Дима - o f2ea2a4db566d77d
- А вы кого играли?
- Я была в кордебалете. Там… четвёртая справа во втором ряду в заключительной
танцевальной сцене.
-
Это можно назвать успехом?
-
Да, мне предложили новую роль. Уже со словами.
- А как назывался этот ваш фильм? Его ещё показывают в кинотеатрах?
- Нет. Студия обанкротилась, потому что это была очень дорогая постановка, а
кинотеатры от фильма отказались – билеты никто не покупал. На DVD его так и не
выпустили. «Убийство на свадьбе» назывался.
-
Жаль, очень жаль. Я был бы не прочь его увидеть.
-
Не смешите меня, - строго попросила Глория.
- Вы всё равно не смеётесь. Никогда. Даже не улыбаетесь.
- Просто тяжёлый день.
Они ещё помолчали, каждый предоставленный себе. Проститутка сделала дырку на
подлокотнике дивана – чуть больше. Борис изучил афиши на стенах – внимательнее. Кафе
работало круглые сутки, так что никто их не хватился.
-
А вы-то какого мнения? – спросил Борис.
- О чём?
31
- Галлюцинации у неё были, или всё происходило в реальности?
Глория задумалась. Вся ссупилась.
- Она психованная была – это однозначно.
-
Вам даже не хочется, чтобы те невероятные события происходили в реальности?
Девушка пожала плечами.
-
Зачем столько мертвечины? Это никому не надо.
Она сожгла в пепельнице кусочек поролона, который до этого извлекла из дыры в
подлокотнике.
- Хотя если не брать плохое невероятное, - добавила Глория. – Против хорошего
невероятного в реальности я бы ничего не имела.
Поролон потух, и Глория откинулась на спинку сидения. Борис решил высказаться:
- А я вот думаю, всё невероятное происходит в голове именно что психов. Иногда это
становится достоянием общественности, но при этом не имеет ни малейшего отношения к
реальности. В общей реальности творится только реальное, а всё, что люди зовут
сверхъестественным или просто таинственным – лишь плод чьего-то воображения. Думаю,
по этой причине таким вещам и не стоит уделять ни малейшего внимания – предоставьте это
суеверному люду, истеричкам, да поэтам с претензиями. Это моё мнение. Я в этом деле
имею некоторый опыт. Действительно, поверьте – ничего нереального в реальности не
существует и никогда не существовало.
Проститутка почесала переносицу, отчего малюсенький прыщ взорвался. Лопнул –
стремительно набралась капля крови, обрамлённая желтоватой прозрачностью гноя.
-
Да мне пофиг как-то, - ответила Глория скучным голосом
Капля крови запульсировала и, будто смущённая, кем-то спугнутая, метнулась девушке в
глаз. Тончайшая струйка.
- Прошу прощения, - индианка с достоинством вытерла казус, глядя в карманное
зеркальце. Всё ещё увлечённая собственным отражением, она спросила:
-
Что вы делаете в Мумбае?
-
Нюхаю специи.
Глория крякнула. Улыбнулась. Лучше бы не улыбалась.
-
Это профессия, что ли, такая?
-
Да. У меня идеальный нюх, а также совершенные вкусовые рецепторы. Я
специализируюсь на специях и мясе.
-
Мясо? Как вы с ним повязаны?
-
Я его пробую.
-
На вкус?
-
Именно.
-
Свежее?
-
Да. Иначе это была бы уже другая профессия.
-
И что потом? После пробы.
-
В зависимости от качества я рекомендую его людям, на которых работаю. Это такие
престижные ресторации по всему миру. Они часто обращаются ко мне за рекомендациями.
-
А вы…
Глория не закончила. Она отвернулась и опять засунула палец в нутро подлокотника.
-
Что я?
-
Вы… когда-нибудь пробовали человеческое мясо?
Борис снисходительно улыбнулся, но не ответил.
Рано утром его разбудил звонок. Кто-то звонил по внутреннему телефону. Борис поднял
трубку и услышал мягкий, смешливый голос своего знакомого усатого индуса.
-
К вам полиция, господин, - прошептал он нежно.
- Что стряслось? – Борис протёр кулаками глаза и скромно потянулся.
32
- Вас хотят препроводить в участок, господин, - ещё более нежно объяснил служащий
гостиницы.
-
А где мне сервируют завтрак?
В полиции его угостили очень крепким, с нефтяным привкусом кофе.
- Вчера ночью, с трёх часов и до сегодняшнего утра, я был у себя в номере, что
подтвердили в моей гостинице.
