Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 06
В Париж я приехал по приглашению Православного Богословского института на Свято-Сергиевом подворье читать лекции об открытии и реставрации русской иконы. Третья седмица поста, проведённая в работе и молитвах на подворье, да ещё в бывшей келье о. Сергия (Булгакова), на всю жизнь останется в моей памяти как событие, озарённое Божественным светом. Меня очень порадовал интерес, проявленный студентами института к работе наших учёных и реставраторов, сумевших в страшные атеистические времена сохранить духовное наследие предков и открыть современникам глубокий священный и художественный мир русской иконы.
На воскресной литургии в храме Свято-Сергиева подворья, украшенном фресками и иконами известного художника Д. Стеллецкого, его настоятель, епископ Михаил, располагающий к себе внутренним спокойствием и доброжелательностью, прочитал сугубую молитву в защиту распинаемого иракского народа. А за стенами подворья я столкнулся с протестующими парижанами, постоянно держащими в осаде американское посольство, расположенное в самом фешенебельном районе города. На улицах — стенды с изображением отнюдь не благородного отца американской нации, а президента-убийцы с отталкивающим лицом вампира. «Фигаро», «Монд» и другие газеты добрую половину полос отводят материалам с уничтожающей критической направленностью против основного натовского партнёра. Поминая молитвой в день смерти (26 марта) замечательного русского писателя В. Е. Максимова, я представил, какими гневными словами попотчевал бы неутомимый борец за права человека Америку, столь яро клеймившую некогда нашу страну, превратив её в пугающий мир жупел с названием «Империя зла». Время показало, где таится истинное зло и опасность уничтожения планеты Земля.
* * *Италия в сердце моём со студенческих лет. Лекции первоклассного учёного В. Н. Лазарева зародили во мне любовь к искусству мировой хранительницы прекрасного; завораживающая книга Павла Муратова «Образы Италии» делала мечту о посещении Флоренции, Ассизи, Сиенны, Равенны и других городов-музеев неизбывной. В тот год, когда я поступил в МГУ, шестьдесят детей итальянских коммунистов нелегально приехали в Москву и стали моими однокашниками. С некоторыми из них дружу по сей день. Ночами ходили мы с Андреем Тарковским по пустынным московским улицам и грезили именами Джотто, Леонардо да Винчи, Симона Мартини, Пьерро делла Франчески. После перестройки я неоднократно ездил в Италию по делам и просто в гости к своим университетским приятелям. Но нынешняя встреча с Италией — особенная. Эта десятидневная поездка на машине по заранее составленному маршруту словно обернулась многолетним путешествием по сладостной Италии. Спутником моим стал добрейший русский парень, родившийся на Орловщине, Александр Пеньков. В свои неполные сорок лет он успел закончить Санкт-Петербургскую Академию художеств, затем получить диплом Миланской академии Брера, стать её профессором, а в его итальянском виде на жительство графа «профессия» торжественно декларирует: «Маэстро дель арте».
Приехали через прекрасную Мантую, где нас попотчевала петербургским обедом Нелли Сукнёва, четверть века живущая здесь, нелёгким трудом поддерживая своё существование. Грустно было смотреть на приехавших из бывшего СССР прекрасных, часто немолодых женщин, ищущих хоть какую-нибудь работу на местной бирже трудоустройства.
Немноголюдна пахнущая весной прохладная Венеция. Помню, прошлой осенью был шторм и я с трудом по мосткам прошёл в собор Святого Марка в окружении тысяч американцев и японцев. Сейчас же девушка из Белоруссии, торгующая сувенирами на главной венецианской площади, сказала, что жители «титульной» державы боятся приезжать в Италию, ибо их пугают возможные протестные акты со стороны мусульман, да и не только их. Хозяин отеля «Каравелла», что расположен среди чудных пиний на Лидо, красавец Серджио, гостеприимный и прекрасно знающий исторические достопримечательности в округе Венето, сам заговорил с нами об иракских событиях. «Как им не стыдно, этим американцам, побоялись бы Бога! Посмотрите, как у нас здесь красиво. Разве можно нарушать покой людей из-за паршивых амбиций? Господь их покарает. Я бывал в Москве, мне понравились русские, которых я встретил. Только почему ваши руководители не протестуют сейчас против американцев? Мы ведь на вас надеемся!». Услышав эти слова от Серджио, я вспомнил, как один из моих итальянских университетских друзей потирал в восторге руки три года назад, когда американские Геростраты сбрасывали на беззащитную Сербию бомбы с надписью: «Поздравляем с Пасхой!». Я предупреждал не в меру веселившегося представителя западной культуры, что боком выйдут европейцам американские проделки. Жалуется приятель теперь на засилье «грязных» албанцев в Милане, недоумевает, глядя телерепортажи из горящего Ирака.
