Одиночество менестреля - Владислав Адольфович Русанов
— Несколько щепоток.
— Спаси и сохрани нас Вседержитель! И этот алхимик может наладить изготовление смеси в достаточном количестве для…
— Для войны?
— Да.
— Не думаю. Изготовление гремучей ртути гораздо сложнее, чем пороха. Тем более, что обращение с ней опаснее. Эта смесь может взрываться от самого незначительного толчка.
— Тогда я не понимаю, чего нам бояться?
— Чего бояться, говорите?
— Десятки людей ежедневно пробираются из Вожерона в Аркайл и обратно. Вы будете возражать, что никакие заставы не способны остановить поток беженцев, стремящихся в ту и в другую сторону?
— Не буду. И что с того? Наши патрули вполне способны выявить вооружённых лазутчиков или отряды, решившие вредить армии…
— А что вы скажете насчёт совершенно безобидного на вид крестьянина или ремесленника, у которого в кармане лежит пол-унции гремучей ртути. Неприметный с виду серый порошок в стеклянном пузырьке. Лекари в таких носят свои снадобья.
— А потом этот пузырёк оказывается под воротами, ведущими в Вожерон! — Капитан Роты Стальных Котов говорил негромко, но его услыхали все. — Или под колесом кареты её светлости. Или среди бочек с пушечным порохом. Нужно объяснять, что тогда произойдёт?
— Убить этого алхимика, — прошипел Виго альт Баррас.
— Как убить? — развёл руками Тарн альт Вегас. — Где он, а где мы?
— Я бы рискнул пробраться в Аркайл, — задумчиво сказал командир «весёлых горлопанов».
— Нанять убийцу! — стукнул кулаком по столу раскрасневшийся Шайо альт Рутена. На его лысине выступили капельки пота.
— Что вы, почтенные праны! — улыбнулся Гвен альт Раст. — Нет необходимости прилагать столько усилий, рисковать жизнью или тратить золото. — Быстрым шагом, совсем не вязавшимся с его недавнее неторопливой вальяжной походкой, сыщик пересёк зал. — Вот этот человек! Алхимик Прозеро!
Горбун улыбнулся и слегка приподнялся над табуретом, но пран Гвен не позволил ему встать, положив ладонь на плечо.
— Альт Ставосы приказали мне перевести его из подвалов тайного сыска в левое крыло замка — туда, где живут слуги и находятся караулка охраны. Там Прозеро работал несколько месяцев, не ведая ни в чём нужды. Кроме свободы. Покидать алхимическую лабораторию ему запретили. У двери поставили двух охранников. Еду приносили прямиком с дворцовой кухни, спал он там же, где работал. Не считаю, что мэтр Прозеро сильно страдал.
— Значит, он теперь может делать гремучую ртуть для нас? — сиплым голосом спросил Клеан альт Баррас.
Прозеро медленно встал. Руки горбуна свисали почт до пола. Из-за этого он выглядел, как диковинный зверь. Как рассказывают путешественники, такие будто бы обитают влажных лесах Голлоана. Огромные, косматые и клыкастые. На четырёх ногах— чисто зверь, а на двух — подобие уродливого человека. Хотя уродства Прозеро было не занимать, косматым он не был. Даже напротив. На выбритом месяц назад черепе топорщилась совсем короткая щётка седых —перец с солью — волос.
Алхимик откашлялся:
— Почтеннейшие праны и вы, баронесса…
— Герцогиня! — рявкнул Этуан альт Рутена.
— Покорнейше прошу меня простить. Конечно, герцогиня. — Речь Прозеро выдавала в нём образованного человека. Никаких простонародных словечек и присказок, которые Реналла сама любила вставлять в разговор. — Я счастлив видеть вас здесь, поскольку, наблюдая в дороге все зверства аркайлской армии, пришёл к выводу, что ваше дело — правое. Солдаты Дома Серебряного Барса уже успели нарушить все мыслимые и немыслимые законы, поправ, как человеческие понятия о справедливости и чести, так и изложенные в священном писании, которое заповедовал нам Вседержитель и Первосвятители его, принявшие мученические смерти за Веру. Что же касается гремучей ртути, то я поклялся никогда больше её не делать. Слишком страшно, слишком опасно. Нет большего греха, чем отъятие жизни у человека.
— Но ты же делал гремучую ртуть для Маризы! — главнокомандующий Вожерона навис над столом, подаваясь вперёд.
— Я делал вид, что делаю, — покачал головой Прозеро. — У меня не вышло ни единого грана гремучей ртути.
— Тысяча болотных демонов! А как же ты объяснял?
— Плохое сырьё, неблагоприятное положение звёзд… Да мало ли!
— Немыслимо! Пран Гвен! Зачем вы притащили к нам это бесполезное существо? Вожерон должен кормить лишний рот?
— Мне нужно было бросить его в Аркайле? — нахмурился альт Раст.
— Да какой от него прок?
— А если бы его всё-таки уговорили делать гремучую ртуть?
— Тогда прирезать, — оттопырил губу Виго альт Баррас. — Кинжал под лопатку и всё…
Прозеро ошарашено озирался. Видимо мысль, что речь идёт о нём — да с такой беззаботностью, как иной раз предлагают зарезать к завтраку цыплёнка! — с трудом проникала в голову, забитую естественнонаучными и алхимическим знаниями.
— Почтенные праны! — Торопливо вмешался Гвен. — Должен заметить, что Прозеро кипит всяческими идеями. Не получилось с гремучей ртутью, получится с новыми аркебузами.
— Что можно изменить в аркебузе? — Возмущённо воскликнул Этуан. — Фитиль изменить?
— Не изменить, а заменить!
— Чем?
— Кремнем и огнивом! Порох в аркебузе поджигается прикосновением тлеющего фитиля…
— Это известно всем!
— Я не претендую на открытие. А как вы зажигаете фитиль?
— От углей.
— А угли?
— От трута.
— А трут?
— Вы издеваетесь, пран Гвен⁈
— Что вы⁈ И в мыслях не имел!
— Тогда к чему всё это?
— Объясню, но вначале ответьте, как вы зажигаете трут?
— Ему слуги зажигают, — лениво проворчал капитан «весёлых горлопанов». — А мы, простые наёмники, берём кремень, кресало и высекаем искру.
— Я понял ваши намёки, пран Гвен, — вмешался Клеан альт Баррас. — Вы хотите сказать, что искра от огнива может напрямую попадать на запальную полку аркебузы?
— Именно это предложил Прозеро. Он не только гениальный алхимик, но и талантливый механик.
Горбун скромно улыбнулся, потупив взор.
— Но как? Один солдат держит аркебузу, второй высекает огонь? Чушь! Это, возможно, и ускорит стрельбу, но создаст давку в рядах аркебузиров и затруднит маневрирование.
— Пран Клеан, — сказал альт Раст, хитро прищурившись. — Дайте Прозеро маленькую мастерскую и немного времени, он вас убедит в полезности своего изобретения.
— А кто убедит нас в вашей полезности? — после долгого молчания подала голос герцогиня-регентша. — Что может помешать мне приказать вздёрнуть вас на осиновом суку или выдворить за пределы моих земель?
— Ваша светлость, должен признаться, что быть выдворенным мне нравится
