Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой-2
Конечно, я слышал и читал в своё время о таких характеристиках взрывчатых веществ, как «бризантность», «фугасность» и иже с ними, но вроде даже в Первую Мировую Войну, те же самые англичане не гнушались снаряжать свои самые что ни на есть здоровенные снаряды банальным чёрным порохом.
Так что не исключено, что единственное преимущество динамита при использовании его «в поле» — компактность. Что в случае пассивного минирования не принципиально.
— Пожалуй, вы правы, Егор Карлович. Разрешите немедленно приступить к подготовке опытного образца?
— Не возражаю. Ступайте. И оповестите меня, когда будете готовы к демонстрации.
Во стыдуха! Во осёл! Осёл с докторской степенью! Сколько же я денег в никуда угрохал! Почти наверняка во всех предыдущих случаях, в тех самых горшочках, динамит, который чуть ли не на вес золота можно было заменить копеечным порохом. Да и сами горшочки с картечью...
Идиот! — Просто присобачить тёрочный взрыватель к обычной артиллерийской гранате — и всё! К тому же её и маскировать зачастую не надо: валяется на поле боя ядро — самое обычное дело.
Пришлось засунуть свою гордость куда подальше и вернуться к Сиверсу, чтобы он походатайствовал перед начальником артиллерии корпуса, о выделении энного количества гранат для экспериментов, а в перспективе и для самих заграждений.
После первых же слов полковник сразу ухватил основную мысль, и даже не дав её закончить немедленно потащил меня к Яшвилю.
Генерал-лейтенант принял нас не сразу, пришлось с четверть часа поскучать в приёмной, если, конечно можно так назвать сени крестьянской избы, в которой на данный момент располагалась его «штаб-квартира». Но встретил приветливо, тепло поздоровался с Сиверсом, весьма благожелательно встретил и моё представление...
Перешли к делу:
— Уважаемый Лев Михайлович, — начал полковник, — капитан Демидов предложил очень интересную и, на мой взгляд, перспективную идею: минирование возможного направления движения вражеских сил на поле боя артиллерийскими гранатами.
— Простите? — удивился артиллерист.
— Давайте Вадим Фёдорович сам расскажет о том, что придумал?
— Слушаю.
— Ваше превосходительство, — начал я, — минирование поля боя на опасных направлениях уже прекрасно показало свою эффективность в сражениях под Островной и Смоленском. Но там использовались достаточно сложные и дорогостоящие мины, изготовить которые в достаточном количестве у меня нет здесь никакой возможности. Буквально час назад пришла мысль заменить их обычными пушечными гранатами...
— Считаете, что гранаты дёшевы и у меня их без счёту? — перебил меня Яшвиль.
— Простите, Лев Михайлович, — вмешался Сиверс, — но если наши ожидания оправдаются, в чём я почти не сомневаюсь, то эти бомбы фактически попадут в цель без расходов на сам выстрел из пушки. Взорвутся сами непосредственно в рядах наступающего противника, а ваши молодцы-артиллеристы добавят ещё из своих орудий.
— Спасибо, я понял, — на несколько секунд задумался генерал. — Но всё-таки, хотелось бы убедиться...
— Несомненно. Пока мы просим несколько штук для испытаний, на которые приглашаем и вас.
— Пренепременно. Известите заранее, а насчёт гранат я распоряжусь — их вам доставят сегодня же.
Как и ожидалось, испытания удались на славу: осколки «калечили» мешки почище, чем дробь из моих «горшочков». Уже в «надцатый» раз обругал себя за то, что не додумался до такого простого и эффективного решения раньше — можно сказать: «заколачивал гвозди микроскопом» на протяжении пары месяцев.
Яшвиль и приглашённые им командиры дивизий, генералы Берг и Сазонов, тоже пребывали в полном восторге, так что с перспективами на данном участке деятельности можно было мозг не грузить — артиллеристы дадут столько потенциальных «мин», сколько попрошу, но в результате созрел и не очень приятный разговор...
— Ты всё видел, Алексей...
— Да, Вадим, здорово! Раньше надо было...
— В том-то и дело. Поэтому придётся на время расстаться...
Вопрос в глазах Лёшки озвучен не был, но даже молча требовал немедленного ответа.
— Необходимо как можно скорее сообщить об этом главным силам. И кому, как не тебе. Я напишу письмо генералу Трузсону, главному инженеру Армии, но ты волен отдать его любому из командиров корпусов или дивизий. В общем — сам сообразишь. Думаю, что понимаешь, насколько важно, чтобы командование главными силами узнало о данном способе минирования перед генеральным сражением, которое может состояться в самое ближайшее время. Возражать будешь?
