Шпион смерти - Борис Николаевич Григорьев
Парень постоял минутку в нерешительности и нырнул в подворотню.
Отойдя на приличное расстояние от злосчастной улицы, он вдруг осознал, что разговаривал с терпевшим естественную нужду на русском языке! Его прошиб холодный пот. Надо же так осрамиться в такой простенькой ситуации! Так недолго и до провала. Проклятый врожденный инстинкт, не позволивший переключить мозги на испанский язык!
Но главное-то было вот в чем: почему тот парень обратился к нему на родном языке? Он что, сразу распознал в нем своего земляка? Выходит, так.
И это его очень огорчило. Значит, в нем за версту видно русского, советского, славянина! Значит, надо приобретать какой-то внешний вид, манеры, походку, привычки, соответствующим образом одеваться, причесываться, а не только владеть иностранным языком и деталями оперативной обстановки.
Эпизод в Вене запомнился ему надолго и послужил хорошим уроком на будущее.
* * *
Кассио, британский подданный, шотландец по национальности, был ценным источником-документалистом, приобретенным местной легальной резидентурой. Он на регулярной основе добывал важные секретные сведения в британском посольстве и передавал их за деньги советской разведке.
Дело это было, однако, окружено странными обстоятельствами. Как выяснилось уже после вербовки, вопросов там было больше, чем ответов. Резидентура в погоне за результатами явно допустила поспешность и халатность, поддавшись соблазну завербовать агента в стане НАТО. Не проверив как следует, она сразу наладила с ним деловые отношения. Но аналитическая служба Центра давала материалам Кассио самые лестные оценки, и это тоже сразу подкупило руководство регионального отдела разведки и не позволило ему на первых порах отнестись к делу со всей придирчивой строгостью.
Понять все это было можно. Кассио снабжал разведку докладами посла, военного атташе, консула, ориентировками Форин Офис, аналитическими документами посольства по различным политическим и экономическим вопросам, записями бесед английских дипломатов со своими коллегами в дипломатическом корпусе и с представителями местного МИД. Информация действительно была очень важной и актуальной и пренебречь ею было не так просто. Но все-таки Центр, хотя и запоздало, дал указания резидентуре хотя бы прояснить личность Кассио.
Когда резидентура через свои возможности навела запоздалые справки о персонале загранучреждения ее королевского величества, то обнаружила, что Кассио в списках административного или технического состава нет. Правда, выяснилось, что он там работал на контрактной основе в канцелярии, но по неизвестным причинам был уволен за два года до своей вербовки. На прямой вопрос по этому поводу агент ответил, что он действительно больше не служит в посольстве, но получает информацию через свои конфиденциальные связи, которые копируют имеющиеся в их распоряжении документы и за деньги же продают их ему. Назвать эти источники Кассио наотрез отказался.
— Я не имею права подвергать их безопасность лишнему риску, — заявил он встречавшемуся с ним сотруднику ПГУ. — Какая для вас разница, от кого поступает информация? Главное, что она поступает. За достоверность материалов я ручаюсь. Думаю, и Москва довольна их качеством.
— Но позвольте, нам ведь тоже не безразлична судьба ваших подысточников, — пытался возразить оперработник. — Важно знать, при каких обстоятельствах они получают к ней доступ, не нарушают ли они правила обращения с секретными документами, каков режим секретности в посольстве…
— Могу вас заверить, что все эти моменты мы держим под контролем. И им, и мне больше нравится жить на свободе, чем за «шведскими гардинами». Давайте не будем настаивать на раскрытии моих людей, и все будет в порядке.
— Знают ли они о том, кому вы передаете их материалы?
— Гмм… В общей форме.
— Если не секрет, скажите, сколько вы им платите?
— Это мой маленький секрет. Могу только сказать, что обижать их ни мне, ни вам не выгодно.
Единственное, на что согласился Кассио, так это назвать их условными псевдонимами и сообщать, от кого из них поступил тот или иной материал. Источников оказалось двое: Праймер и Гарлик.
Получалось, что резидентура в лице Кассио завербовала готовую агентурную сеть во главе с групповодом. Об этом можно было только мечтать. Сознание свершенного подвига позволило резидентуре нести тяжесть упреков из Москвы с еще большим достоинством.
Центр, давая Фраму задание по делу Кассио, очевидно, исходил из того, что агент, несмотря на склонность к мистификации (какой же англичанин не обладает подобной слабостью!), в конечном итоге достоин его доверия. Нужно только развеять вокруг него туман таинственности, снять все формальные неувязки и уже более уверенно продолжать с ним сотрудничество. В пользу этого свидетельствовало и полученное из Англии агентурное донесение о том, что английский посол, под носом у которого работали Праймер и Гарлик, заподозрил утечку информации, о чем якобы немедленно доложил в Лондон. Это означало, что к проверке этого сигнала, возможно, подключились МИ-5 и МИ-6, а потому проверку Кассио московский Центр решил поручить нелегалу. Легальная резидентура могла слишком «наследить» в этом деликатном деле.
Фраму было не впервой заниматься подобными делами, и он не стал дожидаться, когда истечет месяц, предоставленный Центром на проверку англичанина. Тем более что в его распоряжении имелись только имя и фамилия проверяемого, примерный возраст и весьма поверхностное описание его внешности.
Городское справочное бюро располагалось в южной части столицы вместе с налоговым ведомством. Еще в Москве перед отъездом в командировку Фрам попросил у Александра Петровича справочный материал о порядке работы этой службы и выдачи справок населению. Оперативный руководитель принес отксерокопированный вариант куцей справочки, составленной каким-то опером во времена Берии и Сталина. Полезной информации в ней содержалось столько же, сколько в инструкции по уничтожению тараканов.
Он вышел на станции метро с длинным и непонятным названием и прошел к многоэтажному зданию из стекла и бетона, подавляющему своей безликой функциональностью. Через центральный портал дома входили и выходили редкие посетители — робкие, скрюченные, подавленные: при входе — казенным безразличием, а при выходе — вероятно, от бремени полученной информации. Налоговое и справочное учреждения не являлись каким-то исключением — все государственные институты страны почему-то отдавали холодом, высокомерием, превосходством.
«А еще один наш классик говорил, что Россия — страна казенная», — подумал он, пытаясь проскользнуть через вращающуюся стеклянную дверь с минимальными потерями для себя, однако удара по мягкой части тела избежать все равно не удалось. В просторном холле было безлюдно. Он изучил висящую на стене табличку с указанием служб и кабинетов, и оглядевшись, пошел влево по длинному коридору, пока он не привел его в тупик, в котором и находилось справочное бюро.
В небольшом холле вдоль стены стояло несколько стульев, обитых искусственной кожей, и пара конторок с бланками — очевидно, для заполнения запросов. Молодой человек, просунув голову в окошко,
