Артефакт острее бритвы - Павел Николаевич Корнев
— Забудешь тут! — буркнул я, опускаясь на койку. — Столько денег псу под хвост!
— А нам с волчицами по чеку на сотню целковых выписали за участие в поимке чернокнижников! — похвасталась Беляна, как-то странно посмотрела на меня и улыбнулась. — А Лиска — ничего так. Симпатичная и есть за что подержаться. Да и Ласка не хуже. Удивлена, что у вас ничего не было с их-то доступностью!
— Для друзей ничего не жалко! — буркнул я.
Черноволосая пигалица села рядом.
— И меня не жалко? Чего бесишься тогда? Чего к Дарьяну ревнуешь?
— Ничего я не ревную! — заявил я, помолчал немного и со всей возможной уверенностью сказал: — Но что моё, то моё!
— Так я уже твоя? — усмехнулась Беляна. — А как же Рыжуля?
Я начал закипать.
— Ты только Рыжулю сюда не приплетай. Я обещал позаботиться о ней, и я о ней позабочусь! — После спросил: — Ты мне кишки мотать пришла?
Девчонка рассмеялась.
— Ещё даже не начинала! — Она чуть отстранилась и поинтересовалась: — Ты как пулю-то поймать умудрился?
— Как? — Я закрыл глаза и шумно выдохнул. — Не всем посчастливилось в школе аколитами стать. Нам, жалким адептам, приходится по крупицам небесную силу в себя тянуть!
— Брось, Лучезар! Не прибедняйся! Кому другому на нехватку энергии жаловаться, только не тебе! Ты просто зевнул!
У меня аж веко задёргалось.
— Я зевнул? Да это ты меня своими разговорами отвлекла! Дарьян то, Дарьян сё! Ой бедняжечка, домашний мальчик!
— Лучезар, ты когда психуешь, у тебя глаз краснеет.
— Я не психую, я злюсь!
— Потому что из-за меня словил пулю?
Очень хотелось ответить утвердительно, но вместо этого я легонько щёлкнул девчонку по лбу.
— Дура! Злюсь я потому, что ты мне нервы треплешь! Я ранен, мне покой нужен. Брысь с койки, лягу!
Но не тут-то было. Беляна хоть и поднялась на ноги, но потянула с кровати и меня.
— Встань!
— Зачем ещё?
— Вставай!
Пришлось повиноваться.
— Сюда пуля попала, — легонько ткнула она меня в нижнюю часть груди указательным пальцем, а после развернула его к себе. Из-за разницы в росте, тот оказался нацелен в сердце.
Черноволосая пигалица запрокинула голову и уставилась мне в глаза.
— Ты ведь пулю схлопотал, когда меня оттолкнул? Получается, жизнь мне спас?
— Получается, спас, — буркнул я.
— Спасибо!
Я нахмурился.
— Спасибо — и всё⁈ А как же «я теперь тебе решительно ни в чём отказать не смогу»?
— Ой, да я тебе ни в чём никогда и не отказывала! — фыркнула Беляна, осторожно меня обняла и поцеловала.
— Ещё б нервы не мотала… — пробурчал я.
— Чтобы ты совсем загордился? Ну уж нет! Признавайся, давай, что пулю ты словил не из-за меня, а потому что лопухнулся!
— На колу мочало, начинай сначала… — проворчал я, но больше капать мне на мозги девчонка не стала.
И в усадьбу на ночь не вернулась. Пусть больничная койка и была узкой, но уместились вдвоём как-то, никому не пришлось на полу спать.
Впрочем, спал я мало. Всё больше пялился в потолок и думал. Нет, не о Беляне и не о Рыжуле, думал о том, что и вправду лопухнулся. Не сумел угадать нужный момент, лишь немного притормозил пулю, а не остановил. Прав отец Шалый — тайнознатец из меня пока что откровенно так себе. И лекарь не лучше. Во всём второй сорт.
Расслабился!
Но ничего-ничего! С завтрашнего дня займусь саморазвитием, пусть даже для этого и придётся влезть в очередные долги. Были у меня кое-какие идеи на этот счёт.
Глава 20
11–19
Но началось утро с того, что мы с Беляной снова разругались в пух и прах, а потом столь же бурно помирились.
Поругались из-за Дарьяна, точнее из-за моей гениальной задумки свести его с парочкой учениц школы Призрачных волков. Помирились по той простой причине, что я восстановился в достаточной степени, чтобы завалить черноволосую пигалицу в койку, несмотря на все её потуги отбрыкаться. Подозреваю, она поддалась бы в любом случае, но тут, уверен в этом целиком и полностью, такой необходимости не возникло.
— И за воротник Дарьян начал закладывать не из-за потрошения мертвецов! — заявила Беляна, одеваясь. — Это всё твои шлюшки виноваты!
— Они такие же мои, как и твои!
— Просто подумай об этом!
Девчонка чмокнула меня на прощание и отправилась в главную усадьбу, ну а я сходил на завтрак и до самого полудня вкалывал как проклятый, избавляя от порчи одного бедолагу за другим. После обеда магистр Первоцвет отправил меня набивать руку в хирургию, где до вечера и практиковался.
Паскудней занятие было ещё поискать. Туда бы Дарьяна на седмицу, он бы к своим мертвецам, плача от счастья, вернулся.
Но освободился в итоге даже раньше обычного, сходил за уже починенной одеждой, заглянул в кассу и отправился… Нет, не на все четыре стороны и даже не куда глаза глядят: отправился я в форт. Пусть и велели носа туда не казать, но очень уж припёрло. Иначе — никак.
На плацу шли вечерние занятия. Старшие представители школ Огненного репья, Карающего смерча, Расколотой тверди и Бирюзового водоворота возились каждый со своей группой, при этом ученики в значительной степени перемешались, да и стало их заметно меньше прежнего.
Наставник Девясил приглядывал за обучением новичков из-под навеса, моему появлению он откровенно удивился, а выслушав просьбу, рассмеялся.
— Подогнать схему аркана огненной плети под твои четыре узла за полсотни целковых? Это не серьёзно!
— Оплата в частном порядке, — веско заметил я.
— А это роли не играет. Там один служебный приказ контроля дороже стоит!
— Но четырёх узлов для аркана будет достаточно?
— Тютелька в тютельку, — подтвердил Девясил.
Я кивнул.
— Тогда даю тридцать целковых за приказ контроля.
— Семьдесят!
В счёт ежемесячного довольствия я получил в кассе чеки на полсотни целковых, так что повторил категоричное высказывание наставника:
— Это не серьёзно!
— Ещё как серьёзно!
— У меня столько нет, — признался я.
Девясил кивнул.
— Вот это аргумент. — Он вздохнул и спросил: — Сколько есть?
Дабы не быть заподозренным в желании схитрить, я достал чеки, пересчитал их и объявил:
— Пятьдесят.
Озвученная сумма наставника отнюдь не
