Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 2009 год
Мы с толедским историком и экс курсоводом-любителем Рикардо Гутьерресом бессистемно петляем немыслимыми маршрутами, которые не имеют ничего общего с теми, что описаны в путеводителях («Тут же как с «Дон Кихотом», — доказывает Рикардо, — по сути роман — собрание новелл»), и наконец он выводит нас с неожиданной стороны к Кафедральному собору.
Классическая кастильская мельница — это цилиндрическая башня высотой метров 20. С некоторых пор у них есть собственные имена: мельница «Росинант», мельница «Дульсинея» и так далее
— А вот, кстати! Сестра! Сестра! Не правда ли, она прекрасна, как святая Тереса? Между прочим, сестра живет в Консуэгре, куда я очень советую вам съездить. Ради мельниц. Заодно подвезете сестру.
— С удовольствием. А как это — ради мельниц?
— О, там масса живописных ветряных чудищ вроде тех, с которыми сражался Дон Кихот. Смотрители вам скажут, что они подлинные. Не верьте. Самая старая из них построена в XVIII веке. Впрочем, посмотреть все равно стоит.
Мы посмотрели. Кстати, для меня всегда оставалось загадкой, отчего это все читатели романа так привязались к этим мельницам? Отчего они так особенно знамениты? Ведь в сюжете есть великая масса эпизодов и более значимых. Один мой коллега даже высказал остроумное и подозрительное по своему правдоподобию предположение: мол, это потому, что приключение с мельницами излагается в восьмой главе: из 126 глав дальше просто мало кто читает.
И пришлось бы согласиться с этой печальной догадкой, если бы не одно контрдоказательство. Дело в том, что ветряные мельницы образца сервантесовской эпохи даже и теперь, в XXI веке, — основная деталь пейзажа сельской Ла-Манчи. Кастилию (в буквальном переводе «Страну замков») с тем же основанием можно было бы назвать Молинией — «Страной мельниц». В какую бы деревню ты ни приехал, какой бы холм ни увидал — повсюду торчат они, белые, кирпичные, оштукатуренные или голые. Сегодня по их количеству лидирует «мельничный комплекс» в поселке Кампо-де-Криптана. В расположенном же ближе к Толедо поселке Консуэгра из 12 тамошних мельниц способны прийти в движение лишь две, и происходит это по случаю разных праздников и фестивалей. Зато, как оказалось, здесь можно запросто встретить «живых» рыцаря и его оруженосца в исключительно органичном исполнении артистов из известной на всей «Дороге Дон Кихота» труппы Vitela Teatro.
Остается добавить деталь, проливающую свет на причину классической ошибки Дон Кихота: в XVI веке в Кастилии ветряные мельницы были еще новинкой, недавно проникшей в страну из голландских провинций. Так что непривычный к странному виду этих сооружений идальго вполне мог принять их за сказочных великанов, даже будучи в трезвом уме.
Могли бы вы подумать, что эти узловатые обрубки, вытянувшиеся ровными рядами, — ни что иное, как виноградные кусты? В Ла-Манче после сбора урожая принято обрезать их почти под корень до следующего сезона
Глава 3. Село посвящения и село развенчания
На юг от Рио-Тахо влияние современной глобальной цивилизации слабеет. Евросоюзные шоссе без единой вмятины уступают место колоритной домашней жизни. Отсюда до самой Монтьельской гряды и высокой Сьерра-Морены нет ни крупных центров, ни многоуровневых транспортных развязок. Здесь единые экономика и валюта еще не успели погубить маленькие наследственные частные хозяйства — минифундии. Здесь Кастилия
местечек, в каждое из которых вполне мог заезжать Дон Кихот. Кстати, исследователи давно заметили: если наложить на карту маршрут Рыцаря печального образа, получаются хаотические зигзаги, напоминающие петляния обезумевшего зайца по пересеченной местности. И удивляться тут нечему: странствующие рыцари странствуют не с определенной целью, а по таинственному внутреннему зову.
Но сперва им необходимо обрести «лицензию на подвиги». Герой романа получает ее, по мнению большинства литературоведов, на постоялом дворе в Пуэрто-Лаписе.
