Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1988 год
Кое-что об этом он уже читал. В соках ядовитых растений содержатся особые яды: ротеноны и ротеконды. Безвредные для человека, они губительно действуют на рыбу, вызывая сильный спазм капилляров, которые пронизывают жабры. Кислород переставал в них поступать, и рыбы всплывали, попадая прямо в руки рыболовов.
Тем временем Синь, присмотрев самый узкий участок русла, подозвал Тана и Са, и вскоре на пути ручья выросла плотина из гальки, коряг и ветвей. Постепенно у плотины образовалось небольшое озерцо. В его прозрачной воде шныряли серебристые, размером с кильку рыбешки. Синь направился к густым зарослям невысокого кустарника с продолговатыми, заостренными на концах листьями и принялся мачете срубать ветви. Затем, бросив охапку саньена — так называлось растение — на плоский камень, он стал молотить ветви бамбуковой палкой, пока те не превратились в буро-зеленую, перемешанную с беловатым соком, бесформенную массу. В воздухе запахло чем-то сладко-удушливым. От этого запаха першило в горле, кружилась голова. Видимо, яды все-таки действовали не только на рыб. Размочаленные листья и побеги бросили в запруду. Прозрачная вода быстро помутнела, обретая грязно-зеленую окраску. Через несколько минут на поверхность стали всплывать брюхом вверх «уснувшие» рыбки — одна, другая, третья. Всего их оказалось 26, довольно жирных.
— Жаль, кастрюли у нас нет, уху бы сварили,— с сожалением протянул Дьяков. Но он недооценивал вьетнамских коллег. Пока Тый с Даном потрошили улов, Хунт, натаскав десятка полтора круглых голышей, бросил их в костер. Синь тем временем вырыл неглубокую ямку в земле, выстелил ее большим куском полиэтилена и уложил дно плоскими камешками, а затем до половины наполнил водой. Туда опустили рыбу, и Синь с помощью рогулины стал бросать в воду раскаленные на огне камни. Над своеобразным котлом с шипением поднимались клубы пара, и вскоре вода закипела.
Каждому досталось по три рыбки, которые оказались приятным дополнением к скудноватому рациону. На десерт Синь собрал кисло-сладких плодов «куэо». Они были похожи на сливы, но бледно-зеленого цвета и трехгранной формы. Дерево «куэо» с непропорционально тонким стволом, словно палка, торчит из-под пышной шапки ветвей, покрытых ярко-зелеными, точно лакированными, листьями.
— Лок, спроси, пожалуйста, у Синя, знает ли он еще какие-нибудь растения, содержащие яд для рыб.
Через минуту Синь уже вел Ракитина за собой вдоль берега ручья. Остальные тоже пошли за ними.
— Кей-кой,— сказал Синь, показывая на высокий, похожий на бузину куст с ветвями розоватого оттенка и мелкими ланцетовидными листиками. Сделав еще несколько шагов, Синь склонился над растением с красноватыми стеблями и шершавыми удлиненными листьями, которое называлось «нген-рам», рядом росший маленький кустик с сочно-зелеными листьями он назвал «шак-ше».
— А дальше в лесу,— сказал Лок,— встретим очень ядовитые плоды «тхан-мат». Они похожи на стручок фасоли, только маленькие, кривые, и внутри у них черные зерна.
Образец каждого растения аккуратно срезали и укладывали между двумя листами бумаги в специальную папку, которую повсюду за собой таскал Хунт.
Синь медленно продвигался вперед, осторожно раздвигая ножом нависавшие со всех сторон растения. Вдруг он отпрянул, едва не сбив с ног шедшего за ним Дана. Метрах в двух впереди, медленно покачиваясь из стороны в сторону, поднимала голову крупная кобра. Она не проявляла агрессивных намерений. Голова ее, напоминавшая большую ладонь, вдруг стала опускаться, и змея, извиваясь, поползла в сторону от тропы. Встреча с коброй произвела на всех удручающее впечатление, и некая удаль, появившаяся у многих в последние дни, мгновенно испарилась.
Мы прошли еще с полсотни метров, когда Синь остановился и, сказав: «монг-нгыа», присел на корточки возле невысокого деревца с тоненьким стволом и продолговатыми, заостренными листьями. Впрочем, расцветка его была несколько необычной. Светло-серая окраска гладкого, лакированного ствола в верхней его половине переходила в ярко-зеленую с черными, словно прочерченными тушью вертикальными полосами. Листья по краям тоже были обведены траурной каймой. Но когда Синь очистил ножом землю у подножия дерева, там оказалось с пяток крупных, вероятно, граммов по триста-четыреста, бугристых клубней, похожих на сахарную свеклу.
— Да из них обед можно приготовить,— воскликнул Дьяков, рассматривая находку.
— «Монг-нгыа»,—повторил Лок,— копыто лошади.
