Секретный ингредиент Маргариты - Лия Джей
— Всем привет!
Я выжидательно топчусь на коврике. А почему это нас никто не встречает? Осматриваясь. Мебель в прихожей из светлого дерева. По кристально-белым стенам вглубь коридора тянется узор необработанного камня. Следующая комната — кажется, это кухня, совмещенная с залом — тоже белая. Оттуда льется музыка и смех.
— Эй, народ! Мы приехали! — Вика стягивает сапоги и по-хозяйки закидывает шубку в шкаф, зеркальный, во всю стену.
Визг. Скрежет. Из-за угла выскакивает крошечный поросенок в свитерочке. Вслед за ним Воронцов, в домашних штанах и с голым торсом.
— Афанасий, стой! Стоять, кому сказал⁈
Поросенок, и не думая слушаться, мчится прямо на нас.
— Омагад!
Вика отскакивает назад, чуть не впечатав меня в зеркальный шкаф. Паша подхватывает Афанасия прямо у ее ног, проскальзывая животом по плитке.
— Дверь, — пыхтит Воронцов. — Дверь закрой, а то сбежит.
Я поспешно выполняю его просьбу. Воронцов встает с колен, сжимая поросенка подмышкой. Поправляет кудри. Я стараюсь смотреть на них и в глаза, а ни в коем случае не ниже.
— Знакомьтесь, минипиг Афанасий.
Свинка недовольно хрюкает.
— Стоп, это же свитер Лейлы! Она его в прошлом месяце вязала, — Вика всматривается в узор. — Я помню этот персик на попе! Подумала еще, кто мог такое для своего чада заказать. Воронцов, ну ты и пошляк, конечно!
Пашка усмехается, прикусывая губу.
— Это не наш минипиг. Соседка попросила присмотреть. Они с мужем на неделю в Марсель улетели. Какие-то срочные дела по работе. Обычно они Афанасия с собой берут, но в этот раз документы не успевали оформить, отдали мне, — Паша чешет свинку за ухом. Та поддается ласкам и уже не кажется такой хмурой. — Ему больше четырех часов одному нельзя быть. В депрессию впадает.
— В депрессию скоро впаду я, если мне сейчас же не дадут выпить!
Королева сдвигает с прохода Пашу и уверенным шагом направляется на кухню. Всю дорогу до дома Воронцовых она активно с кем-то переписывалась. Наверное, с очередным «режиссером» с сайта знакомств. Не получилось раскрутить его на свиданку в «Cloud 9», видимо, пошла запивать горе.
Паша отпускает Афанасия, и тот, стуча копытцами, бежит за Викой. Визгливо похрюкивает, а я в сотый раз убеждаюсь, что богатых не понять. Вот кто в здравом уме, будучи успешным предпринимателем, ездящим заключать сделки во Францию, заведет себе дома свинью? Еще и свитерок для нее закажет!
Воронцов помогает мне убрать тренч в шкаф. Я тем временем любуюсь его широкой спиной. Ой, то есть с презрением пялюсь на этого выпендрежника и думаю, что в доме не так жарко, чтобы он ходил без футболки. Видимо, уже не один бокал выпил. Присмотревшись, замечаю между лопаток подвеску-перышко. Наверное, перекрутилась, пока Паша ловил минипига. Подхожу ближе и перекидываю ее вперед. Застываю. Между нами десять сантиметров, один миг и последняя капля разума. Хочется уткнуться ему в шею, запустить руку в густые кудри, вдохнуть поглубже пряный запах шоколадного печенья. И укусить его.
В голове истерично мигает красным кнопка WARNING. Ты только зашла в его дом, Марго-Текила, а уже плывешь, как дешевая помада на солнце! Соберись!
Делаю резкий шаг назад. До Воронцова полметра, так-то лучше.
— Покажешь дом?
Не уверена, что это тактичный вопрос для гостя, но мне нужно как-то отвлечься и согнать с лица румянец, прежде чем войти в холл, где собрались остальные ребята. К тому же мне правда интересно посмотреть, чем еще может похвастаться семейство Воронцовых, помимо эксклюзивного «Мерса» и шикарного пресса их сына.
Список оказывается длинным. Ванна с джакузи и зеркальным потолком, домашний кинозал с новейшей стереосистемой, гостевая комната с личным санузлом, уютная домашняя библиотека с коллекционными изданиями — и это только на первом этаже.
— Не знала, что врачам так хорошо платят.
— Отец работает в частной клинике. Там зарплаты выше, чем в государственных. Раза так в два.
Паша останавливается у лестницы и проводит рукой по перилам, кажется, из кедра. В проеме между этажами сверкает люстра, состоящая из множества маленьких белых птичек. Крепления прозрачные, и создается впечатление, будто птицы парят в воздухе, как настоящие.
— А вообще, у него основной доход с инвестиций. Успел вовремя вложиться, когда курс доллара был низким. Этот дом — тоже своего рода инвестиция. Хотели его отделать и перепродать. Но вот пригодился. После развода мы с папой сюда переехали, а мама в квартире на ВДНХ осталась.
— Скучаешь по ней?
Паша опирается спиной на перила и опускает взгляд. Нервно потирает браслет часов. Я становлюсь напротив у стены. Хочется сказать ему какие-то слова поддержки, признаться, что у меня в семье тоже не все гладко. Что я росла в страхе получить ремнем за четверку по контрольной. Что в панике прятала телефон под учебник каждый раз, когда отец заходил в комнату проверить, как я делаю уроки. Что закрывалась в ванной, когда он отслеживал по трафику сети, что я открывала мессенджеры в учебное время, и делала вид, что не слышу, как они с матерью спорят, стоит ли меня за это лишить сладкого на две недели или всего на одну.
Мне хочется рассказать Паше о всех своих проблемах, но отец научил меня не выносить сор из избы. Не показывать свои изъяны и быть «хорошей» девочкой. Ведь любят только таких — правильных и сильных.
— Знаешь, эти часы мне подарил отец на совершеннолетие. Вместе с машиной.
Паша стучит пальцем по циферблату. Не хочет отвечать на мой вопрос? Ладно, не давлю.
— Сказал, волшебные. Если ошибусь в чем-то очень важном, можно будет переодеть их на другую руку и повернуть время вспять.
— И как, работают?
Скрещиваю
