Admin - i 1cdedbafc07995a6
Я слышал. Как будто чьи-то ноги шлепают по лужам.
Одним резким движением цевья Арт досылает в патронник первый патрон из подствольного магазина. Жест настолько отточенный, словно он делал это всю жизнь.
Женя следует его примеру. Я снимаю карабин с предохранителя.
Лихорадочно осматриваем улицу. Никого.
Потом вдруг...
-- Вон она! -- Женя указывает дулом дробовика на ряд машин, в котором припаркован наш "Ниссан".
Поворачиваюсь туда и тоже вижу ее. Нарушитель спокойствия прячется за белым "Мерседесом", сильно покореженным и без стекол. Это девчонка, не старше пятнадцати. Худющая, черные волосы почти до пояса. Темная хлопковая блуза с белыми рукавами, перекрасившимися в грязно-розовый, и черные джинсы, разодранные на коленках.
Завидев нацеленный на нее дробовик, девчонка пускается наутек.
-- Не стреляй, -- говорю брату. -- Пусть бежит.
-- Ага... А если она заразная?
-- Не заразная.
-- С чего ты взял?
-- Она в одежде.
20:20
Мы шагаем вдоль обочины в том же направлении, куда убежала девчонка. Ботинки шлепают по мокрому асфальту. Звук кажется инородным, настораживающим. Мне все время кажется, что кто-то идет за нами. Поминутно оборачиваюсь назад. Но кроме брата там никого. Женя с Артом тоже на нерве, стволы дробовиков безостановочно сканируют улицу.
Ни один дом не кажется мне надежным. У одного стекла выбиты, у другого ворота свалены, третий все еще горит, от четвертого разит так, словно внутри устроили братскую могилу. Пятый...
Я останавливаюсь так резко, что идущий позади меня Женя врезается мне в спину.
-- Ты чо?!
Молчу. Смотрю на пятый дом.
Из приоткрытой в воротах калитки нам призывно машет человеческая рука.
20:25
Дом на противоположной стороне дороги. Одноэтажный, кирпичный, окна заколочены досками, ворота самые простые, железные. Не выдержат натиска и пятерых "прокаженных", не говоря уже о компании побольше.
-- Идите сюда! -- слышу приглушенный женский голос. Рука принимается махать энергичнее. -- Вы, в плащах! Идите сюда!
Пацаны отрывают щеки от прикладов и вопросительно смотрят на меня. Дула их дробовиков давно направлены на ворота.
-- Покажись, -- говорю. -- Лицо покажи.
Рука исчезает за дверью, секунда, и из проема высовывается взлохмаченная голова. Девушке лет двадцать, копна спутанных каштановых волосы и синий свитер с высоким горлом.
-- Мы можем пустить вас переночевать, -- говорит она. Голос мелодичный, но с хрипотцой -- не люблю такие. -- Вас сколько?
-- Трое. А вас?
-- Тоже. Будете заходить?
Поднимаю глаза к небу. В нашем распоряжении не больше десяти минут, чтобы подыскать приличное укрытие. А этот дом ничем не хуже других, даже укреплен худо-бедно. И потом -- перед нами первые выжившие со времен "Супер-Арсенала".
Меня раздирает любопытство.
-- Чернявая в блузке -- ваша?
-- Наша-наша. Ну, вы будете заходить?
-- Пойдем, Максим, -- шепчет брат уголком рта. -- Хуля бродить?
-- Ладно, -- говорю, и пацаны опускают оружие. -- Только смотри, у нас стволы.
-- Вижу, -- отвечает девчонка. -- Я ж вас потому и позвала.
20:30
Железная калитка за нами закрывается, и мы оказываемся в тесном дворике, окруженном со всех сторон кирпичной стеной. Участок маленький, от стандартных шести соток осталось только три, остальные то ли продали соседям, то ли выкупили имеющиеся. От калитки к крыльцу ведет узкая тырсовая дорожка, за домом жалкое подобие огорода. Дворик вмещает стол и две лавки. Над головой железная решетка, увитая сухими виноградными лозами.
Теперь могу как следует рассмотреть нашу новую знакомую. Невысокая, пышноватая, густые каштановые волосы давно не чесаны и не мыты. Лицо округлое, чистое и было бы даже симпатичным, если бы не излишняя полнота. Впрочем, теперь о диете ей можно не беспокоиться. В нашем новом мире тучные люди либо подтягивают пояса, либо протягивают ноги.
-- Это у вас химзащита? -- спрашивает девушка, поочередно оглядывая нас.
Невозможно понять, шутит она или нет. Голос звучит вполне серьезно.
-- Ты вообще в курсе, что на улице происходит? -- пускает шпильку Арт.
Девчонка бросает на него недовольный взгляд, тонкие брови взлетают вверх:
-- Конец света. Это все из-за дождя, да? Мы на дождь сразу подумали.
