Тваремор 2. Месть Альфы - Евгений Юллем
Когда я выбирал маршрут своего путешествия, я почесал репу и по здравому размышлению от этого пути отказался. По банальной причине — не люблю долго ехать в машине, где-то после полтыщи верст меня можно вынимать из салона нежно-зеленого цвета. А до Питера в четыре раза больше.
Был еще один путь с большим оборотом и приносящий огромную прибыль — речной. Почему на него и наложил лапу Эрик.
По реке плыло все, что было слишком крупным для перевозке по земле. Монстры воду не особо любили, и редко в ней заводились. Однако на каждой барже было по пулемету, а то и по несколько. А на некоторых судах стояли аж списанные бомбометы для глубинных бомб. Избыточно, но с гарантией. Можно и по берегу пострелять в случае необходимости.
Так что можно было спокойно сесть на баржу — тем более, по блату — спокойно проплыть, но… Во-первых, до Санкт-Петербурга плыть минимум две недели. Целых две недели полного и абсолютного безделья. Две недели! Роскошь, которую я не мог себе позволить. Это господа купцы по монаршьему разрешению могли себе позволить запой по «болезни души» два раза в год, чем успешно и занимались в таких вот алкотурах от каспийского моря до белого. Я — нет.
Так что, скрепя сердце, я выбрал самый рискованный, но самый быстрый вариант транспортирования наших с Лами бесценных тушек. Точнее, моей — она-то могла по нижним тропам оказаться в том же Питербурхе за день, преодолев сумасшедшее расстояние почти в две тысячи верст. Но вот только не я. Амулет-слеза, который у меня был, давал не слишком большую зону перемещения, разряжаясь в том мире на глазах. Так что мне, как и любому живому или условно живому этот способ не подходил.
А вот путешествие по воздуху — вполне. Как я уже говорил, авиация в традиционном понимании сошла на нет — из-за сильфов и прочей летающей сволочи, попавшей в этот мир и расплодившейся в невероятном количестве. Причем реакция на авиацию была примерно такой же, как у стаи бродячих собак на машину — бегать за ней, гавкать и стараться укусить за колесо. Это на ту, скорость которой была сравнима с ней, вроде «цессны» или прочих кукурузников. Только в отличие от бродячих собак сильф мог спокойно продырявить своим ужасающим клювом кабину, чтобы полакомиться мяском в собственном соусе.
Так что легкомоторная авиация сошла на нет. Максимум — тяжелые вертолеты, превращенные в «летающие крепости» и способные отбиться от стаи в пятьдесят рыл. Хотя нет, это я загнул. Если такая жестянка попадется на ближней дистанции, то звиздец и ей.
Реактивная авиация сошла на нет по другой причине. Учитывая то, что эти безбашенные потомки птеродактилей не то что не боялись авиации, но воспринимали их как нежелательных конкурентов, любой лайнер мог столкнуться с ними на малой высоте. Если мелкая птичка способна пробить лобовое стекло, то на что способна туша побольше центнера, попавшаяся на пути? Тем более, если она фанатично к этому стремится? Так-то.
Но летать-то на чем-то надо? Надо. Причем на том, что может тащить на себе достаточно груза и не рухнет на землю при первой же атаке стаи. И настал золотой век дирижаблей. Нет, не старомодных цеппелинов полуторасталетней давности, а современных, со всеми технологическими новшествами. И хорошо вооруженных. Сильфы сначала были в восторге от таких игрушек. Но когда тяжеловооруженные дирижабли разобрали на пух и перья несколько стай, хреновы летающие рептилоиды смекнули, что что-то пошло не так и с тех пор при виде баллонов старались держаться подальше.
А прогулочные красавцы теперь царили в небе. И осуществляли регулярное пассажирское сообщение, хоть как-то заменив собой авиацию. Конечно, не в том масштабе — но того масштаба не было и в помине, люди как-то предпочитали держаться дома. Да и цены на билеты на такой лайнер были конскими, раз в двадцать от билета на один из бронебусов, ходивших в автомобильных конвоях. Но оно того стоило.
Что вам рисует воображение при слове «дирижабль»? Цеппелиновскую сосиску с болтающейся внизу гондолой и парой пропеллеров с лопастями, как на рисунках к Жюлю Верну? Ну примерно так я и ожидал. Нет, ребятки. Тот лайнер, который нес сейчас нас навстречу приключениям, гондолы не имел в принципе, но вот пассажирские купе внутри баллона, занимавшие практически целый ярус — да. Были, конечно, и прогулочные воздушные яхты, но сейчас особой популярностью они не пользовались — все-таки дорогое удовольствие, даже не бизнес-джет, чья эпоха прошла безвозвратно.
Лами была в полном восторге — на дирижаблях мы с ней еще не летали. Я понимал ее восторг — все-таки летать в небе приятнее, чем бродить по нижним тропам. Собственно, и билеты почему взял, хотя она в этом не нуждалась — просто порадовать свою бесовочку. Я же говорю, она мне как дитя.
Так что Лами приникла к огромному боковому стеклу и во все глаза смотрела на открывавшиеся просторы земли и неба. Ребенок, чесслово…
— Ну что там? — спросил я, растянувшись на диване.
— Облака. Такие красивые, когда рядом… — завороженно сказала она.
— Я не про то, — сказал я. — Сильфов не видно?
— А, ты про это? Нет, даже и рядом нет.
— Понятно, — усмехнулся я.
Еще бы не понятно. Они этот дирижабль, похоже, любят как собака палку. Еще при посадке, когда я смотрел на эту пластиковую тушу, было заметно четыре турели с морскими шестиствольными скорострелками, которые не только любого монстра разнесет в клочья, но и распилит пополам ту цель, для которой когда-то и была сделана.
— Ладно, хватит глазеть на красивое, — она отвернулась со вздохом от окна. — Что будем делать эти двое суток?
— Читать, образовываться, готовиться.
— Все это так скучно… Ненавижу вот такое тупое ожидание…
— Лучше нам с тобой все это время из купе не выходить, — посоветовал я. — И желательно не общаться с пассажирами.
— Да поняла я, поняла… — с досадой сказала Лами.
— Ну раз поняла — вот тебе планшет с последними фильмами.
— Давай, — протянула руку она. — Хоть что-то…
— И наушники, — я кинул ей кейс.
— Давай, — ее настроение упало еще больше.
Ничего, на ушах посидит. А то следующие двое суток латинские сериалы про дона Педро Гомеса и Кончиту будут выносить