— Всё понятно. Не хочется, но необходимо. Поеду, конечно. Когда?
Молодец, парень — «фишку» понял, и препираться не стал.
Думаю, что завтра с утра. Писать донесение пойду прямо сейчас, но стоит ещё заручиться подтверждением предложения если не у самого Витгенштейна, то хотя бы у Яшвиля или Сиверса. Думаю, что их подписи добавят весомости моим словам.
— Хорошо. Значит завтра, — кивнул Алёшка.
— Подожди. Одного я тебя не отпущу — возьми с собой Егорку.
— Господин капитан, — вежливо улыбнулся мне Соков-младший, — я всё-таки офицер, и в опеке не нуждаюсь.
— Господин подпоручик, — я не остался в долгу, — потрудитесь выполнить приказ своего начальника буквально.
Не буду говорить, что меня не волнует твоя судьба, а только доставка донесения, Алёша, но, в самом деле, подумай: поручение тебе даётся весьма ответственное. От него в значительной степени может зависеть судьба генерального сражения, судьба России... И ты хочешь, чтобы я не побеспокоился о его выполнении? Отпустил тебя одного?
Нет уж — не только Егорку, ещё и с десяток казаков у командующего попрошу для сопровождения. И не ради тебя самого, а для того, чтобы моё донесение пришло туда, куда следует. Всё ясно?
У Алексея хватило ума понять и не спорить.
— А теперь ещё: запальную трубку в гранате укоротить до минимума — нашей мине не требуется время, чтобы долететь до противника — она уже у него под ногами. Нечего предоставлять французам время разбегаться в стороны, когда граната «зашипит». Это понятно?
— Понятно.
— Далее: почти все запасы тёрочных запалов — именно на это. Мало их, а обычные мины наши и старым способом запалить смогут.
Я обо всём этом напишу, но просто, чтобы ты тоже знал, что везёшь. Мало ли что...
— Не беспокойся, всё понял, сделаю.
— И в добрый путь, собирайся, до завтра. Извини, у меня ещё много дел. К Сергею Васильевичу и Насте по дороге заедешь?
— Думаю что да. Если можно, конечно...
— Можно. Я тогда и им письма напишу.
Спровадив своего шурина немедленно отправился к Сиверсу для составления вышеупомянутого доклада-инструкции к командованию Армии. Потом вместе пошли к Витгенштейну, и граф практически сразу завизировал наше послание, наговорив, вдобавок, мне много любезностей за такое «изобретение».
А утром следующего дня мы простились с Алексеем. Как оказалось — до самого конца войны простились.
Вместе с десятком казаков он отправился в армию Барклая и, как выяснилось впоследствии, не зря.
Единственно что Егорку пришлось оставить здесь — чуть не в ноги упал казак, умоляя не исключать его из отряда. Да и ладно — ещё в дороге сдружился он с моими архаровцами, повоевать хочется уральцу в самое ближайшее время...
Чтоб я возражал! — У Алексея конвой вполне приличный, а такой «саблемах» как Егор Пантелеевич нам «завсегда сгодится».
Пора подумать о ближайшем будущем: минировать поле гранатами обучу своих подопечных достаточно быстро, а потом — за партизанщину. Вот с этим пока затык — информация о диспозиции противника весьма неконкретная. То есть о тех частях, что стоят против нас гусары и казаки доносят регулярно, хоть и не мне, конечно, но Витгенштейн, думаю, в случае чего, поделится оной. Но мне-то необходимо иметь представление о том, что творится у французов в тылу. Это, во-первых. А во-вторых, в эти самые тылы попасть незамеченным. Всё-таки два десятка человек моего отряда, не такая уж маленькая группа (надеюсь, что казачков мне командующий корпусом выделит). Как «просочиться» через линию фронта? Где? Куда?..
— Вадим Фёдорович! — окликнул меня сзади знакомый голос.
Обернувшись я увидел подъезжавшего поручика Глебова.
— Рад приветствовать вас, Иван Севастьянович!
— Слышали новость? — гусар поравнялся со мной и соскочил с седла.
— Вероятно, нет. Никаких серьёзных новостей за последнее время припомнить не могу. Надеюсь поделитесь?
— Разумеется: у Армии новый командующий — Кутузов. Каково? — задорно посмотрел на меня молодой человек.
Ага, удивил. Хотя... Если дела идут не так погано, как это было в моей реальности, то вполне могло случиться, что Михаила Илларионовича так и оставили бы командовать Санкт-Петербуржским ополчением, а Барклая генералитет склонил бы к генеральному сражению пораньше, чем под стенами Москвы...
