Филипп Янси - Где Бог, когда я страдаю
Но чаще всего боль напоминает о себе не посредством линз микроскопа, а через невзгоды, от которых мы пытаемся избавиться. Если соотносить каждый сигнал боли с определенной причиной, система передачи боли покажется рациональной и хорошо построенной. Но если мы посмотрим на все человечество, на эту корчащуюся от рака, голодную, кровоточащую процессию миллиардов людей, движущихся к смерти, проблема встанет перед нами во весь рост.
«Проблема боли» включает в себя нечто намного более значимое, чем правильную реакцию нервных клеток. Что сказать о побочной реакции боли, о том, что она подталкивает душу к разочарованию и безнадежности? Почему жизнь одних омрачена артритом, раком или врожденным дефектом, а другие вообще не болеют в течение всех своих семидесяти лет?
Поэт Уильям Блэйк так суммировал существование человека: «Мама стонала, плакал отец. Я ворвался в этот полный опасностей мир».
Философы обожают огульные дискуссии на тему страданий всего человечества, будто их, страдания, можно собрать в один огромный котел и представить их Богу: «Вот боль и страдания Земли! Что Ты скажешь обо всех этих несчастьях?» Но, как заметил Иван Карамазов, персонаж великого произведения Достоевского, боль приходит к каждому человеку по отдельности, и незаслуженное страдание одного ребенка, бьющего себя кулаком в грудь, ставит; проблему не менее остро.
Возможно, система боли и была разработана как система предупреждения и предохранения, но где-то на нашей планете произошло замыкание, и боль в нашем мире сегодня бушует бесконтрольно. Нам, наверное, следует определиться с терминами. Слово «боль» будем употреблять, говоря о защитной системе организма, а слово «страдание» - о человеческих несчастьях. Ведь прокаженные не чувствуют боли, но их жизнь полна страданий.
Хотя многие люди, к счастью, не испытывают острой физической боли, никто не в силах избежать страдания хотя бы в одной из его форм: черта характера, разорванные взаимоотношения, незалеченные раны детства, удушающее чувство вины. Чтобы понять страдание, нужно отойти от микроскопа, где нервные клетки послушно отзываются на стимулы, и посмотреть прямо в лица людей, лица, полные агонии. Тогда вопрос: «Где Бог, когда я страдаю?» звучит несколько иначе: «Где Бог, когда страданиям нет конца?» Почему Бог допускает, чтобы человек так сильно и несправедливо страдал?
Лучший из возможных миров?
В течение многих столетий философы спорили на тему: «Является ли земля лучшим из возможных миров?» Истоки этих дебатов — в предположении, что всезнающий, всесильный, любящий Бог, естественно, сотворил бы прекрасное место жительства для Своих творений. Но посмотрите, что творится на нашей планете: здесь рождаются дети с синдромом Дауна, здесь СПИД и полиомиелит, здесь скорпионы и мухи цеце, землетрясения и тайфуны. Неужели Бог не мог сотворить что-то лучшее? Как саркастически пишет Вольтер в своей повести «Кандид»: «Если это — лучший из миров, то каковы же остальные?»
В былые времена христианские теологи, такие, как Августин и Фома Аквинский, доказывали, что Бог действительно сотворил лучший из возможных миров. В наши времена, времена трагедий двадцатого века — трагедий естественных и сотворенных человеком, — только чрезвычайно смелый мыслитель смог бы произнести такое утверждение. Лично я не стал бы отстаивать такую точку зрения. Но одна из причин, по которой я столько времени уделил биологическому аспекту боли, — это мое убеждение, что современные философы, на мой взгляд, не берут в расчет сложности, которые несет в себе сам акт творения. Им кажется, что Богу стоит только взмахнуть волшебной палочкой для того, чтобы стереть с лица земли большинство опасностей. Чтобы доводы критикующих эту планету звучали убедительно, им, по крайней мере, надо хотя бы описать, какой они видят лучшую Вселенную с полным комплектом естественных законов, Вселенную, в которой было бы намного меньше страдания. Вот несколько возможных вариантов. Почему бы не уничтожить все бактерии? Это была бы катастрофа: найдено более 24-х тысяч различных видов бактерий, и только некоторые из них несут болезни. Если убрать бактерии вообще — мы не сможем усваивать пищу. Тайфуны? В Индии и Бангладеше узнали на своем горьком опыте, что благоприятная погода напрямую связана с тревожными явлениями в природе: в годы, когда нет тайфунов, нет и дождей. Творение включает в себя выбор одного варианта из нескольких альтернативных. Если бы я, катаясь на лыжах, сломал ногу, то, может быть, захотел бы иметь более крепкие кости ног. Возможно даже, что их можно было бы сделать более прочными (хотя ученые пока не нашли более крепкого материала, который годился бы для замены кости), но тогда мои ноги были бы тяжелее и массивнее - в результате, скорее всего, я вообще не смог бы кататься на лыжах. Если бы пальцы человека были более толстыми и крепкими, — невозможно было бы играть на пианино.
