Волчья балка - Виктор Иванович Мережко
— Послушай, начальник, — поморщился тот, трогая ногу. — Нога болит, не могу правильно разговаривать… Насквозь прошил. Может, сначала бинтом перевяжу, потом поговорим?
— Сначала поговорим, потом бинтом баловаться будешь, — Стас отложил документы задержанного. — Почему решили бежать?
— Испугался.
— Чего испугался?
— Потому что я не при делах, — узбек начинал явно косить под «наивняк».
— Каких делах?
— Не при каких… Мне сказали сидеть в кабине, я сидел.
— Кто сказал?
— Те, кто отправляли в рейс.
— Знаете их?
— Почему я должен знать их? Маленький человек из Узбекистана, кто я для них?
— Кроме арбузов, что в трейлере? — вмешался Лыков.
Мансур вздрогнул, на миг удивленно замер.
— Арбузы. Сами видели.
— Может, на дне что-нибудь? Или внутри арбузов?
— Не знаю. Ничего не видел. Загрузили, подписали бумаги, сказали ехать. Все…
Кулаков поднялся, с хрустом размял ноги, не спеша прошелся по комнате.
— Уважаемый товарищ Мансур Батыр… — споткнулся на имени, плюнул. — Тьфу, зараза! Мансур Батыр-рович! Мой молодой коллега протягивает тебе руку дружбы и помощи, а ты ее отталкиваешь. Почему?.. Тебе не дорога жизнь, ты не любишь жену и ораву детишек, которые в кишлаке… не ценишь свободу? Объясни нам, тупым ментам, а то до нас не доходит.
— Детей люблю. Жену тоже. У меня их трое. Жен…
— И всех троих любишь?
— Особенно молодую.
— А свободу?
— Думаешь, меня ждет тюрьма, начальник?
— Хороший вопрос, — Стас подошел к узбеку почти вплотную. — Сколько тебе забашляли за рейс, каторжанин?
Тот молчал, испуганно глядя на гайца.
— Плохо слышишь?.. Сколько денег огреб?
— Тайна, — негромко ответил тот. Добавил: — Коммерческий…
— А если мы ее раскроем?
— Меня убьют.
— Кто?
— Большие люди. Убьют обязательно… И денег больше не дадут. Пока я получил только чуть-чуть.
— Сумма серьезная?
— Год могу кормить десять детей.
— Уже десяток успел настрогать?
— Скоро одиннадцать будет.
— Ну, хотя бы ради детей! — снова зло и нетерпеливо влез Лыков. — Вы ведь знаете, какой груз везете!
— Клянусь, не знаю.
— А если не гнать шелуху?
— Нет, не знаю. Даже не представляю.
— Утром мы проверим груз и выяснится, что вы всё знали, что будем делать тогда?
— Тюрма.
По окнам «бунгало» резанули автомобильные фары, Стас быстро прислонился к стеклу, удовлетворенно произнес:
— А вот и подкрепление. Сам Семен Степанович прибыли!
Игорь подошел к двери, открыл ее. Увидел вышедшего из подержанной «Нивы» своего непосредственного начальника, худого, с отвисшим кадыком, высушенного службой и погодой капитана Бурлакова. Следом за ним выпорхнула тоненькая внучка Наташка, с наигранной веселостью махнула гаишнику.
— Привет, Игорек! Чего тут у вас?
Семен Степанович хмуро взглянул на нее, проворчал:
— Тебе бы все знать, — и направился к ступенькам крылечка. — Самих черти колотят, и другим не даете покоя! И правда, чего тут наколбасили?
Стас надел фуражку, дурашливо вытянулся в струнку, отрапортовал:
— Здравия желаю, товарищ капитан! Как старший на посту обязан доложить…
— Заглох, балабол, — отодвинул его от порога Бурлаков, вошел внутрь домика. Увидел сидящего здесь незнакомого восточного человека, под ногами которого расплылось обширное пятно крови, пробормотал: — А это что еще за ерундистика?
— Задержан при попытке к бегству, товарищ капитан, — доложил Кулаков. — Пришлось применить оружие.
— Кто стрелял?
— Я, товарищ, капитан, — Игорь сделал полшага вперед.
— Были основания?
— Так точно. Приказу «стоять» не подчинился, вынужден был открыть огонь на поражение.
— Значит, попадешь под следствие.
— За что, товарищ капитан? — вступился Стас. — Своими глазами видел, как этот прохиндей удирал.
— Пойдешь в качестве свидетеля. А там следствие разберется. — Семен Степанович полистал документы на столе, взглянул на задержанного, махнул внучке. — Погуляй во дворе, а мы тут пока с этим молодцем погутарим.
— А может, я здесь побуду? — упрямо заявила та. — Мне интересно.
— Ничего интересного в этом дерьме нет. Успеешь за свою жизнь… Ступай, сказал!
— Опасно, товарищ капитан, — со знанием дела заметил Кулаков. — Трасса, ночь, транспорт… Да и в сарае заперты двое.
— Лыков, сопроводи внучку, — велел капитан младшему лейтенанту. — А то и правда, не дай бог… Только это!.. Чтоб скромно, без всяких там ухаживаний! Ребенок еще, школу только закончила!
— Да вы чё, Степаныч? — заржал Стас. — Какие ухаживания? Он у нас тоже еще девочка.
— Заткнись! — огрызнулся Игорь.
— Дед, ну ты совсем, — покрутила пальцем у виска внучка и шагнула из «бунгало» следом за младшим лейтенантом.
— Зачем внучку притащили, товарищ капитан? — спросил Кулаков. — Стрёмно здесь.
— Тебя забыл спросить, — Капитан Бурлаков взял табуретку, уселся напротив Мансура. — Убегал, значит?
— Убегал, — кивнул тот.
— Причина?
— Испугался.
— Кого?.. Моих сотрудников или еще кого-то?
— Всех.
Капитан взял со стола документы, снова заглянул в них, пожевал впалыми щеками.
— Мансур Батырович Мир… Мирсаидов, значит? Гастарбайтер?
— Справка на работа есть.
— Проверим, пробьем… Нога сильно саднит?
— Сильно… Перевязать можно?.. И укол.
— И уколем, и перевяжем, и смажем. Все будет.
— Когда?
— После беседы, — Семен Степанович отложил бумаги, сочувственно и шумно вздохнул. — По-русски кумекаешь?
— Три года в России. Совсем русским стал.
