Детективное агентство "Штык" 2 - Самат Айдосович Сейтимбетов
Только тогда она осела и потеряла сознание.
— Вперед, дети леса! – гремел чей-то голос. – Быстрее! Схватите их живыми, особенно дочь леса!
Толпа нахлынула, не жалея себя, и некоторое время Кабанкин дрался врукопашную, сворачивал шеи, пробивал головы и грудные клетки, ломал ноги и руки, швырял раненых живых в еще пока целых и замедлял их продвижение.
Отыграл несколько секунд, сумел пустить в ход оружие и моментально убил всех вокруг. Натиск спал, слишком много живых пало жертвами удара дерева, и Кабанкин торопливо перезарядился, пользуясь моментом. Макнул обойму игл в древесный яд и бросил взгляд вверх, выискивая Ахмата, опасаясь, что рядовой Тузов тоже попал под это дурманящее воздействие магии дерева.
Передышка была короткой, живые ринулись вперед толпой, размахивая самодельным оружием и сверху ударили заряды плазмы, разбрасывая и испепеляя толпу. Кабанкин, уловив момент, перемахнул баррикаду тел, рванул вперед, убивая всех на своем пути и ворвался в ряды эльфов-лучников. Стрелы и иглы летели густо, эльфы падали бревнами, затем побежали, похоже жизни своих древесных слуг дерево ценило выше обычных живых или цвергов.
— Командир! – отчаянный вопль Ахмата.
Пока Кабанкин наносил контрудар, набежала еще толпа, тащила Олесю и Аллою прочь. Ахмат налетел, стреляя, Кабанкин помчался обратно, помог, но отбить успели только Олесю, слишком уж тяжела оказалась лейтенант Листва. Аллою утащили, словно муравьи добычу, и на Ахмата было страшно смотреть. Из спинки его кресла, основания торчали стрелы, лицо Ахмата подергивалось от облегчения – спас Олесю! – и сожаления – не успел отбить Аллою!
— Не суйся к дереву, - перехватил его за кресло Кабанкин. – Подчинят, и что тогда?
— Они и так, - выдохнул зло Ахмат.
Иван увидел, что руки и ноги его исколоты, словно Тузов заделался наркоманом. Похоже, колол сам себя, вырывая из дурманящего воздействия.
— Что теперь, командир?
Кабанкин помедлил с ответом, так как не знал, что. Гнаться за Аллоей в этих отнорках под деревом – чистое самоубийство. Будь у него весь арсенал, Кабанкин еще дал бы бой, но теперь?
Пока он пытался придумать план, дающий хоть один шанс на успех, загремел знакомый голос.
— Мастер Кабан! Предлагаю обмен, женщина за женщину! – громогласно вещал Авалин.
Артефакты цвергов, подумал Кабанкин, вот что они пустят в ход в следующей атаке. Или не пустят, похоже, боялись навредить Листве, сорвать принесение ее в жертву. Остальные живые из агентства – ну так, закуска, помощь основному блюди в виде Олеси Листвы.
— Отдайте Аллою, отпустите нас, - подпустив жалости и дрожи в голос, крикнул Кабанкин, - и сюда не приплывут кровожадные пираты, мстить за дочь капитана!
— Отдайте дочь леса и убирайтесь, мы не будем вам мешать, даю слово!
«Пиздит», проартикулировал губами Ахмат. Кабанкин ответил ему взглядом, мол, конечно же врет, как врал раньше, заманивая их сюда. У него на мгновение даже мелькнули сомнения, не являлась ли та история с нелетучим кораблем одной большой приманкой. Нет, скорее эльфы воспользовались первым удобной возможностью, после той истории с паразитом, никто и не усомнился, что они так благодарны и вот так признательны, и, конечно, не держат зло.
Ловко, ловко, ощущая кислый привкус во рту, подумал Кабанкин.
— Зачем она вам?! – крикнул Кабанкин отчаянно. – Ведь у вас же полно своих магов природы!
— Она – Избранная! Она – дочь леса! Этот титул дает не только права, но и обязанности!
— Обязанность отдать себя вашему дереву?
— Да! Это величайшая честь в жизни эльфа!
К Авалину присоединился кто-то еще и Ахмат поморщился.
— Нерзаэль, говорящая с лесом, - пояснил он шепотом. – Как она умоляла меня не останавливаться… гадина!
— Она не эльф!
— Но она стала им, приняв титул дочери леса! Теперь она – Избранная, та, что поможет очистить весь мир и завершить начатое во время конца света! Великая очистка сорвалась, но мы доведем дело до конца! Другие наши слуги не справились, так что нам пришлось действовать самим!
Кабанкин замер, ошеломленный прозвучавшим намеком. Сдержал желание спросить прямо, все это могло быть лишь очередной уловкой, для отвлечения внимания и ослабления их решимости сражаться.
— Разбросать приманки на наших злейших врагов, тех, кто не просто усугубил конец света, но и сорвал великую очистку!
— Командир?! – вскинулся Ахмат.
— Да, похоже, они делали те зелья, приманивали на них магов общин или просто магов, - ответил ему Кабанкин, ощущая, как голова идет кругом.
Он чуть приподнялся и закричал:
— Конец света породил ваше великое дерево и вас! Без него не было бы вас всех!
— Но мы есть и обязаны спасти весь мир, очистить его! Отдайте нам дочь леса и убирайтесь! Ваши жизни нас не интересуют! Будете жить в чистом мире и благодарить нас! И не маги породили дерево, а сам мир откликнулся на их злодеяния и грязь, прислал благую весть о великой очистке! Мы услышали ее, услышьте и вы!
— Поверить не могу, что сосал древесный сок этой дуры, - скорчил гримасу Ахмат.
— Мы дадим вам денег и артефактов! – добавил Авалин. – Корабль! Хотите, вы станете владыками всех вольных островов?!
Можно обещать что угодно, лишь бы добиться своего, подумал Кабанкин. Затем понял, что Авалин не шутил, и это прямо говорило – вольные острова, пираты и капитаны – лишь ширма, которой эльфы отгородились от внешнего мира. Умело отгородились, следовало признать, со всей природной хитростью. Не просто рассылали зелья, как приманки, но еще и поставили цвергов наблюдать, высматривать кандидатов на жертвоприношения, заманивать их выгодными предложениями, вольностями, чистой едой и водой, в конце концов!
Олеся отказалась влезать в долги к цвергам – знала или просто сработала интуиция?
— Вы прибыли из грязных земель и тратите там массу сил на очистку! Мы очистим земли для вас!
— Где же вы раньше были, - пробормотал Кабанкин зло.
— Слушай, командир, а что тогда с Джингази? – вдруг спросил Ахмат. – Эльфы незаметно продавали ему зелья?
— Думаю, паразит изводил магов, чтобы те его не опознали, - ответил Кабанкин, - а зелье, дающее магию, ну просто случайно совпало или он сварил его сам, не ведая о том, что творили эльфы. Никто и заподозрить такого не мог.
— Да уж, ощутили неладное, но не поняли,
