Матабар III - Кирилл Сергеевич Клеванский
В равной степени здесь могли попасться и дома из красного кирпича прямиком из Фабричного района, уютные, но безликие коробки Тенда с Тендари, порой, пусть и совсем редко, между ними высились громоздкие и, кажущиеся неприветливыми, высотные здания, а еще местами попадались богатые, цветастые здания, присущие Центральному району.
Старый Парк, несмотря на свое название, начали застраивать даже позднее «Нового Города». Здесь, некогда, на холмах, граничащих с Ньювой, жили горожане среднего и чуть выше, достатка. Еще не Предместья с их поместьями, но и не доходные дома. Затем, когда стало понятно, что столица не прекращает останавливаться в попытках занять все больше и больше территории — казна выкупила земли и принялась за стройку. Но, учитывая своеобразную географию местности, а еще и оставшиеся с прошлых времен притязания на роскошь центра города, Старый Парк превратился в то, чем он являлся на данный момент.
Мешанина стилей, запутанные клубки улиц, косых проспектов, лишенных перпендикулярной изящности центра или же размаха и ширины Нового Города, и столь же разномастная публика. Включая пусть и нечастых, но попадающихся на глаза Первородных.
Арди же стоял посередине улицы, выглядящей громадной лестницей, высеченной в холме даже не для великанов, а мифических титанов, что бродили по планете в те времена, когда Духи еще не уснули.
Старые сказки, сродни историям о сотворении мира в религии Светлоликого.
Улица высоченными, двадцатиметровыми уступами поднималась на холм, чтобы на каждой ступени протянуться еще на сто метров. И так, пока не достигала вершины, где, с весны по осень, функционировали стальные тросы фуникулера с небольшими вагончиками, на восемь человек каждый. Они спускались с холмов Старого Парка аккурат к Ньювской площади около Кривоводного канала.
Тесс пообещала, что летом, когда столица вновь закутается в белоснежные платья ночей, где солнце никогда не садится за горизонт (Арди все еще не верил, что подобное возможно) они, в сумерки, заменявшие на пару недель Метрополии темный бархат далекого космоса, обязательно прокатятся на фуникулере и посмотрят на город с высоты птичьего полета.
Тесс…
Арди хотел сказать… извиниться, что, скорее всего, не сможет прийти вовремя. Но так и не нашел в себе достаточно духа. Вместо этого он воспользовался тем, что весенний сезон в ателье один из самых загруженных. Зимние вещи нужно освежить перед тем, как убрать до новых холодов; сезонные, после слякоти и дождей, починить или подлатать, а учитывая сегмент клиентов, с которыми работала госпожа Окладова — порой и изготовить новые.
Так что Тесс сама предупредила, что задержится часов до десяти или одиннадцати. Праздник Святых длился от первой звезды до первого рассветного луча, так что они условились встретиться непосредственно в церкви.
Тесс, если успеет, доберется туда на последнем трамвае, а если нет — воспользуется извозчиками. Как, собственно, и Арди. Оставалось надеяться, что Бажен не ошибся и ему действительно выпадет участь возиться с бумагами. Тогда есть шанс, что он, приложив достаточно усилий, справиться за три, может четыре часа.
Да, если все затянется, то выйдет совсем некрасиво, но… Он поступил неправильно. Стоило предупредить. Все сказать, как есть.
Арди корил себя за то, что умолчал о реальном положении дел уже в тот самый момент, как попрощался с Тесс и запрыгнул на подножку уходящего трамвая. Вот только время назад не отмотаешь.
Юноша успокаивал себя тем, что в следующий раз уж точно такой ошибки не повторит. А как говорил Гута — « если бы все звери поступали правильно, то никто бы в это все равно не поверил». Может и не самое подходящее изречение, но оно нравилось Арди.
Вновь поправляя шляпу, не позволяя той убежать по тропам ветра вслед за весенним, игривым бризом, Ардан перешел худенькую проезжую часть (всего на две полосы) и оказался напротив высокого, но самого обычного забора.
Разве что доски, плотно прибитые длинными гвоздями к поперечным балкам, поднимались не на привычную высоту в два с половиной метра, а вытягивались на все четыре. А еще сверху вилась колючая проволока, которую не встретишь на обычных гражданских объектах (запрещалось городскими положениями), а сами доски то и дело поблескивали в свете фонарей стальными пластинами, укреплявшими общую структуру.
Не говоря о том, что Арди чувствовал легкое покалывание на кончиках пальцев и желание отойти подальше от забора. Будто тот осматривал его опытной, свирепой сторожевой собакой. Пока еще даже не прижавшей хвост и не поднявшей губы, чтобы оскалить мощные клыки, но уже внимательно следящей за каждым движением визитера.
Нетрудно догадаться, что над Питомником, учитывая, что именно обитало внутри — поставили стационарный щит. Разве что с расположением прогадали. Впрочем, когда Питомник строили для Большого, то на этих холмах было относительно безлюдно, а большая территория редких поместий служила естественной преградой потенциально опасным тварям («естественным аномалиям») и городу.
Но вот минула половина века и город сам пришел на порог к Питомнику и всем его обитателям.
Иронично.
Арди прошел вдоль забора вплоть до ответвления проезжей части. Конструкция венчалась массивными воротами. Только на сей раз в тяжелых, чугунных скобах застыли не доски, а обтесанные бревна толщиной в человеческий корпус. Почему здесь не использовали железо — кто знает.
Запертые изнутри, они, разумеется, открывались каким-то механизмом, потому как чтобы сдвинуть подобную преграду потребуется десяток даже не людей, а орков. Ну или четверо огров. Или два великана. Или…
Арди вздохнул и покачал головой. Хватит уже оттягивать неизбежное.
Он подошел к неприметной калитке, оформленной прямо внутри забора — левее от подъездных ворот. Выточенная из все тех же досок створка, посаженная на петли и обеспеченная маленьким, латунным звоночком.
Арди обернулся.
Улица пусть и не пустовала, но не выглядела оживленной. Жилые, трех и четырехэтажные дома грудились на громадной ступени, а затем спускались по самому уступу. Порой из-за этого получалось забавное зрелище — дом мог начинаться как двухэтажный, а заканчиваться как четырех или даже пятиэтажная громада.
Арди, почему-то, видел сходство между подобным вынужденным архитектурным вывертом и своей ситуацией, но не мог точно сформулировать что именно
