Измена. Простить, отпустить, отомстить? - Каролина Шевцова
- Насть, не начинай, мы последний месяц не ругались даже.
- Может потому что мы последний месяц не разговаривали, Шерлок?
- И как показывает сегодня – делали это не зря. – Покрутив в руках оставленную Томой вилку, Кеша, наконец решился и произнес: - Я не дам тебе развод, ясно?
И взгляд такой, что аж вши в волосах в пляс пошли. Брови вразлет, волосы дыбом, пар из ноздрей и лоб топорщится как стиральная доска. Ну, чамо! Ой, то есть мачо! Вылитый мачо! Жалко, что за эти полгода у меня поменялся вкус на мужиков и подобный типаж больше не впечатляет. А раньше то, раньше…
- Кеша, - проникновенно начала я, - а тебя кто вообще спрашивать будет?
Он опешил.
- В смысле? А репутация?
- Твоя что ли? Так ее уже не спасти.
- Родители?
- Как-нибудь перетопчутся.
- Совместно нажитое?
- Какое-какое? – прокашлялась я. - Ты про мой храп и свою лысину? Давай останемся каждый при своем. Или про наши машины? Делить их, Кешенька, низко даже для тебя, но если очень хочешь, забирай. Но в ответ верни мне потерянную девственность!
- Зачем тебе она, - зло ощерился Савранский, а я расплылась в самой сладкой из улыбок.
- Продам на торгах. Очень прибыльная тема, между прочим.
Бывшему понадобилось несколько секунд, чтобы понять в какие дебри абсурда завел нас этот диалог. Все выходило до того нелепо, что самое время признать поражение, попрощаться и уйти, но Аркаша не привык сдаваться.
- А дети! – Он победно стукнул кулаком по столу. – Я не хочу их делить, и считаю, что дети должны жить с отцом!
- Полностью с тобой согласная!
Я откинулась на спинку стула и скрестила руки, чтобы отзеркалить позу мужа. А еще с этого ракурса было лучше видно, как стекает на пол его невозмутимое лицо. И брови, и нос и даже сурово нахмуренный лоб – все куда-то испарилось. И теперь передо мной сидел удивленный и немного обосравшийся суслик.
- Насть, ты чего?
- Я ничего, Кеша, я за что! – В подтверждение слов я смачно стукнула по столу, так что чашки подпрыгнули. - За патриархат! Мать не та, кто родила, а та, кто после развода детей забрала! Ты обоих заберешь? Знаешь, говорят, деток разлучать нельзя, не то будет большой стресс. Никитка мальчик перспективный, по шлюхам не ходит, к горшку приучен, правда жрет как конь и если что не так, может прописать в бубен, но это возраст такой. Кризис скоро пройдет и лет через десять будет у тебя адекватный мальчуган! – С каждым словом лицо Савранского зеленело, а я распалялась все больше. – Но чего мы все про Никиту, есть же еще Тома! Она просто прелесть. Характером вся в дедушку.
- Дедушку Борю, - в надежде выдавил мой муж.
- Давида Аароновича, - я била прицельно и так чтоб на повал, - ваши гены, Савранский. Упертая, язвительная, а глаза закатывает так, что от силы их вращения Ньютон бы поперхнулся. Обожает корейских женоподобных мальчиков из БТС, так что забудь про своего Баярского и баллады, привыкай слушать Джонгука.
- Кто это?! – Глаза Аркадия приняли форму правильного круга.
- Это наш любимчик, тебе он тоже понравится. Щупленький такой, с рахитом.
- С чем?! Томе нравятся корейцы? – прокашлялся Савранский. Кажется, пока дочь жила с ним, он не утруждал себя общением с ней. Конечно, ведь молодые любовницы забирают так много сил. Понимаю и… осуждаю.
- Томе нравится эпатировать, так что я очень радуюсь корейцам с другой части света. Иначе их место заняли бы цыгане с ближайшего вокзала. А что ты так смотришь? У девочки гормоны, и, судя по воспаленным молочным железам, скоро у нее начнутся месячные. Ооо, даже завидую тебе, ты застанешь все мое любимое: истерики в ПМС, истерики в цикл, истерики после цикла. Про реки крови и инструктаж по средствам гигиены я даже молчу. Кстати, мне на работе выдали кучу прокладок для рекламы, могу тебе отсыпать. Ты не отказывайся, ты вообще знаешь, сколько все это стоит? Но ты мужчина состоятельный, справишься. Главное, сразу после менструации не забудь рассказать ей про секс и контрацепцию.
- Настя, - в голосе Кеши звучала паника, - о чем ты вообще?! Ей всего десять.
- Ей уже десять, Савранский. И будь ты хоть немного в себе, успел бы заметить, как сильно выросла твоя дочь. И понять, какой у нее характер. Помнишь, как Никита привел домой бомжа и сказал, что тот теперь будет жить с нами? Ты думаешь, с Томой этого не случится? Так не мечтай. Только этот бомж будет еще и корейцем!
Кеша застонал.
Лицо его поморщилось, когда я разблокировала неприятное воспоминание. Еще сутки после той встречи мы пытались отмыть квартиру от запаха мокрой псины и забродивших яблок, а пьяный бородатый мужик, которого Никита уложил спать на нашей кровати, отчитывал нас с Савранским за то, что мы плохие родители и допустили постороннего в доме. После отповеди тот смачно почесал зад, подтянул брюки, державшиеся на шнурке вместо ремня, и ушел.
- Кешенька, - я наклонилась вперед и накрыла руками сложенные лодочкой ладони мужа, - хочешь поиграть в хорошего папу, пожалуйста. Но я тебе честно говорю: ты не вывезешь. Я не буду биться с тобой ни за детей, ни за дележку дивана со стиралкой. Просто отпусти меня.
Он неверяще уставился мне в глаза. Кажется, до Савранского только сейчас дошло, что это конец.
- Но что я буду делать?
- Найдешь себе хорошую девочку из благополучной семьи. Такую, чтобы папа одобрил. Женишься, воспитаешь под себя. И будешь жить с ней счастливо, душа в душу, а иногда и тело в тело.
Кеша тяжело сглотнул. Его кадык дернулся и ухнул вниз, за ворот рубахи.
- Все эти девочки очень скучные, - начал было он, но я только развела руками.
- Ну, тут уж выбирай. Либо задорно
