Семьянин - Николай Дронт
Я было уже напрягся, но видимо наступило оговорённое время или был дан незаметный знак. Словом, последний раз Иония меня обсушила огромным маховым полотенцем, окончательно растёрла шёлковым платком и почти выпихнула за полог, в центральное отделение.
С другой стороны вышла нагая Шарлотта, одетая лишь в венчальный браслет и диадему царевны. Видно, как в ней смешалась уйма эмоций. Девочке и стыдновато, и страшновато, и интересно, и она полна предвкушением. И вообще… надо же исполнить супружеский долг!.. Ритуал опять же…
Жена решительно шагнула вперёд, наверное решив, что если подойти совсем близко, то я не смогу её разглядывать, но попав в плен моих объятий, испуганно выдохнула, но потом принципиально и решительно заявила:
— Мой!
— Моя! — уточнил я.
Мы опустились на траву у костра, нам полностью, окончательно снесло головы, и было очень хорошо вдвоём. После завершения ритуала перебрались на мягкую постель из мехов и чуть-чуть успокоились.
Правда, я не переставал нашёптывать ей глупые, ласковые, сумасшедшие слова благодарности, а жена не уставала их слушать. Только довольно спросила:
— Правда, я развратница? Это Черныш меня уговорила. Вчера всё до единого волоска на теле убрала. Это так бесстыдно!
— Просто ужас как! — поддержал я жену. — Все твои подружки обзавидуются!
— Я им не скажу! Наверное… Разве только по секрету…
— Конечно! Только под большим, даже огромным секретом! А то какой смысл, если никто, кроме мужа, не знает, какая ты бесстыдница?
— Ты сам такой! Я ради тебя это сделала! Только чтобы тебе понравиться!
После нескольких минут поцелуев и уверений, что я оценил её жертву, Шарлотта задумчиво предложила:
— Давай, теперь не для ритуала, а для самих себя… Как муж и жена это сделаем.
Понятно, я не отказался, и нам обоим вновь было очень хорошо. Девчонка умудрилась заползти на меня и уснуть, довольно сопя носиком. Я тоже задремал на пару часов.
Проснулся, от того, что моя сладкая вывернулась из объятий и начала вставать. Мой порыв, вновь её обнять, был сразу остановлен Чернышом:
— Господин! Шарле-ханум необходимо привести в порядок свой нежный лик, дабы после того она могла услаждать взгляд и прочие чувства своего возлюбленного супруга.
С этим аргументом моя жену эвакуировали за полог, а появившаяся Иония отвела меня за другой и выпустила только после нового комплекса санитарно-гигиенических мероприятий. И вновь одновременно с Шарлоттой.
К кипе шкурок, изображающих постель, служанки подтащили низкий столик и подушки, а потом уставили его разными блюдами и тарелочками. Там было чем перекусить — кусочки пряного мяса, блюда из острых овощей, фрукты разных видов и всякие восточные сладости. Вина нам не наливали, лишь подали чаши с терпким шербетом на основе розовой воды с зёрнышками граната.
Мы немного поели, поболтали о всяком разном, потом переключились на обсуждение завтрашних планов. Жена вздохнула:
— Так стыдно! Девчата станут выспрашивать подробности ночи… А как рассказать, что ты меня?.. Три раза!
— Всего два.
— Два⁈ — недоумённо спросила новобрачная и подчёркнуто внимательно посмотрела на воспрявший индикатор моей заинтересованности. — А разве ты больше не будешь?
По-моему, это провокация чистой воды! С нами такое творится из-за гаремных зелий и происков Черныша? Но отказываться от близости со сладкой супругой просто не было сил, а признаться, и желания тоже.
После мы до самого утра обнимашкались, дремали и изредка начинали целоваться, но мои поползновения на большее девчонка сразу пресекала. Часов в постели не было, однако Черныш следила за временем, а потому под утро принесла мне шкатулку с традиционным подарком жене за первую ночь.
Начинаю было дарить, но Шарлотта зарделась и заявила:
— Я уже совсем твоя, моих из свиты нет, заклинание Защиты от Наблюдения развёрнуто, так что мама не узнает, но и ты тоже ничего никому не говори о моём подарке. — Жена сняла с волос диадему и вытащила из неё рубин. — Когда направишь сюда чуть-чуть магии, камень откроется и отдаст книгу заклинаний старенького архимага. Он уже давно умер, но в фолианте ты найдёшь много полезного и интересного. Только лучше том доставать не здесь, а дома.
— Спасибо, родная! А раз нас никто не услышит, ты можешь сказать про то, почему ты знаешь свой срок жизни? И можно ли его продлить?
— Стах, милый, скажи, только честно — я красивая?
— Конечно! Ты самая-самая красивая из всех кого я встречал за всю свою жизнь!
— Так приятно это слышать… Но у меня есть ещё много других достоинств — я легко выношу и рожу тебе здоровых детей, даже сильных волшебников. Сама выкормлю их грудью и всё равно останусь стройной. Мама считает, что дети — это главное предназначение женщины. Но всё имеет свою цену. Я, как роза из оранжереи против шиповника у дороги — и красивее, и нежнее, и все заранее знают, для чего выращена. Зато шиповник может засохнуть в начале лета, но может не сбросить лепестки до морозов. А срок жизни розы предопределён. Когда выполню своё предназначение — рожу и воспитаю детишек, то перестану быть нужной и спокойно уйду. А знаешь, родной, мне это даже нравится. Так лучше — красивым цветком прожить весь положенный срок, что далеко не всем удаётся, и вовремя уйти, куда все уходят.
— Оставив меня одного?
— Нет! Ты будешь присматривать за нашими детишками. Направлять их, помогать им. Я не хочу становиться старухой, каждый день выискивающей в зеркале новые морщинки.
— Но ведь есть же магия…
— Источник Жизни очень ревнив. Тогда я умру ещё быстрее, возможно, сразу.
— Но что-то же можно сделать?
— Мы попробуем. Только очень осторожно, чтобы до мамы не дошло. После свадьбы, если ты начнёшь по очереди показывать мне все свои владения, никто не удивится. А мы осмотрим заглохший Источник Жизни. Отложим разговор.
— Хорошо. Давай отложим. Только хочу уточнить — с дядей Акимом и, наверное, твоим папой та же история?
— Похоже, но нет. Там другое, только никогда не говори с ними об этом. Представь, что тебя пустили в сокровищницу, где
