Секретный ингредиент Маргариты - Лия Джей
И мне он с легкостью найдет замену.
Воронцов паркуется напротив входа с широким навесом, сверкающим вывеской «Алмаз.» Она выгравирована латинскими буквами на металле и подсвечена рядом холодных белых фонарей. Когда я впервые увидела адрес агентства, приуныла. Не могла представить, что бизнес-центр с таким банальным названием, к тому же расположенный во дворах Электрозаводской, может выглядеть столь эффектно. Высокие узкие окна, растущие от земли до десятого этажа. Наружный стеклянный лифт. Острые декоративные пики на крыше, похожие на сталагмиты. Потерянный брат небоскребов Москвы-Сити, не иначе.
Выхожу из авто. Тянусь к задней дверце, чтобы достать из салона вещи: чехол с костюмами, шоппер со стрипами и сумку с ноутбуком. После съемки я не успею вернуться домой. Лучше приеду в «Абсент» пораньше и сделаю что-нибудь из домашки.
Паша меня опережает. Забирает все вещи с другой стороны. Мне оставляет только дамскую сумочку, и то потому что я уже держу ее в руках. Плюс одна галочка в список признаков идеального парня. Розовый шоппер с надписью «Rich bitch», подарок Сангрии, отлично смотрится на его плече. Собираюсь поставить еще одну галочку, но тут «Мерседес» мигает фарами, и я понимаю, что Воронцов уже ушел ко входу в бизнес-центр. Меня не подождал!
Жирный, жирнющий минус!
Прижимаю к себе фисташковую Jacquemus. Возмущенно цокаю вслед за Пашкой. И куда он собрался? Нет, мне, конечно, приятно, что он решил помочь донести вещи, но ведь…
— Там вход по пропускам.
Мы проходим через стеклянную вертушку и попадаем в зал с ресепшеном. Я достаю из сумочки ID-карту, которую мне выдали в агентстве, и машу ей перед носом Воронцова. Пашка бросает на меня снисходительный взгляд, подходит к ресепшену и через пару минут возвращается с личным пропуском.
— Как?
— Уметь надо.
На его губах расцветает обворожительная улыбка. Все ему дозволено, с его нахальными красивыми глазами. Подмигнул, и вопрос решен. Нечестно!
Мы минуем турникеты и заходим в лифт. Чертова кабинка прозрачная. Со всех сторон. Чтобы не думать о высоте, на которую мы поднимаемся, я становлюсь лицом к Паше, совсем близко. Он смотрит на меня. С теплотой и нежностью.
Что за ерунда? Мне кажется! Ка-жет-ся! Это все солнце виновато. Припекает мне затылок и пускает обманчивые блики под ресницы Воронцова.
Опускаю взгляд. Паша оставил пальто в машине и теперь стоит в одной толстовке, бежевой с вышивкой на груди. «Весь мир — театр.» Надпись слегка неровная, ручная работа, видимо.
Тоже мне, филолог! Раз уж на заказ делал, мог бы и не такую избитую фразу выбрать. Позер.
У входа в студию я пытаюсь забрать у Паши вещи, но он не отдает. Радоваться надо. Парень за мной ухаживает. Но это меня и пугает. Довез до студии. Все. Достаточно. Он еще предлагал подождать и потом подкинуть до работы, но я отказалась. Не хочу чувствовать себя обязанной. Прошлый раз уже сходили в ресторан. Боюсь теперь представить, какую плату Воронцов за это попросит. Прислать ему интимную фотку, которую он потом отправит Мишке? Конечно же, в доказательство наших «отношений», а не чтобы надо мной поглумиться. Или, может, сразу home video* ему снять?
— Давай хотя бы до гримерки донесу. Тяжело ведь.
Паша сверлит меня настойчивым взглядом. Я смотрю в его бездонные глаза несколько долгих секунд. Не тонуть. Нельзя. Включить мозг, Марго! Срочно нужна отговорка!
У него на правом глазу ресницы закручены чуть больше, чем на левом.
Не та отговорка, Марго! Нужен повод от него избавиться, а не повод продолжать на него пялиться! Святые шпильки!
— Ладно.
Отговорку я не нахожу. Толкаю дверь в холл агентства. Паша проходит следом, в лучшей манере здоровается с администраторшей и без вопросов с ее стороны сопровождает меня дальше. В гримерке мне выделяют уголок дивана и одну вешалку. Да, не густо. После такого личное трюмо, стенд в костюмерной и шкафчик в комнате персонала в нашем клубе кажутся лакшери условиями.
— Вы модель?
К нам подходит девушка с айпадом и нервным взглядом. В ней я с трудом, но узнаю своего букера. На аватарке в Telegram у нее выразительные смоки и остро очерченные скулы. В жизни же, с раскрасневшимися щеками и алой помадой, она похожа на перезревший помидор. Вот-вот лопнет от количества проблем: моделей найди, визажиста выбери, фотографа назначь, с заказчиком согласуй. А если что пойдет не так, она крайняя. Искренне сочувствую.
— Да, я Маргарита.
— А, Вы тоже модель.
Букер кивает мне и что-то отмечает в айпаде. Затем поднимает голову и вопросительно смотрит на Воронцова.
— Нет, я просто вещи принес.
— А, Вы от Feasy?
Точно! Компания, которая заказала нам съемку, называется Feasy. Перед подписанием договора я залезла к ним на сайт. Куда ни глянь, там высвечивается слоган «Пей Feasy, будь easy!». Молодежно. Они выпускают тоники, сладкую газировку и простую минеральную воду. Недавно появилась линейка напитков без сахара. Их мы сегодня и будем рекламировать.
— Нет, он не от Feasy. Он… — я на секунду задумываюсь, — мой парень.
У букера звонит телефон. Она впопыхах поднимает трубку, хмурится, другой рукой что-то печатает на айпаде. Мимоходом отдает команду визажисту, колдующему над парнем в белой футболке. Просит добавить румян, кажется. Из-за ширмы легко, как нимфы, выскальзывают две модели, уже с макияжем и укладками. Бросают на Воронцова игривые взгляды. Симпатичные. Я жду, что этот ловелас улыбнется им, но он никак не реагирует.
— Твой парень, значит?
Паша опускает вещи на диван, сам садится на край.
— А что, нет?
Сокращаю расстояние между нами до полуметра и понижаю голос.
— Хочешь сказать, тебе одному можно пользоваться нашим статусом?
С вызовом вздергиваю бровь. Нападение — лучшая защита.
Защита от неловкости, острыми шпильками и краями страз царапающей меня изнутри.
И зачем я так его назвала? Могла ведь сказать «друг». Он же мой друг, да? За время фиктивных отношений мы действительно сблизились. Почти что стали друзьями.
Звучит ужасно.
— Извините, а Вы точно не модель? — букер подбегает к нам и умоляюще смотрит на Воронцова. — Дело в том, что у нас один парень подъехать не сможет. А для съемки нужно три парочки. Заказчик просил love story**. Уверена, Вы хорошо будете смотреться в кадре. Такие четкие, правильные черты лица, — букер наклоняется к