Творец должен был выбирать между прочностью и мобильностью, весом и объемом. Доктор Пол Бренд должен был решать подобные проблемы, пытаясь разработать простые датчики боли, которые бы предохраняли руки прокаженных. Вот что он обнаружил:
«Чем больше я познаю естественный мир — атомы, Вселенную, твердые тела, молекулы, солнце и, больше того, переплетение механизмов, предназначенных для поддержания жизни, — тем больше поражаюсь. Все творение могло бы разрушиться, как карточный домик, если бы был нарушен только один фактор. Некоторые искренне верят, что точность и дизайн в природе — результат случайности, то есть, если миллионы молекул будут в постоянном взаимодействии, то, в конечном итоге, в самом оптимальном месте образуются нервные клетки. Таким людям я просто предлагаю попробовать создать систему, как делал я, и они поймут, насколько невероятна такая случайность.
Я провел большую часть своей жизни, делая операции на руках, и мог бы заполнить целую комнату книгами, которые объясняют различные виды операций на руках. Но я никогда не слышал, чтобы кто-то предложил операцию по улучшению здоровой руки. Рука создана по удивительному плану, и боль, естественно, — часть этого плана. У 99% людей руки абсолютно здоровы. Но в группе людей, неспособных чувствовать боль, все наоборот: у 99% из них руки либо функционируют неправильно, либо не функционируют вообще только потому, что у них расстроена система передачи боли».
Большая часть страданий на нашей планете является результатом двух принципов, соблюденных Богом при творении. Первый: физический мир существует на основании постоянно действующих естественных законов. Второй: человек свободен. Приняв решение придерживаться этих двух принципов, хороших самих по себе, Бог тем самым оставил людям возможность извращать их. Например, вода необходима всем нам и всему сотворенному — без этой «мягкой» жидкости нам не обойтись. Но в этой самой жидкости можно утонуть, что необходимостью не назовешь, а еще страшнее то, что в ней можно утопить ближнего.
Или другой пример — дерево. Оно приносит плоды, дает тень и является домом для птиц и белок. Даже срубленное дерево ценно для нас — мы используем его для отопления помещений, строительства жилищ, изготовления мебели. Основные качества дерева — прочность, упругость, горючесть — делают его полезным для нас. Но как только вы посадите дерево с такими качествами в мире, населенном свободными людьми, появляется возможность злоупотребления им. Свободный человек может взять дубину и, пользуясь ее твердостью, разбить голову другому. Бог, наверное, мог бы всякий раз в подобных случаях превращать древесину в мочалку, чтобы удар был полегче, но не этим Он занимается в нашем мире. Он установил определенные физические законы, которые человек злой, либо неправильно понимающий свободу, может извращать. (Бог отвечает на подобные рассуждения в конце книги Иова. Выслушав жалобы Иова объемом в 35 глав, Он, наконец, лично является ему и говорит о величии сотворенного мира. Его речь поражает Иова. Бог указывает этому человеку на некоторые образцы Своего творения и дает возможность что-либо предложить для его усовершенствования. Может, у него есть предложения по улучшению существующего мира? Можно сказать, Бог там сравнивал свое резюме с резюме Иова — как вы думаете, кто победил?)
Несет ли Бог ответственность за страдания этого мира? Да, но не непосредственно. Подарить ребенку пару коньков, зная, что он может упасть, и толкнуть его, чтобы он разбил лицо об лед, — это далеко не одно и то же. В мире, где все происходит согласно установленным естественным законам и который населен наделенными свободной волей людьми, предохраняющая система боли также может быть использована неверно. Но разве Бог не мог бы по-другому сконструировать эту систему, устранив недостатки? Только была бы эта система эффективной, если бы не содержала в себе аспект страдания? Это вопрос.