И правда, эти, казавшиеся сначала бесформенными, клубни напоминали по форме лошадиное копыто.
— Только кушать его сразу нельзя. Сырое «монг-нгыа» очень ядовитое, как маниок. Его сначала надо хорошо очистить от шкурки, залить водой и ждать 5—6 часов. Когда весь яд уйдет в воду, ее надо вылить и залить свежую. Потом два часа варить, и тогда можно кушать, не опасаясь. Очень похоже на вашу русскую картошку, только немножко сладкий. Я, правда, сам никогда не ел,— честно признался Лок,— но Синь говорит, что очень вкусно.
Шалеев сфотографировал растение, затем аккуратно, чтобы не повредить кожуру, выкопал два небольших клубня, срезал веточку с листьями и упрятал свои трофеи в рюкзак.
Еще не успели покончить с этим «даром природы», как Синь нашел следующий, не менее экзотический. Он раздвинул ветви дерева, свисавшие над тропой, и потянул за ствол лиану с крупными, словно вырезанными из плотной бумаги трехпалыми листьями.
— «Дай-хай»,— коротко сказал он, держа в руках похожий на яблоко, но гораздо больший по размеру коричнево-зеленый шар.
— А его есть можно? — поинтересовался Дьяков.
— Сырым нельзя,— сказал Лок.— Надо обязательно варить или жарить. И косточки,— он показал на пять крупных косточек-бобов,— тоже можно жарить. Они вкусные, как каштаны.
Но самым удивительным, как впоследствии выяснилось, оказалось то, что плод «дай-хай» содержит более 60 процентов жира.
Знания Синя казались неисчерпаемыми. То он, раздвинув кусты, обнаруживал среди них папоротник «pay-зон», имевший длинные, вполне съедобные корни, расхваливал замечательные свойства листьев травы «дан-фьен», покрытых с обеих сторон серым пушком, которыми можно лечить типун и стоматит. Самым интересным оказалось растение «той» или «ланг-рын», которым пользуются при лечении переломов костей. Его мясистые кинжалообразные, напоминавшие агаву листья образовывали своеобразную чашу, из которой выглядывал толстый, с руку ребенка, стебель. На его конце ярко лиловел огромный цветок с причудливо свисавшими вниз многочисленными длинными и тонкими лепестками.
— Посмотрите, как надо добывать огонь в лесу, когда нет спичек,— сказал Лок.
Синь расколол кусок сухого бамбука на несколько планок, выбрал самую длинную и, заострив ее на конце, обушком мачете на треть загнал вертикально в землю. Затем, оглядев близстоящие деревья, сорвал большой пучок пересохшего мха и скатал из него несколько шариков, которые, по-видимому, должны были служить трутом. Выбрав четыре полукруглых планки сантиметров по 45—50, он сложил их попарно выпуклой стороной наружу, предварительно положив между ними шарики из мха, и сделал посредине поперечные насечки. Когда все приготовления были закончены, Тый прижал обе пары планок к вертикальному стержню, который Синь сверху придерживал рукой. Затем Тый стал сначала медленно, потом все быстрее и быстрее двигать планки вверх-вниз.
— Еще быстрее,— подгонял его Синь, и Тый старался, как мог. Минуты через четыре потянуло паленым, а затем между планками пробилась робкая струйка дыма. Синь осторожно перенес тлеющие шарики на заранее приготовленную кучку сухих веточек и волокон мха, принялся раздувать алые искорки.
Вскоре на поляне уже потрескивал костерок. Все расселись вокруг, развесив на рогульках отсыревшую одежду. Выложили банки с консервами, галеты, шоколад. Синь от угощения отказался, как его ни уговаривали. Пока накрывали «на стол», он приволок толстое, сантиметров тридцать в диаметре колено бамбука, аккуратно срубил его с одного конца и прорезал два отверстия — одно против другого для палочки-держалки. Сорвав несколько широких листьев «зям», он свернул один из них кулечком, блестящей стороной наружу, и осторожно, чтобы не порвать, затолкал его в бамбуковое колено. Затем он достал из сумки мешочек с рисом и, отмерив горсть, сыпанул его туда же, залил на две трети водой и, заткнув отверстие туго свернутым листом, поставил на огонь. Время от времени он поворачивал сосуд то одним боком, то другим, чтобы рис не пригорел. Вскоре послышалось веселое бульканье, из-под пробки выбилась струя пара, а еще минут через двадцать рис был готов. Пересыпав его на банановый лист и посолив, Синь вооружился палочками и стал с аппетитом уписывать свой скромный обед.
Джунгли окружали поляну густой зеленой стеной. Здесь все жило, сверкало, переливалось. Яркие цветы просвечивали сквозь густую листву. Струился пьянящий аромат глициний. Кое-где на опушке торчали обломанные стволы дикого банана с растрепанными светло-зелеными листьями, на верхушках, словно елочные свечи, выглядывали алые цветы.
