Баба Яга спасает мир - Анна Каракова
Марья с беспокойством глянула на Ягу. Старушка битый час сидела у окна, всматриваясь в ночной город как в телевизор. Марье было невдомёк, что Яга обнаружила у себя странное свойство: если пристально всматриваться в освещённые окна человейников, начинаешь понимать, кто чем живёт – там, за стеклом. Мысли у людей были усталые, суетные. О твердыне никто думать не думал.
Вдали над музеем висела грозовая туча. Яга давно не отлипала от окна, поэтому точно знала – туча растёт, прибывает понемногу. И злится-бесится, сверкая молниями. Где-то Яга уже это видела. Что-то ей эта чёрная прорва напоминала.
– Царство Кощеево... – задумчиво протянула Яга.
И тут же одёрнула саму себя. Да тьфу! Чего это вдруг она беду-несчастье кличет? Нет никакого Кощея! Уж тыщу лет как нет!
– Бабушка, не обидитесь, если спрошу? – Марья возникла рядом неожиданно.
Девица была полна решимости и явно смущена.
– Спрашивай, чего ж... – вздохнула старуха.
– А вы... всегда были такая? – выпалила Марья. – То есть... вы же когда-то были маленькой? Девочкой? Ребёнком?
– Знамо, была... Ядвигой матушка нарекла.
– Матушка? – удивилась Марья.
– А как же! Были у меня, как у всех: матушка, батюшка, братцы да сестрицы...
Давным-давно это было. Так давно, что когда именно – не упомнить. Не осталось уж, верно, тех камней, на которых стоял дом Ядвиги. Ни деревьев, что знали её ещё девчонкой. Ни людей, которые помнили её рыжей егозой. Небо и земля – и те поменялись, чего уж о людях говорить.
Имя собственное Ядвиге не нравилось. И напрасно мамка байки сказывала про одноимённых гешманских принцесс. Про суть имени втолковывала: мол, воительница. Всё равно обижалась Ядвига неразумная. Знала бы тогда, что нарекут её Бабой Ягой и станут детишек ею пугать!
Верховодила Ядвига в любой игре. Плавала, по деревьям лазила лучше всех мальчишек! Быстрая, ловкая была. И смекалистая. В травах-корешках, грибах-ягодах хорошо понимала. С малолетства выхаживала от хвори и людей, и скотину. И прозвали её потому уважительно Ядвигой-травницей.
Когда время пришло, превратилась она из девчонки-сорванца в красну девицу – высокую, статную, с косой ниже пояса. Тут и жених завёлся – тоже красавец писаный. И не дурак.
Собирались молодые честным пирком, да за свадебку... Но посватался вдруг к Ядвиге один злодей... Запугал всю деревню. Только Ядвига оказалась не из трусливых: «Не пойду за тебя, не неволь. Не люб ты мне, злыдень проклятый». Думала, глупая: хоть он и злодей, а слово человеческое понимает. Оказалось, нет.
Решил он Ядвигу украсть. Налетел однажды на деревню, всё вокруг померкло, все попрятались. Только жених Ядвиги не испугался. Отправился со злодеем на честный бой. Но тот не стал с ним биться. Превратил добра молодца в камень – и вся недолга. А невесту-вдову за непокорность обрёк быть мерзкой старухой, чтобы другим неповадно было.
И осталась Ядвига совсем одна. Закрылись от неё все двери. Не признала её семья – ни матушка, ни батюшка, ни братья да сестры. Люди прятали детей от ведьмы, гнали прочь из деревни палками...
– Тогда ушла я в лес и стала колдовать...
Яга умолкла. Марья смахнула слезу с ресниц, уж больно рассказ был жалостливым.
– А тот злодей... Это же Кощей? Бессмертный? Да?
– Он, супостат. У нас с той поры с ним лютая вражда началась. Только супротив его силы моя завсегда слабее была. Но я всё равно хитростью прознала, в чём его погибель. И Ивану-Царевичу донесла.
– Ивану Додоновичу? Который в музее? Что смерть на конце иглы, игла в утке, утка в зайце? Это?
Яга удивилась, глянула на Марью с подозрением.
– А ты откель про то знаешь? Ванька, небось, о своих подвигах на весь свет растрезвонил? Да и леший с ним! Кощея одолел, и на том спасибо... Вот!
Яга запустила корявые пальцы в собственные космы. Достала то ли заколку кривую, то ли гнутую шпильку.
– ...Что это ?! – у Марьи по спине пробежал холодок.
– Ага! Чуешь! – обрадовалась Яга. – А ещё сумневаешься: кудесница ты али нет?
Девица присмотрелась повнимательнее:
– Это же... половинка иглы!.. Той самой? Смерти Кощеевой?
Баба Яга согласно кивнула, хитро улыбаясь.
Марья наморщила лоб и спросила заинтересованно, понимая, что тайна:
– А вторая половинка? Где? У кого?
Глава 12
Утро судного дня
Младший лейтенант Митрохин очнулся на рассвете. Посреди леса. Кругом торчали какие-то замшелые деревья и пни, но полицейского огорчало не это... А то, что кто-то шерстяной, вонючий и колючий придавил его ногу и тыкался носом в плечо, глухо ворча. Митрохин повернул голову и увидел огромную пасть, очень отдалённо напоминающую собачью. Он зажмурился, надеясь, что это дурной сон. Снова открыл глаза. Медведь никуда не делся. Напротив, стал обнюхивать лицо Петровича, обдавая щёки и уши тяжёлым дыханием.
В ужасе от происходящего, младший лейтенант отвернул голову. Попытался выкарабкаться из объятий медведя. Но тот наседал нешуточно... Кое-как выпростав из-под свалявшейся медвежьей шкуры руку с пузырьком, Петрович дотянулся до носа. Изо-всех сил втянул ноздрями знакомый сладкий аромат и... исчез.
Медведь отпрянул от пустого места. Шерсть на загривке встала дыбом. Не мешкая ни секунды, он развернулся и со всех ног почесал обратно в чащу.
...Марья открыла глаза, сладко потянулась и бездумно уставилась в потолок. Приснится же такое! Ей было удивительно и немного обидно, что сон – не фильм, а значит, чем закончится вся эта история, она так и не узнает. Может, записать, что помнит? Пока не забыла?
Интересно, почему вдруг Яга? Кощей? Иван-Царевич? Не сказать чтобы Марья увлекалась русским фольклором... И дивноцвет откуда-то всплыл. Сколько раз пыталась вспомнить название цветка, что бабушка Марья вышивала! А вот поди ж ты, сам приснился.
Обычно она вставала легко. Только откроет глаза – и прыг из постели. Йогой заниматься да мятный отвар пить. На работу собираться. Но сейчас всё было иначе. Мягкая перина будто не отпускала. Пуховое одеяло сладко обнимало, само укладывало голову на подушку. «Ну и ладно! – подумала Марья. – Мне сегодня на работу не надо. Или надо?!» Она нахмурилась, вспоминая вчерашнюю неприятную сцену с режиссёром праздника. Вспомнила странную старушку-актрису в слишком правдоподобном костюме Бабы Яги. А вот дальше... уже начинался сон. И было непонятно: куда делся прошлый вечер? Тот, который был на
