Последний патрон - Алексей Николаевич Котов
– Янычар пересчитали? – спросил он.
– Да, – отозвался кто-то. – На этот раз их не меньше сотни.
– Пятерых беру на себя! – рявкнул герцог.
– Я троих могу… – неуверенно сказал фон Борг.
В последнее время из-за голодного пайка барон заметно сдал. Кроме того, у всех ухудшалось настроение, ведь бежать из плена было практически неаозможно.
Неожиданно в дальнем углу барака зашуршал песок. Раздался тихий женский чих. Мужчины оглянулись… Из песка торчала женская головка в чадре.
– Неверные, да?.. – робко спросила голова, готовая тотчас нырнуть вниз.
– Сама ты знаешь, кто?! – зарычал было герцог Ларошский.
На предводителя зашикали. Переговоры со странной посетительницей заняли довольно много времени. В конце концов, выяснилось, что тридцать жен халифа багдадского с удовольствием подали бы в суд на своего любвеобильного супруга. Но жюри присяжных состояло из евнухов и женщины не надеялись выиграть дело о разводе.
– Спросите ее, куда подземный ход ведет? – пробубнил из-за спин товарищей герцог.
– Сначала – замуж! – твердо сказала женщина.
– Ни фига себе, условие!.. – снова возмутился герцог.
Герцогу снова дали понять, что ему совсем не обязательно принимать участие в переговорах, ведь демократическая рыцарская среда могла легко выдвинуть нового лидера. Излишне эмоциональный герцог открыл было рот, чтобы напомнить друзьям по несчастью о рыцарской чести, но кто-то сильно толкнул его кулаком под ребра.
Переговоры продолжились. Как оказалось, подземный ход вел прямо в гавань. Напротив пленных выстроились тридцать жен халифа. Путь к свободе лежал через честное, рыцарское слово.
– Ладно, мы согласны, – сказал герцог. Он старался не смотреть на женщин. – Даем слово!..
Рыцари устремились к подземному ходу.
В гавани толпа пленных легко смяла охрану и ворвалась на галеру халифа багдадского.
– Круши, братва! – весело ревел герцог Ларшский, размахивая обломком реи. – Бей их!..
Сонные янычары охотно прыгали за борт. На берегу робко жались друг к другу бывшие жены халифа. Герцог Ларошский так ни разу и не взглянул в их сторону. Когда бой закончился, он приказал поднять паруса, и очень скоро галера резво пошла к выходу из гавани.
– А ты это… Зачем, дурак?! – удивился герцог, увидев барона Борга, нежно прижимающего к груди маленькую женщину в черном.
Морской ветер озорно приподнял чадру, и на секунду перед изумленным взглядом герцога предстало лицо неземной красоты. Личико смущенно покраснело и маленькая, сбитая до крови, рука одернула чадру.
– Я на руки ее посмотрел, – улыбнулся барон Борг. – А потом понял, что некрасивая или дура рыть подкоп не станет. Зачем он ей?..
Женщина барона обхватила его за шею и что-то доверчиво зашептала на ухо.
– Не бойся, никто тебя не тронет, – сказал барон. – Я же с тобой.
Герцог Ларошский почесал затылок и посмотрел на берег.
– Что застыли?! – рявкнул он на товарищей – А ну, разворачивайте эту калошу к берегу!
На берегу рыцари торопливо расхватали женщин. Галера снова устремилась к выходу из гавани. Но время было потрачено, и вскоре чей-то тревожный голос крикнул:
– Корабли халифа на горизонте!
Рыцари бросились разбирать оружие. Женщин разместили на нижней палубе для гребцов. Герцог выбрал дубинку побольше и стал рядом с бароном.
– Лица своей еще не видел, но руки у нее, брат!.. – восхищенно шепнул он товарищу. – Я таких нежных пальчиков в кровавых мозолях сроду не видел.
Стая кораблей халифа неуклонно приближалась. Неожиданно на палубе для гребцов вдруг защебетали женские голоса, и тяжелые весла с плеском опустились в воду. Галера заметно прибавила ходу. Весла ритмично взмывали вверх, снова ныряли в воду и гнали вперед неуклюжую посудину.
Один из кораблей халифа вырвался вперед. Остальные словно застыли на месте.
– Уже легче, – объявил герцог товарищам. – По одному, значит, гостей встречать будем! Устоим, братва?!
– А как же!.. – рявкнул первым борон Борг.
– В кашу всех!..
«Правильно, – подумал герцог, отыскивая любящим взглядом фигурку в три погибели склонившуюся над толстым и тяжелым веслом. – Куда ж мы теперь денемся-то, а?!..»
Коварство и любовь
Пленный рыцарь-барон фон Ганс Бумбах ползал по полу тесной каморки-камеры. Тещин подарок – толстый, вязаный носок – провалился как сквозь землю. Отчасти барону мешала темнота, – в окошко камеры пробивался лишь узенький лучик света, – отчасти он попросту туго соображал спросонья.
– Быстрее! – рявкнул рослый охранник.
«Нашли, значит, ребята на кого меня обменять, – лихорадочно соображал барон. – Наверное, во время вылазки бабенбергцев, сцапали какого-нибудь…»
Бумбах смог найти носок только после того, как охранник ткнул его пониже поясницы тупым концом копья.
«Да, тут не дома, понимаешь, – философски подумал барон. – Здесь до обеда не украдешь на кухне куриную ножку и не обнимешь жену за тоненькую талию…»
Воспоминая о жене, барон немного взгрустнул и вдруг понял, как сильно соскучился по Изольде. У его жены был веселый и взбалмошный нрав. Молодая женщина любила балы и королевские обеды. Тем не менее, она нашла время для поездки к мужу на войну.
– Солнышко мое, я так больше не могу! – первым дело ласково шепнула красавица в ухо барона. – Сколько можно с воевать с этими противными бабенгерцами?!
Потом женщина вдруг заявила, что ни за что не вернется домой одна…
Обмен пленными между защитниками Бабенбергского замка и крестоносцами ордена Правой Подвязки Его Величества как всегда происходил на крепостном мосту.
Барон Бумбах близоруко щурил глаза, всматриваясь в шедшую ему навстречу изящную фигурку. Его невольно интересовало на кого же его меняют.
«Елки-палки, да это баба, что ли?!..» – удивился он.
Барон замер. Охранник ткнул его кулаком между лопаток. Барон не сдвинулся с места. Между тем красавица быстро прошла мимо, даже не взглянув на барона, и исчезла за воротами замка.
– Да что же это такое, а?! – взревел, пришедший в себя Бумбах. – Где же это видано что бы меня, рыцаря, меняли на мою же собственную жену?!
Подбежавшие товарищи барона схватили его за руки и потащили в сторону лагеря. Бумбах рычал от бешенства и отбивался до тех пор, пока его не втолкнули в палатку магистра ордена.
– Ты!.. – Бумбах ткнул пальцем в магистра. Он задыхался от ярости и не находил нужные слова. – Ты!..
– Ну, я, – нехотя согласился магистр и поморщился так, словно у него заболели все зубы сразу. Он не без горечи усмехнулся и спросил: – А что я-то?..
– Убью! – пообещал барон.
Он попытался броситься вперед, но в него тут же снова вцепилась охрана.
– А за что меня убивать-то? – тоже перешел на крик магистр. – Это все Изольда сама придумала. Мол, я за своего мужа хоть в ад пойду!
– Дуэль! – рявкнул Бумбах. Он изловчился и ткнул магистра кулаком в глаз.
Охрана повалила буйного барона на
