Последний из рода Демидовых. Том III - Борис Ветров
— Это могли и обычные работяги выполнить.
— Хватит препираться! — часто дыша, одёрнул нас Димитрий, — Вяжите демона покрепче…
Демон понял, что с ним хотят сделать. Его губы зашевелились, кисти рук загибались и скрючивались в какие-то невообразимые фигуры, недоступные человеку. Я расслышал еле различимый шепоток, на грани человеческого восприятия. Язык показался смутно знакомы… точно! Так говорил Гэль-Шукран, когда отдавал команды своим атлантам.
На асфальте вспыхнули шесть огненных пентаграмм и на них начали появляться двуглавые церберы. На шеях собак виднелись ошейники с шипами, а с клыков капала шипящая слюна. В глазах же плескался расплавленный металл.
Джин резко увеличился в размерах. Он смог порвать мои путы, и теперь проявилась его сущность. На голове выросли рога, пасть заполнили хищные резцы, а в глазах расцвёл огонь.
— Как вы смеете мне мешать, смертные⁈ — голос впечатлял, басовитый и объёмный, голос джина сотрясал воздух и доносился со всех сторон.
Церберы кинулись в атаку. Ближайшему пёселю Персик снёс голову ударом лапы. Я выпустил перед собой волну антара, которая превратила в пепел двух попавшихся на пути церберов. Лицо джина изменилось, маска безмерного удивления застыла словно скульптура. До демона, наконец, дошло, что перед ним не совсем обычные смертные…
— Ведьмаки… — еле слышно шепнул джин.
Старец Димитрий оказался самым прозорливым из нас, он запустил путы антара в джина и поймал его, не давая улететь. Я присоединился к епископу и тоже направил путы на демона.
— Ведьмаки! — из глотки джина вырвался крик. Его голос оказался наполнен ненавистью и страхом.
Оставшиеся церберы кинулись на епископа. Одного выверенным ударом остановил Сойкин. Второго сковали антаром рядовые инквизиторы, а третий всё же прыгнул на Димитрия.
Вмешался Савелий Кнопа, он заслонил старца своим телом, и они оба повалились на землю. Путы, что удерживал епископ, лопнули. А я почувствовал, как мои путы натянулись до предела. Через секунду мои путы разлетелись на осколки, и джин оказался свободен.
Демон начал немедленно набирать высоту.
— Персик, лови его! — скомандовал я, но огненный кот уже бежал в нужном направлении.
Хвостатый ускорился, прыгнул на стену усадьбы, оттолкнулся от неё и метнулся рыжим пятном вслед за джином. Когти Персика царапнули по телу демона, оставив рваные следы, но не более. Джин набирал высоту. Я же предпринял попытку ещё раз поймать тварь с помощью антара. Лента зелёной энергии выстрелила в направлении улетающего джина. У меня получилось, я зацепил джина за хвост, но нить антара тут же натянулась. Осознание ситуации пришло моментально: если буду тянуть сильнее, то порву…
И я был вынужден накачивать нить антара энергией, лишь бы только потянуть время…
— Не можете поймать, так убейте! — донеслось сбоку и снизу, я сразу узнал голос старца Димитрия, и судя по голосу епископ не пострадал.
Несколько зелёных плевков полетели в демона, какие-то даже попали, но это не принесло желаемого. Джин по-прежнему поднимался вверх. Наверное, он взлетел метров на сто или даже больше, когда я увидел боковым зрением, как огненное пятно скачет по высоченному дереву. Да, это был именно тот самый эвкалипт, о котором говорил Савелий Кноп.
Персик ускорился на последнем десятке метров, ветки затрещали и начали осыпаться. Хвостатый же использовал дерево по максимуму, и вот с верхушки эвкалипта скользнуло рыжее огненное пятно. Джин заметил огненного кота и начал уходить в сторону, было поздно. Персик врезался в демона, вновь начал его нещадно драть лапами и вырывать куски синей плоти. Джин не падал, но медленно спускался на землю. Хвостатый же победно вцепился в голову демона и сидел так, не выпуская супостата из цепких лап. Наступила недолгая пауза:
— Что с епископом⁈ — требовательно выкрикнул Сойкин.
— Живой я! — отозвался Димитрий.
Инквизиторы суетились возле епископа, рядом лежал Савелий Кноп, и вот ему действительно досталось. Но судя по страдальческим стонам, не смертельно.
— Возьмите! — умоляюще попросил Кноп, протягивая лампу и обращаясь одновременно ко всем и ни к кому.
Сойкин взял лампу в руки, осмотрел её. Джину оставалось с десяток метров до земли. Старший инквизитор, разбежавшись, запустил лампой в джина. Демон всё понял верно:
— Нет! — пророкотал он, — Только не снова…
Вокруг джина закружился ветер, его начало затягивать внутрь лампы. Персик же спрыгнул на землю и сел возле меня. Демон сопротивлялся, упирался руками в ненавистное узилище, но всё было тщетно. Когда, наконец, демон оказался внутри лампы, последняя упала на асфальтированную дорожку со звоном. Я подошёл ближе и взял лампу, она оказалась горячей:
— Теперь порядок! Джин в лампе, и от неё фонит Изнанкой.
Я подошёл к инквизиторам, стоявшим полукругом возле епископа и Кнопа. У Савелия оказался распорот бок и ляжка. Димитрий же выглядел помятым, но без видимых повреждений.
— Сейчас кровь остановлю. — засуетился епископ, накладывая руки на порезы Кнопа, — Остальное пусть лекари делают, не моя специальность.
Димитрий поднялся, подошёл ко мне и Сойкину.
— Джин здесь! — я протянул лампу старшему инквизитору.
— Мы этим займёмся в управлении! — хмуро прокомментировал епископ, — Не думал, что эта тварь нам доставит столько неприятностей…
— Вы сами говорили, что джины существа коварные и злопамятные. — напомнил я.
— Да, демон хотел отомстить Савелию, напав на семью. А мы этого не учли… проворонили. А ведь должны были догадаться, Кноп любит больше всего не деньги, а своих родных! — епископ опустил взгляд.
— Как он сам? — решил я уточнить.
— Жить будет. — констатировал Димитрий.
— Как считаете, жизнь одного очень влиятельного епископа стоит прощения одному не в меру жадному потомку фабриканта? — с хитрой усмешкой поинтересовался я.
Димитрий поднял брови и искоса посмотрел на меня:
— Клемент, неужели ты думаешь, что я не умею быть благодарным?
— Нет, конечно! — обрадовался я, — Я именно на это и рассчитываю.
Сойкин и епископ рассмеялись.
Глава 5
Зал, в котором обосновались Истинные, оказался слишком маленьким, чтобы стать полноценным сектором для одного из высших демонов. Но для парочки изгоев, которые хотели укрыться от лишних глаз, площади зала было более чем достаточно. С потолка свисали застывшие магматические сталактиты, нет, не так! Когда-то колонны, удерживающие сводчатый потолок зала являлись сталактитами. Теперь они превратились в колонны, украшенные резьбой и узором. Практическое значение таких колонн вызывало откровенные сомнения. В стремлении украсить колонны и предать
