Вторая вожатская (СИ) - Виктор Юрьевич Молчанов
– А вот эта – даже не раскаивается! – Камальдинова ткнула в Анночку пальцем.
– Света, пусть идут спать, – мягко, но достаточно уверенно произнесла заведующая. Завтра, всё завтра. Они под присмотром вожатого.
– Пошли, – Валера кивнул на дверь. Пока суть да дело, хмель куда-то испарился. Какие-то запоздалые сполохи, тяжесть в голове ещё оставалась, но уже не приходилось контролировать каждый шаг и жест.
Девчонки поднялись.
– Спокойной ночи, – выходя, сказала Анночка.
– Спокойной, спокойной, – на автомате ответила заведующая.
Они шли по ночному лагерю, вожатый и три девочки: ещё всхлипывающая Разживина, напряжённая как пружина и готовая взорваться Захарова и внешне спокойная Анночка.
– Так, девчонки, не кукситься. Всё уже обошлось. Садоводы ушли. Деревянко им такой концерт дала... Вон потом у подруг расспросите.
Наташка хихикнула.
– А на работу? Так что с того. Ну, позвонят. Скажут, так и так, ваша дочь скушала десять яблок. Что те скажут? Угадайте.
– Посмеются. Спросят – почему так мало. – Вышла из транса Захарова.
– Валер, я ведь тебя искала. Ты ушёл, а я... – Анночка.
– В смысле?
– В прямом. Не могла тебя бросить. Думала – ты там где-то, и тебе плохо.
Плохо ему стало теперь. Гадко и совестно. Мало того, что нахрюкался, как не знай кто, так ещё и девчонку подвёл.
– А ещё – выгонят меня теперь... Позвонят на фабрику и всё. Это недолго. Я же взрослая.
И тут Валерке стало ещё хуже. Внутри было уже так плохо, словно перепил, а оно просилось наружу и не могло никак выйти.
– Ладно, спать давайте. После завтрака разговор ещё будет. Посмотрим там.
Хотя, что он может сделать? Обнадёживать не хотелось.
А утром Валерка обнаружил вторую вожатскую открытой, а там... Грубое слово «срач», по сравнению с увиденной картиной казалось детским лепетом. Разве что стены не были ничем измазаны. Он закрыл дверь на ключ, обнаружившийся в их комнате посреди стола. Да... хулиганки показали себя во всей красе.
– Кать, ты ключ кому последнему давала? – спросил он.
– Не помню, – потупилась она, – А что?
– Ничего. Устроили свинарник...
И только тут до него начало доходить, что, начиная от вечеринки и до сих пор, он Катерину, собственно и не видел. – Ты вообще в курсе, что у нас тут происходит?
Судя по её испуганному виду, ночные события обошли Катерину стороной и не коснулись даже по касательной. Валерка присел на свою койку и, насколько мог подробно, обрисовал девушке случившееся, сообщив, что после завтрака их ждут у заведующей для расстановки точек над "Ё".
– Сама-то давно явилась?
Он-то просто не слышал, когда она пришла. А пришла она за пять минут до вожатского подъёма, потому что... В общем было и так всё ясно. Любовь-морковь и... Пошлить не хотелось.
На линейке хулиганки не ёрничали, как обычно, а блеяли, словно невыспавшиеся овцы. Их заставили девиз читать второй и третий раз, но получилось ещё хуже и под общий смех их всё же отпустили. Катя пыталась их взбодрить, но Валерка только махнул ей рукой, поморщившись, – оставь, мол. Всё равно после такой ночки вызвать у них бодрость нереально. Он и не пытался. А во время завтрака Валера поймал Алекса и вывел из столовой.
– Давай потолкуем. Мне вот сейчас топать к заведующей, так что расскажи диспозицию. Как вчера, и кто, и где.
– А то сам не знаешь? – тот сперва вздыбился, уж слишком настырным показался ему, Валеркин наезд, слишком резким.
– Знаю, да не всё. Не в кондиции был. А потом не до того было.
– То-то, что ни в кондиции, – хмыкнул Алекс.
– А ты не лыбься. Что не позвали – извиняй, как я понимаю, что просто в суете не вспомнили, а что сам не дошёл до нас, так кто виноват?
– Да плевать...
– А плевать не надо. Ты за девчонками без меня чуток приглядел – за это спасибо. – Валерка развёл руками.
Алекс улыбнулся:
– Приглядишь за ними. Не пошёл бы я с ними, сами бы в поход намылились. Даже спорили, какой комнате идти. Наконец решили...
– А то что суббота, и все садоводы по участкам сидят – не допетрили? Я-то хоть никакой уже был...
– Ну, а нам в башку не пришло. Не успели выйти – ты на бровях. У меня чуть отлегло – вроде половину ответственности с себя снял. Так сколько их – а я один. За одной смотришь – другая распрыгалась, что коза. А тут эти. Из дома выскочили. Девки – в разные стороны. Они – туда-сюда. Крикалёва – та сразу за забор порснула. Я Морозову тащу – а она – за яблоками. Захарова растянулась, её длинный схватил. Она орёт от боли, а он ей, гад, руки крутит. Разживина – нет, чтоб бежать, за пакет яблок вцепилась. Толстый с одной стороны тянет – она с другой. Как в комедии. И – не поможешь ничем. Ору – «Беги, дура!», а она оборачивается: – «Сам такой». Право, дура.
– А Анночка?
– Батурлина? А её совсем не понял. Она сперва вроде собиралась, а как эти выскочили, туда бросилась, откуда пришли. Тебя искала. Не кричала, а так, круги нарезала. Там её и прихватили.
– Понятно. Ладно, спасибо. Ну и, как я понимаю, ты вроде как совсем не при делах. Так что не светись. Девчонки, вроде не сдали.
– Да, ладно. Мне-то что? Я дискотечник. Вот если колонки украдут...
– Ну, припереть любого можно. Ещё раз спасибо, – Валерка хлопнул Алекса по плечу и отправился в домик заведующей.
Там уже собрались все, кто был хоть как-то задействовал в процессе. Заведующая, старшая вожатая, даже Катерина.
– Можно?
– Только тебя и ждём, – сходу взяла быка за рога заведующая. – Рассказывайте, как ваши дети оказались в саду.
– Как-как? Корпус на ночь у нас не запирается.
– Очень плохо! – подала голос Крикалёва.
– А если пожар? Всем гореть прикажешь? – Валерка перешёл в нападение, – Мы спали, они...
Светлана открыла было рот, чтоб сказать что-то, но посмотрела на свою институтскую подругу, которая округлила глаза и вся, казалось бы, вжалась в стул и осеклась.
– Это всё дружба с местными, зря вы их приручили, – гнула свою линию заведующая.
– А мне казалось, что лучше вместе на дискотеке, чем по простыням в окно.
– Окна заколотить надо бы, – опять подала голос Камальдинова.
