Колыбельная для вампиров - 2 - Светлана Александровна Борисова
— Ну-ну! Забудь о ней, малыш. Теперь ты мой, — сказал лорд Ваатор, но пёс, не переставая скулить, так преданно заглядывал ему в глаза, что он сдался. — Ладно, твоя взяла! Ведь и в мире богов порой случаются незапланированные чудеса. Не хочется, чтобы девочка в случае чего держала зло на меня.
Радостно виляя хвостом Рико, лизнул его в щёку и лорд Ваатор с улыбкой щёлкнул пальцами. Вспыхнула арка портала, ведущая в казармы Дев Ада и он, оглядев представшую его глазам картинку, довольно ухмыльнулся.
— Веселитесь, девочки? Ну, как вам подарочек?
— Класс, ваша светлость! Если что, не стесняйтесь, мы всегда окажем вашей очередной невесте горячий прием!
— Умнички мои зубастые, — умилился лорд Ваатор, — только вас одних и люблю!
— А уж как мы вас обожаем, ваша светлость! За вас готовы хоть в рай, хоть в ад! — грянули хором воодушевлённые демонессы. — Слава, лорду Ваатору! Слава! Слава! Слава!
— Спасибо, девочки! Я всегда знал, что могу на вас положиться, — в руке адского палача появился сгусток белого пламени. — Эй, невеста! Держи выкуп за пса. Если выживешь, не забудь его поблагодарить, — сказал он и в Ризу, зажатую в угол краснокожей рогатой демонессой, ударила молния, от которой она едва успела увернуться.
Глава 17
ГЛАВА 19. Мари. Испытание женской дружбы любимым камнем преткновения
Будь моя воля убила бы всех сплетников на свете! Ведь они и ангела так очернят, что бедняга не сможет трудоустроиться даже в аду. Может, именно это и произошло на небесах? Кто-то разозлился на своих товарищей и настучал на них, а оклеветанные бедняги не смогли оправдаться перед Господом.
После того как я просочилась в квартиру, Беккер захлопнула входную дверь с таким грохотом, что я аж подпрыгнула от неожиданности. Н-да! Тяжёлый случай. Похоже, на этот раз у нас такой острый приступ ревности, что Отелло отдыхает. Даже интересно, в каком виде преподнесли происшествие в автобусе, если она так на меня окрысилась?
Как бы то ни было, а оправдываться предстоит мне, а не сплетникам.
Когда мы пришли в Сонину комнату, основательно заставленную антиквариатом, то я, не дожидаясь приглашения (вряд оно мне светит) плюхнулась в первое попавшееся кресло. «О! Беккеры могли бы не скупердяйничать и постелить у входа коврик помягче», — подумала я, но с моих губ не слетело ни слова упрёка по данному поводу.
Мужественно терпя боль в занемевшем седалище и ногах, я с выжидательной миной уставилась на подругу, которая застряла в дверях комнаты, при этом всем своим видом говоря: «Давай покороче и вали отсюда, пока я добрая!»
Да ни фига! Если Беккер приспичило поиграть в гляделки, то пусть развлекается. Я завозилась, устраиваясь в кресле поудобней. Жёсткое зараза! Такое ощущение будто оно набито камнями, а не конским волосом. Вот за что терпеть не могу все эти старинные вещи. С виду красота, а на деле одна видимость и никакого полезного функционала.
Поняв, что взглядами меня не пронять, Соня всё же решилась нарушить обет молчания.
— Говори, зачем пришла и убирайся! Нечего рассиживаться, как у себя дома.
Ну вот, почти слово в слово! Ладно! Для начала я показательно вздохнула.
— Грубо, милая! Это ты скажи, что случилось. Тогда я уберусь согласно твоему интеллигентному пожеланию. И постарайся убедить меня, что у тебя есть веские причины злиться, — нагло заявила я и, устав искать удобное положение, забралась в кресло вместе с ногами.
Глаза Сони округлились от возмущения.
— Нахалка! И выгоню! Могу и взашей! Она ещё прикидывается невинной овечкой! Не подозревала, что ты такая стервоза, Мари!
— Вот отсюда, Беккер, пожалуйста, подробней, — сказала я, начиная потихоньку заводиться. — Для меня это тоже открытие. Ведь столько лет мы вместе, а ты ни разу даже не намекнула на такую неприятную черту моего характера. В чём дело, Сонь? Неужели слова сплетников оказались весомей нашей дружбы? Или я чего-то не знаю? Так просвети, не держи в неведении.
Вооружившись терпением, я постаралась выглядеть как можно миролюбивей. Рассерженная подруга открыла было рот, но не нашлась, что сказать и стала метаться по комнате, швыряя вещи. «Отлично! Пусть выпустит пар. Главное, держать личико ромбиком», — подумала я и постаралась не засмеяться в самый неподходящий момент. Сонька была в своём репертуаре, — на пол летели только те предметы, падение которым не наносило ущерба. Правда, пару раз в меня полетели явно бьющиеся предметы, но опять же из разряда тех, что не жалко. Я поймала их и аккуратно поставила на столик.
Когда разрушительный пыл пошёл на убыль, Беккер снизошла до переговоров. Она присела в кресло напротив и принялась сверлить меня злобным взглядом, явно готовая к бурному диалогу.
Не-а, даже не мечтай! Я с тобой ссориться не буду, так что Сорочинская ярмарка на сегодня отменяется. Сделав вид, что не замечаю её безмолвный вызов, я зарылась в бездонные недра галантерейного чуда итальянских мастеров. Чёрт! Эти новомодные изделия размером с чемодан просто чёрные дыры для их содержимого! После долгих поисков я всё же выудила из сумки искомое, а именно маникюрную пилочку.
— Ну, и что тебе напели сплетники, если ты так бесишься? — бросив беглый взгляд на подругу, лениво поинтересовалась я и взялась полировать когти.
Не знаю уж почему, но это невинное занятие отчего-то вызвало у Беккер просто феерический приступ раздражения. Подлетев ко мне, Сонька выхватила у меня несчастную пилку и со всей дури зашвырнула её куда-то в угол. Вот это она зря. Пилочка была из моего любимого маникюрного набора, подаренного Рени, и я постаралась определить место, куда она улетела. Нужно будет вернуть беглянку на её законное место в футляре.
— Сонь, с ума сошла? Чем тебе пилка-то помешала? — вопросила я тоном воплощённой мисс Миролюбие.
— Да, пропади вы обе пропадом! Издеваешься, да? Ну давай, продолжай в том же духе! Я уже убедилась, что тебя ничем не прошибёшь! Молодец! Просто молодец! А знаешь, почему ты такая стерва? Потому что тебе наплевать на всех и вся, и на меня в том числе! — взорвалась Беккер, не давая вставить мне ни слова. — Причём здесь сплетники? Думаешь, я не вижу, что ты вытворяешь за моей спиной? — выкрикнула она и от полноты чувств даже топнула ногой. — Знаешь, Мари, а ведь ты большая эгоистка! Всё-то тебе «хи-хи», да «ха-ха» и ничего-то ты не берёшь в голову! Ведёшь себя как избалованный ребенок, с которым носятся взрослые, а тебе