-- В самый корень зрите, -- вытягивает палец Арт. Глобальные катаклизмы раскрывают в нем все новые грани характера. Сперва властность, теперь саркастичность.
На крыльце появляются еще две девушки. Одна -- уже знакомая нам школьница. Агатово-черные волосы обрамляют костлявое лицо, темная отечность под печальными глазами, верхнюю губу морщит рубец -- след былой травмы. Вторая, по возрасту ближе к пухленькой, типичная "гламурная киса", как это сейчас называют. Высокая, фигуристая, длинные выжженные волосы с прямой челкой чуть ниже линии бровей, толстые, точно пара пиявок, губы. Слой макияжа, который она то ли не успела снять, то ли успела наложить, не скрывает припудренные веснушками щеки. Джинсы в обтяжку, из-под короткой курточки выглядывает розовый вязаный топ.
Знакомимся.
Мы представляемся первыми. Киса и школьница реагируют довольно индифферентно, но пухленькая проявляет живой интерес. Вслух проговаривает наши имена, указывая на каждом пальцем. Ясно -- она у них заводила.
Потом поворачивается к подругам.
-- Это Саша, -- взмах руки в сторону кисы, -- и Лилит.
-- Как? -- переспрашивает Женя. -- Извини, не расслышал.
-- Лилит, -- ледяным тоном повторяет школьница. -- Ладно, Ев, мы внутрь.
Она хватает подругу за руку и тянет в дом. Киса бросает напоследок гневный взгляд в сторону пухленькой и позволяет увести себя с крыльца.
Значит, с соратницами наша заводила посоветоваться не удосужилась, когда зазывала нас в гости. Что ж, еще один штрих к ее портрету.
-- Ее на самом деле Даша зовут, -- заговорщическим полушепотом объявляет пухленькая. -- Лилит -- это она сама себе придумала.
-- Зачем? -- удивляется Женя.
"Затем, что может" -- хочу ответить я ему. В нашем новом мире сменить имя куда проще, чем в старом. Никакой бумажной волокиты, никаких очередей в паспортном столе. Ты просто берешь и меняешь. Мы все начинаем жить заново -- так почему бы не начать с имен?
-- Это соседская девчонка, -- поясняет полнушка, мрачнея. -- У нее родителей на глазах убили, представляете... Она до сих пор в прострации. Тогда и придумала имя поменять. Да пусть ходит, вам-то что!
Нам действительно ничего. Лилит так Лилит. Оно ей даже лучше подходит. В девчонке есть что-то кавказское.
-- Ой, блин, я ж себя представить забыла! -- всплескивает руками полнушка. -- Я Ева.
Первая женщина нового мира, которая нам встречается, носит имя первой женщины старого. Что ж, если бог существует, с чувством юмора у него все в порядке.
-- Тоже кличка? -- на всякий случай уточняю я.
-- Нет. У меня мамка очень набожная, -- Ева впервые демонстрирует нам свою улыбку, и ее лицо буквально расцветает.
Эх, ей бы чуть-чуть схуднуть...
За воротами слышится движение, и мы понимаем, что слишком задержались во дворе. Совсем скоро "прокаженные" заполонят улицы.
Не сговариваясь, замолкаем, прислушиваемся. Потом, на цыпочках, отправляемся в дом.
20:50
Внутри царит кромешная тьма. Все окна заколочены досками, а те крохи света, что проникают внутрь сквозь щели, уже на последнем издыхании. Еще минут двадцать, и стемнеет окончательно.
Ева закрывает дверь на все замки и ведет нас в гостиную. Вытянув руки перед собой и натыкаясь на предметы меблировки, следуем за ней по темному коридору. Запоздало вспоминаю про фонарик, включаю и дальше идем уже без помех. Впереди маячит Г-образная полоска желтого света, окантовывающая приоткрытую дверь.
В гостиной за большим столом нас уже дожидаются Саша и Лилит. На столе, подоконниках и старом пианино в углу расставлены круглые свечи в алюминиевых гильзах. Комната залита мерцающим желтоватым светом.
Интерьер по-стариковски аскетичен, ковер на полу отсутствует, старые доски под ногами ощутимо скрипят.
-- Скидывайте свои плащи, обувь можете не снимать, -- Ева придвигает к столу еще три стула. -- У нас тут срач. Верхнюю одежду тоже оставьте, ночью будет холодно.
-- Хорошо замуровались? -- задаю самый важный вопрос.
-- Ну, уж как смогли, -- отзывается Саша. Голос манерный, но в пределах нормы. -- Вообще весь день угробили. Окна мы с Евкой забили изнутри и снаружи, такими гвоздищами, что зубами не оторвешь. А дверь и так железная, просто деревом обшита.
-- Не возражаешь, если мы проверим?
-- Да на здоровье.
Киваю пацанам, и те понимают меня без слов. Прижимая фонарики к прикладам, быстро обыскивают все комнаты. Если это ловушка -- мы встретим ее лицом к свинцу.
Первым в гостиную возвращается Женя:
