Санин Евгений - Чудо - из чудес
Владельцу «Паллады» не оставалось ничего другого, как, в свою очередь, подозвать помощника-келевста, дать ему кошель и всего час, даже полчаса времени...
— О, боги, что же теперь будет, если он не найдет капитана? — донесся до удаляющейся группы учеников его причитающий голос. — Я ведь в открытом море даже востока от запада отличить не сумею...
— Что будет с моим товаром?.. — вторил ему Маний.
Продолжая следовать за апостолом на почтительном удалении, Янус тоном знатока объяснял Юнию преимущества одних и недостатки других стоявших в гавани кораблей.
— Эй! Янус… — вдруг окликнули его четверо прилично одетых мужчин, с грубыми, не соответствующими такой одежде лицами:
Косясь на Юния, они зашептали:
— Куда это ты пропал?
— Мы тут без тебя такую триеру облюбовали!
— Пальчики оближешь!
— Идем с нами!
Янус предостерегающе поднес к губам палец и отрицательно покачал головой. Мужчины недоуменно переглянулись и, оглядываясь, пошли к «Палладе».
— Кто это? — полюбопытствовал Юний.
— Так... давние приятели! — нехотя усмехнулся Янус. — Раньше мне было с ними по пути, но теперь!.. — Он обнял Юния одной рукой, другой пренебрежительно махнул им вослед и, уже совсем, как давнего друга, повел в сторону апостола с учениками, которые остановились, наконец, в тени платанов, окаймляющих гавань...
Здесь было решено подождать, пока удастся найти корабль, хозяин которого согласился бы за небольшую плату взять их к себе на борт.
Харон с помощником, на плече которого был ящичек с пожертвованными монетами, отделился от группы и направился к стоящим у причала кораблям.
Ждать, так ждать — Юнию было все равно. Но Януса явно тревожило то, что капитан Сизиф все еще находился рядом с апостолом.
— Эй, Орфей! — остановил он одного из учеников, который, громко напевая, проходил мимо. — А что, капитан Сизиф уже не торопится в свою Аполлонию?
— Нет! — засмеялся тот. — Еще немного, и он вообще останется с нами!
— Как это — вообще?!
— А вот так! Он уже согласился плыть с учителем до Гераклеи!
— Нет... только не это! — встревоженно покачал головой Янус.
Тут он заметил, что Харон ударил по рукам с владельцем «Паллады», на которую по трапу поднималось четверо его знакомых, и нахмурился еще больше:
— О, боги! Час от часу не легче...
— Что ты там бормочешь? — не понял Юний.
— Да так... ничего! Прямо какой-то Гордиев узел получается!
Юний покосился по сторонам и, не видя ничего похожего на знаменитый узел1, с усмешкой посоветовал:
— Так разруби его! Одним ударом — как Александр Македонский!
— Разрубить? Одним ударом? — рассеянно переспросил Янус, и его лицо озарила блаженная улыбка. — Эврика, Архимед! Только так, как говорят римляне, можно убить в одном лесу двух вепрей!
— Терпеть не могу всего римского… — поморщился Юний. — Переведи!
— Ну — одним ударом убить двух зайцев! — охотно выполнил его просьбу Янус. — И, клянусь костылем Вулкана, — заверил он, — именно это я сейчас и сделаю!
Оставив недоуменно пожавшего плечами Юния, он быстрым шагом направился к «Палладе».
— Скажи, Геракл… — подойдя к Харону, по своему обыкновению давать всем звучные прозвища, весело начал он, но бывший разбойник резко оборвал его.
— Я — Харон, и буду носить это имя до смерти в память о своих страшных грехах! — заявил он, гневно глядя на Януса.
- Конечно, Харон! Ответь мне, Харон, - заискивающе зачастил Янус, — вашему учителю все равно, на каком корабле добираться до Гераклеи?
— Да…
— Тогда прошу... умоляю тебя, откажись от своей затеи везти его на «Палладе»!
— Но почему? Это самая красивая во всем порту триера, совсем еще новая. Или, по-твоему, наш учитель менее достоин плыть на ней, чем римский сенатор?
- И цена самая подходящая, можно сказать, полцены! - вмешался в разговор ученик с ящичком.
— Даже треть! - усмехнулся Харон. — Один недостаток — капитана еще нет. Но мы можем и подождать!
— Ждать?! И это когда вашему учителю нужно обойти половину Ойкумены и обратить в свою веру как можно больше людей! — возмутился Янус. — И это еще не все! Как ты верно заметил, Харон, корабль — совсем новый, его мачта сверкает как копье Афины Паллады! Но, поверь моему морскому опыту, он отправляется в дальнее плавание в первый раз. Подумай, можем ли мы рисковать жизнью наставника, не зная, как он поведет себя на большой воде? К тому же, такой ветер вслед за тучами может нагнать сильный шторм! И, наконец, а вдруг владелец «Паллады», и правда, сам встанет на капитанский помост?
