Искушение - Ольга Дашкова
Пожалуйста, девочка моя любимая, только живи. Я согласен потерять все, но не тебя. Не свою любовь, я не вынесу этого, я сломаюсь.
Глава 42
— Ты видел эту аварию? Кошмар, я думала, там на всех живого места не останется, а ничего, смотри, все словно в рубашке родились.
— Да, ей точно повезло, даже ничего не сломано, лишь ушибы. Кто-то на том свете ее не ждет.
Сквозь монотонный гул приборов и сигналы аппаратов слышу голоса двух людей: мужской и женский. Они обсуждают какую-то аварию, что кому-то повезло, и кого-то точно не ждут на том свете.
Пытаюсь открыть глаза, но веки до того тяжелые, что мне даже трудно их поднять, нет сил совершенно. Медленно сжимаю пальцы правой руки в кулак, сердце вырывается из груди. Прибор над головой издает громкие сигналы.
— Так, так, милая, не волнуемся. Привет, посмотри на меня, открой глаза, открой. Я знаю, что ты очнулась. Посмотри на меня.
Настойчивый голос дает указание, я следую ему, открываю глаза и тут же зажмуриваюсь от яркого света. Кто-то направляет мне в глаза фонарик, быстро его отводит.
— Все хорошо, реагируем. Ну как ты?
Это мужчина, вижу лишь его лицо. Молодой, мне кажется, что молодой. На нем синяя шапочка, из-под нее видны темные волосы. Такая же синяя униформа. Он снимает с лица маску, улыбается, мне становится спокойнее.
— Где я?
— В больнице, не на том свете, не переживай. Ира, иди сюда, замени капельницу. Пить хочешь? — задает мне вопрос, я не успеваю ответить, но сглатываю. — И принеси стакан воды.
Мужчина отдает указания, его глаза и легкая улыбка успокаивают, рядом мельтешит девушка в белом халате.
— Что… что случилось? — задаю главный вопрос.
Нет, я помню, что случилось. Я потеряла управление своим автомобилем, меня вынесло на встречную полосу. Несколько ударов, скрежет металла. Мой собственный, вырывающийся из груди, не слышный даже мне крик. Подушки безопасности, бьющие с разных сторон. Ушиб левого плеча, тяну к нему руку, хочу потрогать, морщусь, но меня останавливают.
— Перелома нет, не переживай. Я уже говорил, ты родилась под счастливой звездой, Инга Владимировна. Так что сегодня умирать не надо, сегодня никак нельзя, не в мою смену, да и вообще нельзя, у тебя все впереди.
Интересно, этот доктор такой добрый со всеми? Но мне приятно слышать эти слова. Я ехала к Максиму, я хотела его увидеть. Я хотела ощутить его тепло, обнять, сказать, что он не один. Сказать, что я его люблю. И не как мачеха любит своего пасынка, совсем иначе.
Я так много хотела ему сказать. Слезы скапливаются в уголках глаз, бегут по вискам, но мне дают через трубочку сделать несколько глотков воды, она освежает, приводит в чувства хоть немного.
— Ну что ты, не плачь. Все хорошо, и к тебе там пришли.
— Кто? — спрашиваю хриплым голосом.
— Говорят, парень твой.
— Парень? Но…
— Нет, ты не в реанимации, и если очень сильно попросить, если я добрый, то могу и пропустить. А парень очень сильно рвется, на нем лица нет.
Молодой мужчина улыбается. У него усталость в глазах, но яркая, красивая улыбка.
А мое сердце вновь учащает ритм, я от волнения сжимаю больничные простыни.
— Ира, запускай давай, — мужчина пропадает из поля зрения, а я судорожно сглатываю несуществующую слюну. Чувствую, как сдавливает горло и как там образуется ком. — У вас пять минут, максимум семь. Дольше сможете увидеться завтра, я думаю.
Тон голоса доктора меняется, теперь он более строгий, сдержанный. В моем поле зрения появляется лицо Максима, и меня срывает окончательно. Слезы текут по вискам, в волосы, он трогает меня за лицо обеими руками, склонившись очень низко.
Утирает слезы пальцами, а потом целует нежно, но в то же время требовательно, прикасаясь к моим сухим губам. Не получилось сдержаться, из моей груди вырывается отчаянный всхлип.
— Не плачь, не плачь, моя девочка. Все хорошо, все будет хорошо.
Максим шепчет мне в губы, продолжает целовать. Прикрываю веки лишь на секунду, чтобы потом их опять открыть и увидеть бездонные темные глаза Максима, в которых тревога, сожаление, а еще какая-то щемящая нежность, которая проникает в меня.
Он здесь, со мной. Все хорошо.
— Прости… прости, что ушла, что не осталась с тобой… прости.
У меня хриплый голос, дрожащий. Я цепляюсь руками за его футболку, притягиваю к себе ближе, говорю в губы, едва слышно, но Макс понимает. Он покрывает мое лицо поцелуями, заставляет молчать, целуя в губы.
— Нет… нет, милая, это ты меня прости. Прости, что отпустил, что не удержал. Я так подыхал без тебя, так было больно. А сейчас, идя по этому длинному больничному коридору, я понял, что реально сдохну, если тебя не станет, если тебя не будет в моей жизни. Если ты вообще перестанешь дышать, я не могу… не могу потерять тебя, Инга. Не могу снова, и тем более так.
Голос Максима проникал через кожу, сердце трепетало, я плакала уже от счастья без остановки.
Когда первые эмоции сошли, я уже более ясно посмотрела на Макса, он нахмурил брови, вглядываясь в мое лицо.
— Что случилось?
— Не знаю, думаю, что тормоза отказали. Я выехала с парковки, все было нормально. А потом, когда надо было остановиться, они просто не работали. Я не понимаю, что произошло. Кто-то пострадал еще? Скажи мне. Я слышала, как разговаривали доктора.
— Я не знаю, Инга, ничего не знаю. Мы с Арнольдом приехали к тебе, как только увидели в новостях эту аварию, и я заметил номер твоей машины.
— Найди следователя, он должен быть здесь, скажи ему, пусть отправит машину на экспертизу. Там явно что-то было не так. Просто так это не могло случиться.
— Да, хорошо. Только не переживай. Не переживай, я рядом. Я буду рядом, моя девочка.
Это его «моя девочка» раскалывало душу на части, меня никто так не называл никогда, Макс первый. Он во всем первый, в моих сумасшедших эмоциях, в оргазмах, из-за него я стала сильнее и другими глазами смотрю на мир.
— Так, все, свидание окончено, голубки.
— Еще минутку, пожалуйста, — Максим обернулся, но снова посмотрел на меня. — Я с тобой.
— Да, я знаю, и я с тобой.
Хотела сказать, что люблю его, что он мой самый светлый мальчик с мраком и тьмой внутри. Но
