Тот самый сантехник 10 - Степан Александрович Мазур
Скрипя половицами пока не отполированного пола, Боря снова прошёл по всем комнатам, но и там вставленного окна не наблюдалось. Только ещё одна баночка. Полная. Бросать бычки летом на траву на территории — последнее дело. Дождей давно не было, сухое всё. Чуть разгорится и всё, пожар. Производители кофе заранее об этой проблеме подумали и своих потребителей баночками удобными снабдили.
— Вы что, окно пропили? — пробурчал прораб, но тут взгляд зацепился за балкон. А там строительные материалы и мусор, подоконник стоит, прислонённый к стене.
Тогда Глобальный прошёл на балкон, переступая порожек. Всякий мастер знает, что если балкон без порожка делать, то точно дуть будет. «Дверь в пол» здесь, как принято в санузлах, чтобы робопылесос доползал и туда — плохая затея.
Потому уложили один блок символический, по его уровню заодно и батареи пройдёт, если что. А будущую дверную коробку чуть подняли по уровню, чтобы по ногам не тянуло. Не в тапочках же ходить, когда на балконе окна открыты. Не сложно предположить, что открыты они будут при любой сушке белья, что для большой семьи — всегда актуально.
Боковое окно поражало подходом. Испытав лёгкий шок, Боря даже присвистнул:
— Ну даёте, мужики!
Блок стоял закреплённым на ОДИН нагель. Плюс две пластиковые подпорки друг на друге пачками, чтобы всё в уровень стояло.
— Однако, — пробурчал Боря, даже не зная, что ещё сказать.
Только взял уровень, проверил. А тот ноль показывает. Идеально-ровно стоит блок. Только бог знает на чём держится, кроме этого злосчастного анкера.
Боря вздохнул, тут же второй анкер загнал, третий… шестой. Это не долго, когда высверливаться не надо в блок, а шуруп сам заходит.
И лишь когда блок уже было никакому ветру не снести, остановился отец молодой, снова померил, кивнул. Ровно всё. Отделка только осталась. Но сегодня марать руки не будет.
— Ну, ребята, мля, ну получите у меня, — пообещал им Глобальный и тут расслышал отдалённое шуршание пакетов на улице. — Эй, мужики!
Но спустившись обратно, прораб обнаружил лишь дворового пса, безучастно принюхивающегося к бутылкам и конфетам, но больше обращая внимания на сервелат. Однако, тот был в упаковке и вскрывать его без участия хозяев пёс не решился. Всё-таки не на цепи у будки сидит, а на птичьих правах на участке бегает.
— Что, забыли про тебя все? — тут же сжалился Боря и отрезал ему добрую четверть палки складным ножом, после чего пёс с благодарностью в глазах зажевал самую вкусную на его веку еду.
Следом Боря кунг распахнул, чтобы пакеты занести, поставить, а там четверо валяются кто как. Один на полу, у печки полено обнимает, как Буратино Мальвину в сказке про жизнь, другой на скатке матраса кверху задом как упал, так и уснул. Третий на нижний лежак забрался, но матрас раскатать сил не хватило. И только Стасян на втором уровне нар на матрасе валялся как человек, очевидно вырубившийся последним.
Что в кунг спрятались, то понятно — от комаров и прочего гнуса. А внутри сип, хрип, сопение, храп и ответственное попукивание. Жара уже не такая, как в обед, но и под вечер — душно в прогретой за день кабине. Но квартеру хоть бы хны, уснули вокруг бутылок с рожами довольными.
— Вы где алкашку достали? — покатав ногой одну из таких, спросил Боря. Вслух. Особо не надеясь на ответ.
Но на голос Стасян заворочался, слез со второго уровня, спрыгнув на пол и за голову тут же схватился, поморщился, но ответ дал:
— Так Вишенка привёз. Он как про твой повод прознал, первым нам и сообщил. А мы как раз окно ставили. И так удачно по уровню вышло, что тут же решили прерваться. Подумать. Да ты сам ничего не подумай, пить никто не собирался. Так, пригубили по рюмочке пластиковой. Потом Лёха как ляпнет «А кто крестным отцом будет? А?». Ну мы и задумались. Нас-то четверо. А детей у тебя двое. Давай спорить. Тут же снова накатили без закуски, на солнце из дома вышли. Стоим, думаем. Нет ответа. Сначала хотели на каждого парой пойти, типа крёстный и запасной. Или — исполняющий обязанности… заместитель, короче, если один забухал… Но так не принято. И мы давай лишних отсекать. Естественный отбор, вроде как. Болеслав-то с первого щелбана в кусты отлетел, вышел первым из гонки — как самый умный. Но Лёха зацепился, зараза. Стоит спорит со взрослыми. Ну мы с Лаптем и налили ему полную. Давай, говорим, покажи взрослость. А то как обмывать будешь? А он сгоряча весь стакан и махнул. Типа нечего айтишников спиртом слаборазведённым стращать. И не таким, мол, платы протирали. Его же и пили, пока сдуру на Дуне не проснулся.
Тут Боря со Стасяном на Лёху посмотрели, а тот как валялся задом кверху, словно в позе для йоги, те асаны с ходу постигая, так и в ус не дул. Ну чисто на Дуне лежит. Всё ему легко давалось. Удобно, полностью расслаблен. Планкой в целом — доволен. По лицу видно. Поставь такого на голову — стоять будет, как стойкий оловянный солдатик.
Стасян подошёл к пакету, пошуршал, достал прохладный лимонадик и приложил ко лбу, продолжая рассказ:
— А дальше всё просто, Кто больше эволюционировал, тот и победил. Ну мы с Лаптем и догнались. За победу. И это только потом до обоих дошло, что детей у тебя ещё будет столько, что на всех друзей не хватит. Так что новых искать надо, а не этих в расход пускать. Ну мы и давай мириться. С Болеславом. Потом в душе плескались, комары поналетели на воду, мы от них давай прятаться. А тут тепло, приморило… всех.
— Работники, мать вашу! — усмехнулся Боря, но перед тем, как пойти за аптечкой к автомобилю, чтобы таблетки всем от головной боли раздать, снова всех пересчитал. Одного не хватало. — А где сам Вишенка?
Стасян осмотрелся, почесал нос и наконец, пожал плечами:
— Ну… где-то тут был.
Оба разбрелись по участку, то в автомобиль внедорожного типа заглядывая, то в дом возвращаясь, то под кунгом просмотрев всё досконально. Нет нигде Вишенки. Даже за контейнером со строительными материалами заглядывали и на катер забраться пытались.
На всякий случай в строение номер один заглянули. Стасян даже