— Пожалуй, ты прав! — подумав, согласился Харон. — Но только уже поздно…
— Мы уже заплатили ему! — кивая на владельца «Паллады», объяснил ученик с ящичком.
— Это нетрудно исправить! — клятвенно прижав ладонь к груди, заверил Янус. — Клянусь посохом Асклепия... клянусь вашим Богом! — перехватив недовольный взгляд Харона, быстро поправился он. — Мне ничего не стоит получить обратно деньги — он даже будет счастлив вернуть их нам!
— Счастлив? Вернуть?! — не поверил Харон.
— Ты только разреши! А я уж договорюсь взять нас на другое судно, по той же цене! В случае чего, отработаю недостаток сам — матросом или даже гребцом.
— Ну что ж, попробуй! — пожал плечами Харон, и Янус — Юний хорошо видел это издали — тут же перешел к владельцу «Паллады», возле которого стоял с виновато разведенными руками пришедший без капитана келевст.
Поначалу хозяин триеры отмахивался от Януса. Но затем вдруг всплеснул руками и стал часто-часто кивать ему. Закончив говорить, Янус требовательно протянул ладонь. Получив деньги, он спрятал несколько монет в складки одежды, и указал на стоящего около апостола — капитана Сизифа. Владелец «Паллады» увидел его и, вне себя от радости, порывисто обнял Януса...
4
— Вот, теперь порядок! — довольно заметил Юний, подходя к борту.
… который вскоре, как и обещал Харону, быстро нашел подходящий корабль со сговорчивым, хотя и хмурым капитаном.
— Самый худший рейс за всю мою жизнь! — проворчал он, принимая деньги. — Через четверть часа отплытие — и ни одного выгодного пассажира! Ну ладно, хоть это, чем вообще ничего!
Матросы здесь тоже были, под стать капитану, хмурые, грубые. А пассажиры — в отличие от пассажиров «Паллады» — все больше варвары. Тем не менее, Харон, осмотрев триеру, остался доволен и, хлопнув Януса по плечу, сообщил апостолу, что они поплывут на судне под названием «Амфитрида».
После этого начался отбор тех, кто поплывет вместе с апостолом. В числе немногих счастливчиков оказались и Юний с Янусом. Янус — за оказанную помощь, а Юний, как приглашенный самим апостолом.
Как ни умоляли Харона оставляемые на берегу взять с собою и их, тот был неумолим.
— Идите берегом, догоните нас в Вифинии, — отрезал тот. — Денег у нас — только на питание. Да и то, самое скудное!
— Слыхал? — подтолкнул Юния локтем Янус. — Оказывается с едой-питьем у них не густо. Стой здесь, я сейчас!
Оставив Юния, он бросился к торговцам вином и съестными припасами в дорогу.
Юний скучающим взглядом стал осматриваться вокруг. Внезапно глаза его припоминающе сощурились. Он увидел подошедшего к «Амфитриде» философа-киника, того самого, который чуть было не ударил его недавно.
— И меня! Меня возьмите с собой, я — ваш, я тоже не верю в великое множество богов, в которых верит весь мир! — жалобно принялся уговаривать тот Харона. Однако бывший разбойник так глянул на него, что киник испуганно отпрянул и перешел к капитану:
— Клянусь Зевсом, у тебя прекрасный корабль, прекрасная команда, боги дали тебе в этой жизни все, а мне посмотри – ничего! – показал он огромный пустой мешок. — Всю жизнь я мечтал побывать в Синопе, посетить родину великого Диогена. Тридцать лет ожиданий — и какое разочарование! Я прибыл, наконец, сюда, но — о, неблагодарный город! Его жители даже не знают, кто такой Диоген! Я надеялся, что мне тут дадут на жизнь, помогут открыть школу киников, но мало того, что меня выгнали отсюда, так еще и не положили в мою суму даже куска лепешки!
— В такую суму вся Синопа уместится! — усмехнулся капитан «Амфитриды». — Пошел прочь! Твое присутствие отгоняет от меня достойных пассажиров.
— Да твоя жалкая посудина сама отгоняет их своим видом! — огрызнулся тот и, проходя мимо ухмылявшегося Юния, снова замахнулся палкой, решив выместить теперь на нем всю свою злобу за отказавших ему людей.
Юний уклонился, и хотя палка прошла мимо, решил все же отомстить обидчику. Он нагнулся в поисках, чем бы запустить в него. Однако на мостовой не было не то что камня, но даже огрызка смоквы. Очевидно, начальник порта велел выдраить ее, как палубу корабля, в честь прибытия римского сенатора.
Вдали тоже не было ничего подходящего. Зато рядом остановились носильщики с тяжелыми кожаными мешками. Их хозяин прошел к капитану «Амфитриды» и принялся торговаться с ним, прося взять его товар не в трюм, а прямо на палубу, лишь бы подешевле.
