Измена. Яд твоей "любви" - Дора Шабанн
— И ты, конечно, ему поверил. Молодец.
А он психанул! Офигеть, картина.
— Нонна не взяла трубку. Потом меня заблокировала. Ушла без объяснений. Что я должен был думать, когда на следующий день пришло уведомление о том, что она подала на развод? Что? — о, наконец-то его прорвало.
Видать, действительно, пил, потому что в бубен я ему настучал без проблем. А форма моя сейчас, ну, такое. Оставляет желать, короче.
Утирая кровь с разбитой губы и яростно сверкая глазами, этот умник выдал:
— Она ушла. Ей неважно. Номер сменила. Видеть меня не хочет.
Да ну, епта.
Во дебил.
— Она развелась, чтобы не обременять тебя ненужной женой. Не держать тебя на привязи чувством долга и дать тебе возможность быть с любимой.
— Какой? — вытаращился на меня так, что я и тут заподозрил руку дражайшего родителя.
А как складно-то вышло.
Этого подставить, мать вернуть и опять Олег Михайлович в деньгах и шоколаде. А остальные в дерьме, проблемах и работают круглые сутки.
Сука.
Вдохнул глубоко, встряхнул Андрея за плечо:
— С такой любимой, что у тебя на шее висела у клуба в тот вечер. «Андрей очень нам помог. Он замечательный, и мешать его счастью я не считаю честным» — это, если что, цитата из выступления моей матушки. И ты, скотина, виноват в том, что она рыдает уже месяц.
Как приятно посмотреть: в глазах ужас, паника, вина…
— Молодец, натупил. Мать обидел. Чего думаешь?
— Люблю Нонну. Уехал сразу. К родителям на пасеку, в лес. Пил, понятно. Вчера батя приволок меня к себе, отматерил и выставил в город — разбираться. Да, на мое имя пакет пришел.
Ну, шикардос, чё?
— Любишь маму? Попробуй теперь это ей доказать. Ну, и как ты будешь ее уговаривать снова замуж, я, короче, не представляю. Эти ее перепады настроения и гормональные психи — сущий ад.
Да ну, епта, здоровый мужик, и нате вам — обморок.
Не стал церемониться — полил водой.
Из вазы. Которая тут, в гостиной месяца полтора стояла.
О, как взбодрился.
— Норна беременна? Скажи, что да.
Кивнул и наслаждался безумным, охреневшим, счастливым видом. Реально, сидит на полу и лыбится, как идиот.
Наивный, думает, что это имеет значение и поможет ему вернуть жену?
Да, щас.
Ладно, поржу. Чую, будет тот еще цирк.
— Давай, ты в себя приходи, вещи собирай. Дом я продал. А мне надо кое к кому съездить. За базар спросить.
Рыпнулся со мной, но достаточно было показать ему зеркало. Так что мой, надеюсь, будущий отчим остался приводить себя в порядок и собираться, а я покатил к папеньке в офис.
Ну, запустение еще не видно, но витает в воздухе напряжение. Охрана унылая, секретарши поникшие, одна бабушка Адель — хороша. Цветет и пахнет.
Великая женщина.
Ввалился в кабинет без предупреждения, а там…
Ну, в принципе, ожидаемо, но по-прежнему противно.
Отец пил. Причем, вероятно, с утра.
— А, явился, наследничек! Что, акции хочешь продать? Да кому они сейчас? Без Нонны все летит к чертям, — он пьяно ухмыльнулся.
Меня чуть не стошнило, честно.
— Ты поэтому мне плел про «люблю, вернуть хочу», да? — это днище просто.
Вот скотина.
Олег Михайлович, отцом называть больше не мог, усмехнулся:
— Нонна моя. Ее место здесь. Побегает и вернется.
Да, конечно, жди у моря погоды. Если вдруг, на психе ей подобный бред в голову придет, я есть рядом — удержу от глупостей.
— Нонна — своя собственная, так-то. И ты бы не ждал напрасно, — ох и морда у неуважаемого родителя. Так и просит кирпича.
— Что, уже знаешь, как она меня послала?
Да вашу же мать, он к ней ездил, что ли?
Не сдержался, дернул к себе за ворот:
— Ты зачем к ней полез опять? Мало тебе, что ты ее предал и чуть здоровье не загубил?
Да, такой похабной улыбки раньше я у него как-то не видал. За годы разгульной жизни нахватался по блядям всякого дерьма.
Олег Михайлович приложился к бутылке и после этого покровительственно сообщил:
— Она меня любит. Просто пока обижается. Сейчас высказалась, поплачет и простит. Цветы, цацки, внимание — они все это любят.
Вот ведь урод. С кем он ее ровняет?
Чую, пора валить и мать успокаивать. Умеют же некоторые максимально окружающим жизнь испортить, а? Талант, сука.
— Этот ее тупой качок слился, сейчас Нонна меня простит и вернется. Ты доучишься и тоже притащишься. Я ж тебя знаю, ты без нее никуда, — и ведь абсолютно уверен, что так и будет.
Трындец.
Вдыхаю, выдыхаю.
Пытаюсь держать себя в руках, хотя хочется разломать его мордой этот монументальный стол.
— Не лезь к матери. В следующий раз я на воспитание наплюю, как ты на меня. И покажу, что Борисыч учил меня не зря. Понял?
— О, зубы скалишь, волчонок. Мал ты еще на батьку тявкать, — зашелся пьяным смехом.
Не сдержался. Виноват.
Шагнул и коротко приложил под дых.
— Я предупредил.
Выйдя из офиса, понял — ни за что сюда не вернемся.
Ну это болото на хрен. С такими-то крокодилами.
И улыбнулся довольно.
Недолго Олегу Михайловичу куковать тут осталось.
Глава 52: «Свят-свят…» и противоупыриный круг
«Княгиня смотрит на него…
И что ей душу ни смутило,
Как сильно ни была она
Удивлена, поражена,
Но ей ничто не изменило:
В ней сохранился тот же тон,
Был так же тих ее поклон.
Ей-ей! не то, чтоб содрогнулась
Иль стала вдруг бледна, красна…
У ней и бровь не шевельнулась;
Не сжала даже губ она…»
А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
Возвращаясь с прогулки в парке, придумывала, чего бы такое нам с «фасолинкой» приготовить?
Сын в отъезде, мне много не нужно. Да и вообще, я, пожалуй, просто яблок поем. Хотя, может быть, мороженого купить?
Подходя к дому, порадовалась теплому, обязательному в этом городе, ветерку, мягкому августовскому солнышку, отсутствию дождя. Даже мелькнула мысль:
— Может, на скамеечке у парадной посидеть? Обдумать концепцию докторской, позвонить, договориться, да со справкой сходить на кафедру, обсудить изменение планов в связи с…
Додумать не успела.
Сидевший у парадной на лавочке мужчина в светлом костюме, поднялся мне навстречу.
Шок, вот что я испытала…
Замерла.
Ну и мысль паническая пронеслась:
— А Кир ведь только уехал…
Но потом я вспомнила, и кто я, и где я, и сколько мне лет. Поэтому вопросительно изогнула бровь, не подходя к нему близко.
— Нонна, где ты вечно бродишь?
— Что?
Вероятно, мысли мои нецензурные были написаны на
