Одинаковые. Том 2. Гимназисты - Сергей Насоновский
Не стали больше истязать участкового пристава, и после того, как он выдал весь расклад на Хмурова, Лёха прислонил ствол револьвера к его голове и выпустил пулю. Пристав лишь успел всхлипнуть и осел в ванной полностью. После этого я отпустил баронессу Майнер, которую до сих пор вынужден был придерживать, и она, всё ещё не пришедшая в сознание, легла на жирное безжизненное тело. Подумал, что, конечно, было бы неплохо ее снять, но как разъединить этот бутерброд, я понятия не имел, поэтому оставили с Лешей все как есть и вышли из дома.
Брать себе у этой грязной собаки мы ничего не захотели и даже не стали обыскивать ни помещение, ни его личные вещи. Никита в это самое время контролировал обстановку во дворе, а также поглядывал на улицу, там и там было тихо. Очень странно, но даже ни одного извозчика за это время мимо так и не проехало. Да и, собственно говоря, вся операция-то у нас заняла буквально 40 минут, считая с того времени, когда мы пробрались на территорию двора через забор.
Добрались домой, а в этот раз мы отправились на квартиру, что снимали в доходном доме, мы уже ближе к двум часам ночи. На улице темнело, и так как пролётку удалось найти не с первого раза, пришлось прогуляться, наверное, около получаса. А затем какой-то запозднившийся лихач домчал нас домой буквально за 5 минут. Устали как собаки за целый день, поэтому, наскоро перекусив из того, что нашлось на кухне, отправились спать.
Следующий день с братьями решили посвятить отдыху. На самом деле, уже замотались жить в режиме цейтнот и каждый день выполнять какие-то невероятные задачи для наших детских организмов. Во-первых, добрались до нашего дома в Шувалово, который с приходом сюда стройки стал не такой уж и спокойный, как изначально нам бы хотелось, но надеюсь, что это всё скоро так или иначе придёт к концу. Даже приятно смотреть, как потихонечку приближается к финалу самая грандиозная наша затея — это подземный тир. Вот и первые венцы бани уже успели за вчерашний день собрать. Ладно, пусть занимаются.
А мы решили сегодня провести лёгкую тренировку в лесу, подальше от всех окружающих, еле отвертевшись от расспросов Машки о вчерашнем дне. Все-то ей расскажи, где были, да что делали.
После обеда приехал Олег Расторгуев и рассказал нам, что происходило при первом посещении нашей автомастерской, а по сути будущего небольшого завода братьев Горских. На самом деле здорово, что ему удалось поладить с Гудковым. Всё-таки производственный процесс, требует достаточно большой концентрации мозгов, а также предпринимательской чуйки, которая, несомненно, присутствует у нашего управляющего. Требуется много силы, времени, внимания и много ещё чего. А Олег Расторгуев, конечно же, еще молодой начинающий кадр, которому необходимо набираться опыта. И, положа руку на сердце, я рад, что у него будет такой наставник. В свою очередь, надеюсь, что Гудкова больше не придётся прислонять к стенке и раскалывать на предмет воровства, или еще какой непотребщины.
После семейного обеда мы с братьями решили, что сейчас как раз наступило подходящее время для подготовки фарфора эпохи Тяньци для продажи. Входить в подземелье решили через подвал в доме.
Когда в него стали спускаться, то выгнали всех из коридора, откуда лестница уходила в низ, закрыв при этом и хорошо так подперев дверь изнутри. Использовали исключительно свет, что давала керосиновая лампа. В подвале пришлось повозиться. Всё-таки купец Саитов, что строил этот дом и организовывал потайной вход в подземелье, проделал колоссальную работу. Я не удивлюсь, если он использовал мозги какого-то доморощенного механика, дабы придумать такое. Нам с братьями опять пришлось подключать сознание нашего Горыныча, для решения ребуса. Иначе, думаю, мы провозились бы здесь пару часов.
А так, осмотрев все поверхности под цветом керосиновой лампы, Никите удалось увидеть некоторую потертость в углу на одной из досок, выглядевшей как декоративная обшивка стены. При нажатии на неё влезал маленький болт из стены, сантиметрах в пятидесяти от этого места, и вот, несколько операций с ним доводили до вожделенного щелчка. После этого дверь слегка приоткрывалась, и становилось возможно рукам отодвинуть ее окончательно, чтобы проникнуть в помещение.
Когда мы вошли в помещение с сундуками, которое в то же время является частью карстовой пещеры, то не стали закрывать дверь. Кто его знает, как на самом деле она открывается изнутри и открывается ли вообще. Сейчас недостаточно времени для того, чтобы с этим разобраться, поэтому оставили эту загадку на потом.
А пока, принеся заблаговременно сколоченный на заказ из тонких липовых плашек ящик с крышкой, мы стали укладывать его, аккуратно перекладывая посуду соломой. Чашки, блюдца, была одна супница, что-то наподобие подноса, но, если честно, я не разберу, для какой цели эта посудина. Всего насчитал 25 экземпляров, думаю достаточно для первого раза.
Перебирать всё оставшееся в сундуке не стали, лишь навскидку могу сказать, что там осталось никак не меньше, чем мы отложили сейчас на первичную продажу для Томских.
Андрей Михайлович приехал вечером и был, несказанно, рад и счастлив, когда смог лицезреть то, что мы собрали в наш ящик для него. Видели бы вы его глаза, как он смотрел на те вещи, как он внимательно их перебирал каждую чашку и каждую плошечку, которые лежали там.
— Андрей Михайлович? — спросил я у стряпчего, расскажите, пожалуйста, как там ваша супруга? Не успела она проболтаться подружкам о нашем общем секрете?
— Ох, Илюш, ты знаешь, слава Господу, что я успел вовремя! — наложил на себя крестное знамя при этих словах Томских
— Ведь она, моя дорогая Аннушка, уже намылилась идти в гости — пригласили её в тот вечер на ужин, видите ли. Ты как в воду смотрел, когда отправил меня на всех парах мчаться домой. Уверен, она бы могла рассказать о фарфоре, это ж женщины! Даже боюсь представить, что началось,