Единственная улица этого села — часть единственной же в прошлом Королевской дороги из Валенсии в Толедо и Мадрид — открывает головокружительную даль в обе стороны, на восток и запад. Вдоль нее тянется сплошная гряда двухэтажных построек с приземистыми калитками, запертыми на тяжелые замки. Только в нескольких местах — а точнее, в трех на весь Пуэрто-Лаписе, население которого составляет ровно 1000 жителей, — они чередуются с высокими, в два человеческих роста, арочными воротами (чтобы лошадь могла пройти). Ворота обозначают посады, или венты, — те самые постоялые дворы, коих во времена Сервантеса в селении насчитывалось четыре. Четвертая потерялась в потоке лет. А остальные целы. Правда, официально тут больше не принимают постояльцев, но если попросить хозяев, свободная комната всегда найдется. Такая же, как те, в которых отдыхали до утра герои века шестнадцатого. Да и откуда взяться иным, ведь большинство зданий в Пуэрто-Лаписе с тех пор не перестраивалось. Только крыши новые…
Тихо. Хозяйки хлопочут где-то в дальних помещениях, хозяева — на окрестных карликовых плантациях: оливковых, зерновых и фруктовых. По улице гуляет только прохладный ветерок с Толедских гор — завидное для соседних селений спасение Пуэрто-Лаписе от кастильской жары. Из трех исторических вент самая большая отдана под мемориальные цели под именем Венты Дон Кихота: тут можно приобрести леденцы и сувениры. Впрочем, местные жители уверены, что на роль донкихотовой может с таким же успехом претендовать и любая другая.
— Пили, ты дома-а-а? — с этим криком энергично заколотила в ворота «немемориальной» посады Малена Романо, советник по туризму и культуре местной алькальдии. Тяжелая дверь приотворилась, и пожилая сеньора с улыбкой пригласила нас внутрь.
— Пили, скажи, тебе известно, когда твои предки приобрели эту собственность? 200, 300 лет назад? — приступила к пристрастному допросу Малена.
— Не-ет. Наследовали, наследовали, да вот и до меня дошло.
— Видишь? — с некоторым торжеством обернулась ко мне Малена. — И чем, к примеру, эта вента не подходит Кихоту? Все по-прежнему, все на месте: вот маслодавильня, вот колодец. Взгляни на цепь, ей уже бог знает сколько лет. Вот жаровня на кухне... Они с Санчо вполне могли останавливаться и здесь.
Алькала-де-Энарес, площадь Сервантеса (бывшая Рыночная). Бронзовая статуя работы итальянского скульптора Карло Николи стоит здесь с 1879 года
Конечно, Малене, как и всем, известно, что Дон Кихот и Санчо (а также остальные 669 — подсчитано точно — действующих лиц романа) — персонажи вымышленные. Но мы уже успели заметить, что даже во вполне бытовом смысле они в Кастилии — самые что ни на есть живые люди. Ни про кого, кажется, столько не знают, не судят, не рядят, не вспоминают их привычки, поступки и присказки. И это притом, что ключевое слово здесь — недостоверно. Но эта недостоверность — по этическая, присущая самому испанскому духу.
И как нельзя лучше иллюстрирует ее следующий пункт на «Дороге Дон Кихота» — большой и богатый поселок Алькасар-де-Сан-Хуан, отстоящий от Пуэрто-Лаписе на какие-то 20 километров (но разительно отличный от него климатически, что, впрочем, для Испании не диво). Долгое время именно он считался местом рождения Сервантеса. На месте, где якобы стоял дом отца писателя, возвели музей, но в один прекрасный день стройное здание доказательств рухнуло…
Дело было так: если за звание родины Гомера спорили семь греческих городов, то кастильских за «принца гениев» (так принято в Испании называть Сервантеса — в отличие от «феникса гениев», Лопе де Веги) — девять. Основной и весьма эффектный довод в пользу Алькасара отыскал еще в середине XVIII века известный эрудит и просветитель Блас Насарре-и-Феррис. Отыскал классическим способом — в приходской книге местной церкви Святой Марии за 1748 год он прочел о рождении у Бласа Сервантеса Сабедры и жены его Каталины Лопес сына Мигеля. Недолго думая, Насарре приписал своей рукой на полях фразу: «Это и был автор истории Дон Кихота Ламанчского». С тех пор в академических кругах вопрос долгое время считался решенным. Но во второй половине XIX столетия один за другим начали всплывать документы, свидетельствующие, что истинная родина писателя — не Алькасар, а городок Алькала-де-Энарес в непосредственной близости от Мадрида. Кончилось тем, что в 1914-м раздосадованные местные власти нехотя постановили передать Алькале те несколько «важных документов» XVI века, которые свидетельствуют о сервантесовском присутствии в их краю.
Романс об истоках и недоразумениях
Алькала-де-Энарес — место очень древнее даже по меркам Пиренейского полуострова, где многометровые исторические пласты выходят на поверхность на каждом шагу. Археологи считают, что здесь в долатинскую эпоху селились еще кельтиберы, которые придумали некое непроизносимое название, переиначенное римлянами в Комплутум или Комплутенцию. Затем все произошло, как и повсюду в Испании: римлян на короткое время сменили вестготы , тех вытеснили арабы, которые и построили свой замок — «ал-калат», или, на кастильский манер, «алькала». Это название и закрепилось после Реконкисты с добавлением названия реки .
