, на зеркальных полках стояли батареи пузатых, хрустальных, стеклянных бутылок разной величины и с разными этикетками. Над головами висели бокалы и рюмки. Играла музыка.
—Что изволите пить, господа офицеры? – повернулся к ним бармен, и у Пауля отвисла челюсть. Это был Губер. Не восьмой, не двадцать третий, не одиннадцатый, но Губер. Точь-в-точь, похожий на всех остальных.
—Коньяк! – пришёл в себя Пауль. – И непременно французский!
—Яволь, —ответил бармен, как ни в чём не бывало. – Трофейный. «Наполеон» подойдёт господам офицерам?
—Наливай, —широким жестом разрешил Пауль. – Гулять, так гулять. Может у вас тут и текила есть мексиканская? – решил он подцепить клона. – Или нет?
—Отчего же нет, —улыбнулся тот заученной улыбкой. – «Мескалито» желаете? Со свежим лимончиком…
—Ну, уж это… —поперхнулся Пауль, делая первый глоток. – Это… —он не мог подобрать слова.
Георг рассмеялся. Чокнувшись с рядом стоящими знакомыми, они все вместе выпили за победу Великой Германии, за здоровье их незабвенного фюрера, за процветание Антарктиды, и, закусив дольками лимона, разошлись каждый по своим делам: Пауль отправился осматривать спортзал, а Георг поспешил в библиотеку.
Спортивный комплекс представлял собой такое же обширное, с высокими потолками помещение, где упражнялись и играли в волейбол с десяток-другой матросов из разных экипажей каравана. По всему периметру зала были расставлены тренажёры, штанги, гири, и другие спортивные приспособления, начиная с турников, и кончая канатами, свисающими с потолка. Обрамляла всё это великолепие беговая дорожка, шириной в четыре полосы.
—Эй, Клаус! – помахал рукой Пауль знакомому мичману из своего экипажа. Тот лежал спиной на топчане и, отдуваясь, выжимал немалый вес штанги. Рядом на тренажёре, крутя педалями, разминался Тьяден, сонар-радист из радиорубки U-859. Пауля отнюдь не прельщало таскание тяжестей, да ещё и здесь, в подземелье Антарктиды, и поэтому он благоразумно взвесив все «за» и «против», покинул спортзал, направившись через бассейн к залу показа кинолент. С вышек по-прежнему прыгали, кристально-чистая вода разбрызгивалась по кафельным плиткам, эхо разносило довольные крики ныряльщиков.
Войдя в просторное помещение библиотеки, у Георга едва не закружилась голова от количества полок и стеллажей, заставленных тысячами книг разных форматов. Их действительно было тысячи! Сплошными рядами они располагались на четырёхъярусных полках, шедших по всему периметру обширного зала. В твёрдых и мягких переплётах, иные в формате толстых фолиантов, многотомные и в разнобой, лежащие в стопках или стоящие по темам. Опытным взглядом Георг сразу выделил из этой разнородной бумажной массы несколько пыльных инкунабул прошедших веков и явно древнего происхождения. На отдельных стеллажах лежали трубочками свёрнутые манускрипты и пергаменты; перед этажерками возвышалась небольшая эстакада, похожая на трибуну, за которой сидел… ну, да… —всё тот же Губер, собственной персоной, непонятно под каким номером.
Георг поприветствовал клерка и тот ответил ему вежливым поклоном.
—Губер…
—Шестнадцатый, —ответил тот. Чувствуйте себя как дома, герр Георг. – Вся библиотека в вашем распоряжении. Выбирайте что хотите – я вам с удовольствием подскажу.
Георг совсем не удивился, что клон назвал его по имени. После всего, что они с Паулем тут увидели, удивляться уже было, по крайней мере, бессмысленно.
—Мюнхенский институт языкознания? – спросил он клерка.
—Так точно!
—Ну что ж, дружище, показывай, что у тебя здесь есть в наличии. Похоже, я тут надолго. Не возражаешь?
—Яволь. Как вам будет угодно.
Георг более детально осмотрелся. Громадное помещение делилось на несколько секций. Очевидно, здесь была только малая часть выставленных на стеллажах книг –