- Мы в курсе вашего алиби. Вас никто и не обвиняет ни в чём. Просто ваше общение с
потерпевшей может пролить свет на ночные события, - инспектор заподозрил в своих словах
излишнюю метафоричность и резко откашлялся.
- Примерно в половине третьего я подвёз Глорию домой и проследил, чтобы она
удалилась без приключений.
От избытка чувств инспектор сломал карандаш.
- Вы уверены, что это был её дом?
Борис назвал адрес. Всё совпало.
- Получается, - сказал полицейский, - что через два часа после вашего отъезда она вновь
вышла из дома, либо кто-то её позвал, и случилось…
-
Непоправимое? – подсказал Борис настороженно.
-
Вы правы.
-
Насколько непоправимое?
- Её убили. Растерзали, если угодно. Порвали на части. Море крови; кишки все в
дырочках от когтей и клыков. На череп давили так, что он лопнул.
Борис заметно побледнел. За прошлый вечер он почти научился симпатизировать девушке.
-
Люди видели там человека-обезьяну. Новая жертва этого существа, между прочим,
моя племянница. Расскажите об этом своим соплеменникам.
Борис выразил соболезнования, после чего в участок британским вихрем ворвался Генрих
и устроил невероятный скандал. Потому как никто не имел права насильно удерживать в
участке гражданина зарубежной державы, к тому же сотрудника фирмы «Herbs & Spices Inc»
без выдвинутых против него обвинений и старого доброго двойного виски. Генрих рвал и
метал.
Смерть Глории не шла у Бориса из головы.
Он видел в морге её изуродованный труп, мало чем напомнивший оригинал, пользы для
расследования не представил, все свои профессиональные обязанности уже выполнил.
Местные издания пестрели заголовками о романе между иностранцем и индианкой и
порушившем всё сказочном монстре. Генрих рвал и метал. Наступил уик-энд. Покуролесил
лес лес шоссейный блик Взвизг Это в раз за фраз фараз Фары Аз Вы слыхали про уток в ту
ночь представить себе не можете Мы перетрухали перетряхивали труха красива свербива
глаз выколи длинна как На этот раз тебе не отделаться Когда Правда Так что Напротив
Нетнет Я никогда не бывал на авеню Ла-Мот-Пике говорите достопримечательность до ста
особых примет шрамы родимые пятна чирья чирьи чирьих их Ииииих И на прилегающих
улицах
Борис подошёл к дому Глории. Один из самых больших и с виду дорогих в этом районе,
двухэтажный. Не понятно, зачем девушка подрабатывала проституцией. Около крыльца
собралась шумная толпа.
-
Что происходит? – спросил Борис у какого-то мальчишки.
-
Хозяева уезжают.
-
Почему?
-
Неизвестно, - ответил мальчуган заученно.
-
Это родители погибшей? – Борис указал на пожилую пару с чемоданами.
-
Да.
Протолкнувшись сквозь толпу, Борис подошёл к отцу Глории и спросил:
-
Я могу чем-нибудь помочь? – прибавил, - Я хочу чем-нибудь помочь.
33
Отец яростно замахал руками. Заголосила мать. Она схватила Бориса за локоть и
попыталась куда-то вытолкнуть. Причитала:
-
Go! Go! Go!
Окружающие люди внимательно за ними следили.
- You shouldn’t come here! Go! Go! – все кричала старушка.
Потом вдруг сбилась и заговорщически шепнула:
-
Gone, dear Mister.
Борис протянул ей деньги. Мать вырвала банкноты, пихнула их в складки сари, и опять
потребовала, чтобы он ушёл.
Он ушёл. Сел в Мерседес и повернул ключ зажигания.
- Неизвестно, куда они уезжают, - в окно машины сунулся всё тот же мальчишка.
-
Неизвестно, - повторил он и широко улыбнулся.
Борис и ему денег дал.
-
В Калькутту, господин. Они едут в Калькутту. У них и там дом.
Ещё одна купюра, и Борис знал точный адрес. Теперь он также понял, чем занять
последний уик-энд командировки.
В аэропорту Калькутты Борис арендовал машину и, сверяясь с картой, поехал к дому
родителей Глории. Их излишняя нервозность сбивала с толку. Возможно ли, что гнев
человека-обезьяны распространялся не только на случайных жертв, но и на родственников
убитых? Или стариков гнало в Калькутту проклятье? Позор? Своей поспешностью,
суетностью тот отъезд скорее напоминал побег. Борис тяжело вздохнул. На самом деле его
не волновала судьба и безопасность родителей девушки, его не касалась мифическая дрянь с
