Хроники особого отдела — 2 - Александр Игнатьев
Утром тёплый ветер с Кавказских гор принёс снег. Он поначалу падал неспешно — мягкий и легкий, пушистый на фоне солнечного синего неба. Дети радовались забаве, а взрослые — дополнительной влаге для полей.
Уже через час города и села обрели нереально-сказочный вид. Корреспонденты и немногочисленные владельцы фотоаппаратов наперебой щелкали заснеженные улицы и запорошенные крыши.
Белый пух падал на выжженную солнцем землю весь день. К ночи небеса почернели и со свистом ударил ледяной ветер. Он нес на земли Ирана новые снеговые тучи…
Шесть дней на огромной территории бушевал снежный шторм. Когда, наконец, светопреставление закончилось, прибывшие в район бедствия увидели над поверхностью только перекладины электрических столбов. За неделю кошмара выпало восемь метров снега. 4 тысячи жителей плодородных равнин оказались похороненными заживо. Более трёх тысяч погибли в пути, убегая и уезжая от двадцатиградусного мороза. Мощное наводнение похоронило селевыми потоками ещё несколько тысяч.
В Советском Союзе тоже было несладко, за зиму почти не выпало снега. На Центральной Европейской равнине толщина снежного покрова составляла менее 5 сантиметров. Зато весь февраль свирепствовали пятидесятиградусные морозы. А затем на российское Нечерноземье упала сорокаградусная жара. Зимнее бесснежье и летний жар спровоцировали сушь. И в лесных пожарах сгорело семь тысяч квадратных километров леса.
В Южной Америке случилось новое землетрясение, и в Никарагуа похоронило десять тысяч человек.
Кажется, природа было чем-то сильно недовольна.
У геологов всего мира создавалось странное впечатление искусственности происходивших катаклизмов. Плохо объяснимые циклоны курсировали над миром, словно где-то высоко в небе, на границе тропосферы с «домом азота», кто-то могучий крутил свой странный водоворот.
Впервые на Стокгольмской конференции по проблемам окружающей среды осенью 1972 года была произнесена фраза о «погодном оружии».
***
В голове у Маши царил полный сумбур. Прошло полгода, как ее «будто морковку» (по выражению Бориса Евгеньевича) выдернули из привычной среды обитания: она не ходила в школу, не учила уроки и не общалась с подругами. Просто потому, что не было здесь никаких подруг!
Зато она могла ходить с мамой в «Harrods» — самый модный и очень дорогой магазин в мире. Покупать там шампуни, чтобы ежедневно (вот оно – счастье!) открывать неудобные английские краны большой чугунной ванны на львиных ножках и,растворив ароматические шарики, пахнущие розами и эвкалиптом, залезать в горячую воду и погружаться в невесомую душистую пену… пушистенькую такую…
Так огромная глубокая ванна с пенными шапками стала ее любимым местом.
Вот и сегодня, пока Маша отмокала в горячей воде, через закрытую дверь в ванную неторопливо вплыл Олладий.
— Яяяя без докладаааа, — важно сообщил он.
Маша взглянула на кота и приготовилась к продолжению спектакля. Олладий померцал проницательными зелёными глазами и продолжил:
— Мыы однииии…
— Ну и? — грозно спросила девочка.
В полуметре от свисающих айсбергами пенных холмов наглый кот материализовался полностью.
Черная лапа, с некоторым презрением аккуратно потрогала лежащие на полу панталоны, словно размышляя, как их утилизировать. При этом ушастый проходимец строго посмотрел на хозяйку валяющегося имущества.
— Я тебя сюда не звала! — парировала Маша, высунув руку из воды и утягивая хозяйство в ванну… — Может быть, устроим совещание в более подходящей обстановке?
Кот уселся на мраморной окантовке чугунного дива и принялся играть с пеной, изображая кота-рыболова.
— Через чассссс у тебя с гостямми, — важно сообщил он, испаряясь.
Девочка вздохнула и вылезла из уютной купальни.
***
Маша не успела узнать, каких таких гостей решил привести Олладий. Но она поправила кровать и вернула в шкаф книжку. После этой небольшой уборки — отправилась на кухню за чаем.
Благодаря неутомимой Танюше дом постепенно наполнялся разнообразными гербариями, стоявшими в вазочках и плошках. Ксения морщилась, Илья восхищался, а Ян прозвал высушенное разнотравье «икебаной» и, похоже, одобрял. Одна такая затейливая цветочная композиция попалась по пути, и Маша остановилась,размышляя, а не прихватить ли ей с собой такой букетик? На стол. Для украшения.
Со стороны кухни послышался скрип отодвигаемого стула и голоса:
— Вы верующий? — интересовался Борис Евгеньевич у соперничающего теперь с ним в области уборки и готовки мистера Сомса.
— Я давно живу на земле, принадлежащей англиканской церкви, — уклончиво отвечал последний.
— Не слышал о такой, — пожимал плечами дядя Боря. — Мой друг отец Василий — православный поп, а здесь все неправильно, даже вера по имени королевства. Туповатые ваши островитяне-то, раз свою веру по-человечески назвать не смогли.
— Это не моя вера, сэр, и островитяне не мои. Люди пришли намного позже моего народа, и мы плохо переносим символы новых богов.
— Новые боги в Риме, — важно утверждал сержант. — Говорят, Папа ихний полы целует, кланяясь.
— Вполне возможно, — соглашался брауни. — Я слышал, что гигиена в католичестве всегда считалась грехом…
— Дикари, — вздыхал Телицын.
Девочка вошла на кухню. Борис Евгеньевич, седой, высокий и худощавый, и мистер Сомс, маленький и плотный, аккуратно причёсанный, отдыхали. На столике стояли тарелочки, наполненные тонкими ломтиками лимона и кусочками сыра. Бутылка виски, опустевшая на половину, радовала глаз…
— Маша?! — засуетились оба.
— Скоро кушать будем…
Она хихикнула и кивнула в знак согласия…
***
Несмотря на апокалиптические предзнаменования, число заключённых браков в это время достигло максимума. Ни до 1972 года, ни после в мире не игралось столько свадеб!
Наплевав на конкуренцию и забастовки, в Британии сошёл с конвейера двухмиллионный автомобиль «седан».
Маргарет Тэтчер написала книгу, в которой доказывалась необходимость доступной для среднего класса линии образования: от детского сада до университета.
В начале сентября исландская канонерская лодка потопила британские траулеры, этим развязав вторую тресковую войну. Повсеместно в Великобритании открываются гипермаркеты и выходит в эфир первое телевизионное шоу.
Умирает архиепископ Кентерберийский Джеффри Фишер, который, активно выступая против разводов и не являясь геем, страстно приветствовал последних, посвящая им все свои проповеди.
***
— Мы длинной вереницей идём за синей птицей, — громко выговаривая окончания,вдохновенно орали близнецы. Причем воплями они не ограничивались: последователи неведомой синей птицы, старательно топая, бегали друг за другом по лужайке и размахивали недавно купленными отцом мечами. Мирное население взирало на это со смешанными чувствами.
— Зря Метерлинк не задумался над такой концепцией сказки, — задумчиво высказался Ян, обращаясь к подошедшей к нему Танюше.
Она сошла с крыльца и восхищенно посматривала на сыновей.
«Пора оформлять пенсию…»,