Посвятив два дня восторженному знакомству с мозаиками Равенны, которые я досконально изучил по книгам и превосходным альбомам, удивившись, что так прекрасно могут сохраниться ковры смальты, положенной искусными мозаичистами в V–XI веках, поехали мы по запруженным грузовиками итальянским автострадам в святая святых мирового искусства — божественную Флоренцию. По пути осмотрели Парму — город, где словно законсервирована итальянская эпоха расцвета страны и борьбы за человеческую свободу и независимость. На прекрасно сохранившихся пармских улицах и площадях всё время вспоминался чудесный фильм нашей молодости, снятый по стендалевскому роману, и казалось, что вот-вот встретится нам сумевший убежать из заточения кумир юных лет, изысканный и романтичный Жерар Филип.
Во Флоренции я, как обычно, остановился у сына моего университетского друга Микелле Маззарелли. Миша наполовину русский, мать его живёт в Москве, а сам он пару лет стажировался в России. Молодой человек работает в одном из крупнейших банков, занимающем флорентийское палаццо XV века. Здесь же и квартиры иногородних банковских служащих. Двери палаццо выходят к паперти главного собора Флоренции. Каждое утро, хочешь не хочешь, а ты становишься восторженным созерцателем одного из ярчайших проявлений человеческого гения, а наши итальянские друзья с чувством нескрываемой гордости показывают место, где любил сиживать на камне Данте и наблюдать за строительством собора. Здесь он написал, поражённый красотой флорентийского Баптистерия (крестильни): «О милый Сан Джованни!», преклонившись перед гением архитекторов и художников, его сотворивших. А вот столетия спустя московский поэт-образованец Вознесенский, вроде и в особом пьянстве не замеченный, ради дешёвого и красного словца изрёк и на бумаге записал: «О Баптистерий, прообраз моего вытрезвителя!». Хорошо, что с другими местами общественного пользования не сравнил флорентийскую жемчужину доморощенный поэт, этакий «пельмень ни с чем».
Миша Маззарелли работает в банке с раннего утра до позднего вечера, и работает как истый профессионал. После трудового дня остаётся пара часов, чтобы поужинать в старой траттории «Ле моссачче» на улице Проконсула, что рядом с его домом. Мне несколько раз довелось разделить с ним трапезу и познакомиться с замечательными итальянскими парнями, работающими в траттории не за страх, а на совесть. Готовят они так, как бы делали ужин для себя, на домашней кухне. Молодые, умеющие пошутить и понимающие юмор собеседника, они не обслуживают вас, а как бы принимают участие в застолье, никогда не переходя той грани, за которой начинается панибратство. Их немного для такой популярной траттории, куда всегда стоит очередь, а одна японка даже показала мне путеводитель по Флоренции, куда включена «Ле моссачче». Официанты Фабио Франди, Симоне Минкиони и Маттео Чанхи; повар Мустафа и хозяин заведения Стефано Фантони, красавец, всегда приветливо улыбающийся. Он руководит тратторией вместе с двоюродным братом Джованни Мануччи. В начале прошлого века здесь продавали вино в разлив. Итальянцы, как и русские, не любят пить без закуски, и хозяин погребка, Оттавио Турки, переделал распивочную в тратторию. В 1964 году Марчелло Фантони, отец Стефано, работавший здесь официантом, купил «Ле моссачче» и до сих пор заходит сюда каждый день проследить за ходом дел и дать совет молодёжи. За лёгкостью и свободой общения парней с посетителями стоит огромный труд, начинающийся сразу после открытия и кончающийся с уходом последнего клиента. Парни из «Ле моссачче» не скрывали хорошего расположения ко мне, ибо любят Россию и русских. «Не хочется смотреть телевизор, когда показывают бойню в Ираке. Наш премьер-министр Чампи официально заявил, что ни один итальянский юноша не примет участия в разбойничьем действе». Я пообещал ребятам отобрать десяток работ своих друзей-художников и передать в дар для украшения стен траттории. Когда мы вышли на ночные улицы Флоренции, Миша Маззарелли повёл нас в свой банк, договорился с секьюрити и показал собрание картин, принадлежащее их конторе. Я только развёл руками и ещё раз убедился, что гостеприимство и щедрость итальянцев безграничны.
