Последний властелин Антарктиды Часть 1-я - Александр Зубенко
—Так они не автоматы? Не роботы?
—Нет, конечно! Такие же живые, как и мы с тобой. Просто… как бы это точнее выразиться… просто, растиражированные в полсотне экземпляров, что ли. Из одного первичного прототипа, скажем, Губера-первого учёные вывели двойников. Не спрашивай меня, как. Я и сам тут голову сломаю. Есть такая новая наука – евгеника. Слышал?
—Нет.
— Ну, да. Куда тебе, с твоими узкими специфическими познаниями только в сфере ихтиологии, —хлопнул он друга по плечу, и засмеялся уже по-дружески. —Она, видимо, и занимается нечто подобным. Не забывай, что тут, в подземельях, собраны все сливки всевозможных научных отраслей. Генетики, микробиологи, химики, анатомы… весь цвет нации. Чего же при таком умственном потенциале не создать первых клонов на Земле? Атом ведь тоже наши учёные расщепили…
—Что, уже?
—Да. Мне дядя Карл по секрету говорил. Скоро у нас, помимо «оружия возмездия», появится ещё и ядерная бомба.
—Ну, положим, об этом и я слышал. Геббельская пропаганда трубит об этом на каждом шагу.
—Верно. А трубит ли эта пропаганда о созданных в Антарктиде первых клонах?
—Нет.
—Вот то-то… Ладно, пошли, смоем с себя следы солёных вод Индийского океана. А? Как я высокопарно выразился?
И оба друга направились в душевые кабины, из которых валил кристально чистый пар с запахами мяты и других благовоний. Георг – первым, Пауль, слегка обалдевший от новой информации – вслед за ним. Он ещё долго будет тереться мочалкой и, с намыленной головой, рассуждать в уме о перипетиях жизни – например, о генетическом потенциале клонированных Губеров. Кистепёрая рыба латимерия отныне для него отошла на второй план.
№ 5.
Перед друзьями открылись две широкие створки дверей, и они на миг застыли в удивлении, но подталкиваемые следом входящими, перешагнули порог и открыли рты от изумления.
Помещение, представшее перед глазами молодых офицеров, поражало своими размерами и уютной обстановкой. Если учесть, что всё это находилось внутри ледниковых отложений тысячелетней давности, то какие машины или механизмы смогли прорубить, продолбить или пробурить эти толщи векового льда? Какие сверхмощные агрегаты были задействованы? Коммуникации, вентиляция, канализация, отопление, электричество, наконец.
Георг чуть толкнул Пауля в бок:
—И это мы не видели ещё самого подземного города…
Затем с восхищением обвёл всё взглядом.
—Это только всего лишь карантинный пункт, своего рода объект для отдыха прибывающих экипажей. ЧТО ЖЕ тогда находится под нами? На слове «что же» он сделал особое ударение, произнеся его с придыханием.
—Колоссально! – только и смог выдохнуть Пауль, невольно подражая своему другу на уровне подсознания.
Огромный, просто гигантский по своим размерам зал, больше похожий на крытый стадион и разделённый на несколько секторов предстал перед ошеломлёнными друзьями. Они уже успели после душа поужинать в столовой – такой же большой и забитой проголодавшимися подводниками. На движущихся по кругу раздаточных лентах стояли всевозможные блюда со свежими салатами, разнообразной едой и закусками, так что Пауль объелся основательно. Можно было выбрать что-то из итальянской кухни, французской, русской – ставь себе на поднос и отправляйся к свободным столам, которых в помещении было не менее сотни. За одними уже отужинали, к другим только подсаживались. Друзья перекинулись несколькими фразами со знакомыми офицерами, и принялись, что называется, набивать желудок. Обслуживающего персонала видно не было, очевидно, они находились за стойками и в посудомоечных помещениях. Матросы просто ели, затем оставляли подносы с посудой на такой же автоматической ленте, и те заменялись чистыми, как на конвейере. Всё было автоматизировано по последнему слову техники. На десерт Пауль выбрал себе яблочный французский штрудель с взбитыми сливками. Георг же был более скромен – довольствовался домашней кухней или национальными закусками. От обилия блюд глаза просто разбегались! И всё это было предоставлено обычным подводникам – казалось, и не было никакой войны, ни в Европе, ни на Восточном фронте. А ведь там голодали…
В середине просторного помещения стояли бильярдные столы, вперемежку со столиками на четыре-шесть человек для игр в преферанс, шахматы и другие настольные игры. За столиками сидели и листали журналы несколько знакомых с U-859. Все шесть экипажей субмарин были здесь: кто крутил рулетку, кто расписывал пульку, кто катал шары, а кто просто бесцельно прохаживался туда-сюда от скуки. Зал гудел множеством голосов, был наполнен табачным дымом, и повсюду слышался смех. Вот уж поистине райский уголок, отметил про себя Георг. Пир во время чумы. В мире идёт война, а здесь настоящий сад наслаждений. В вазах стояли зелёные кусты и высокие фикусы, кое-где виднелись даже тропические пальмы.
—Фонтанов не хватает, —хохотнул Георг, поглаживая вздувшийся после обильного ужина живот. – Вот была бы потеха! Пальмы, кипарисы и фонтаны. Как в эротических снах нашей юности. Правда, без голых девиц.
В зале находились не менее двухсот человек – остальные облюбовали себе занятия по своим вкусам. Кто копался в библиотеке в другой секции зала, кто отправился на просмотр фильма в один из двух кинозалов, некоторые просто не успели ещё выйти из душевых с бассейном – даже отсюда был слышен их плеск, а некоторые занимались в тренажёрном зале или играли в волейбол. Объединяло всех, пожалуй, только одно. Никто и не думал отходить ко сну. Всем хотелось ухватить кусочек этого краткого безмятежного состояния, когда над тобой не свистят бомбы, не командует начальство, и ты находишься в состоянии блаженства – редкой фазе крайнего душевного подъёма во время войны. Тут уж точно посчитаешь себя неким избранным для высокой миссии – особенно это подходило Паулю. Он буквально впитывал в себя всё то, что ему, и таким как он, предоставили здесь на каких-то коротких пять-шесть дней. Затем снова начнётся рутинная служба, отбытие в дымную Европу, возвращение в Германию… Чёрт! Его же там ждёт Гертруда! От всего этого великолепия, окружавшего его со всех сторон со времени прибытия в подземный город (которого он так и не увидит), он совсем забыл о своей любимой фройляйн – будущей фрау Бромер.
Георг, как уже упоминалось, был более
