Тот самый сантехник 10 - Степан Александрович Мазур
Когда же Боря наконец попал в ресторан, перенеся невесту через его порог на всякий пожарный случай, в вестибюле показался Вишенка в парадном кителе. И Боря вспомнил, что первый вип-зал на этот раз арендован Брониславом Николаевичем. А вот и его новая супруга рядом.
— Лёся! — обрадовался Боря и от всей души поздравил бывшую диспетчершу, приподняв ту над полом и закружив вокруг себя.
Василькова как следует занялась собой и с весны сбросила немало лишних килограмм, а наличие денег дополнило всё магией косметических процедур. И теперь это была лакомая конфетка в розовой обвёртке, с накладными ресницами, нарисованными бровями и подкачанными губами. Но всем этим она занялась не по отдельности, а при комплексом подходе. И ей отчаянно шло. В то время как Вишенка каким был, таким и остался: лысоватым, нервным и придирчивым.
— Поздравляю, Бронислав Николаевич, у вас такая прекрасная супруга, — тут же протянул ему руку дружбы Боря.
У бармена наверняка найдётся по коллекционной бутылке обоим в подарок. А найти подарочную ленту — не проблема.
— Спасибо, — неожиданно мягко отозвался Вишенка и расслабленно улыбнулся.
В этот-то момент в вестибюль и вбежала женщина в сером спортивном костюме и с лыжной маской на лице. Заранее откупорив пузырёк с зелёнкой, она тут же метнула его в полковника, не забыв добавить:
— Свободу Григорию Маливанскому! — а затем быстро выбежала обратно.
— Да ёб твою медь! — пробормотал мгновенно ставшим похожим на орка Вишенка, едва успев прикрыть глаза, а теперь протирая зелёные губы. — Сколько можно? Этот недоросль мне и оттуда подсирать умудряется.
— Это так низко, — тут же принялась обтирать его платком Леся. — Может, выпустишь уже его? А то так и будем ходить и оглядываться? Он вроде не из рецидивистов. Может, хватит?
— Да как же я его выпущу? Это людям звонить, договариваться. Там не моя юрисдикция, — прикинул полковник, морщась от состояния подкрашенных усов.
Пока они обсуждали освобождение, а Боря подбирал бутылки у бармена для вручения, в ресторане с отчаянным видом зашла другая представительница Вишенок. И с ходу заявила:
— Броня, это всё неправильно! Давай всё отмотаем взад! Я же… я же… да в голове не укладывается! Ой, а чего ты опять зеленый? Это теперь традиция какая-то?
Одной её фразы хватило, чтобы Бронислав Николаевич округлил глаза. Во-первых, единственную законную супругу на свадьбе для вида он точно не ожидал. А во-вторых, та приняла как следует для храбрости ещё в такси и теперь едва стояла на ногах. Вот и подошедшего для поздравлений едва не сшибло с ног перегаром.
Боря сначала хотел чем-то помочь, вмешаться, разрулить ситуацию, но женщины были не его. И если Вишенка всего с двумя не мог справиться, то не стоило и начинать «эксперименты». Поэтому Глобальный просто снова поздравил молодожёнов, вручил бутылки и со свободной совестью ушёл в Большой зал праздновать.
Там всё-таки ждала красавица жена и атмосфера праздника так захватила его, что плясал, пел и участвовал в конкурсах до середины ночи.
А где-то в отдалённом вип-зале Вишенка решал свои проблемы. И представители всех трёх залов то и дело пересекались в вестибюле и на крыльце, чтобы поговорить по душам по поводу и без. И даже залитый зелёнкой полковник перестал всех смущать, едва Стасян постановил:
— Ну что я могу сказать? За такой камуфляж мы просто обязаны выпить! Бармен, плесните товарищу Шреку!
Глава 15
Стройка: окопался? Заливай!
Несколько дней спустя.
Боря остановил автомобиль у участка, заглушил мотор и распахнув дверь, прислушался. Время самое утро, но среди полей уже раздавался отчётливый стук молотка. Это разнорабочий Сидоренко дождался доставки ближе к ночи, а как привезли доски и арматуру в придачу с ведром гвоздей и шурупов, отоспался в кунге и пытался монтировать опалубку.
Основу он прикреплял к вкопанным и углубленным брускам шурупами, а наиболее явные щели досочного щита подбивал молотком, чтобы доски сидели плотно друг к другу, (порой просто до уровня атомов).
Боря переоделся в рабочее и подхватив из багажника инструменты с дарами природы и химии, начал настраивать себя на долгую работу. Судя по доставленной горе песка, щебня и валяющимся в беспорядке у кунга рулонам скатанного гидроизоляционного материала, основная работа была впереди. А разнорабочий скорее делал вид, что работает, чем углублялся в детали.
Боря обошёл кунг, скинул инструменты и прошёлся вдоль всех вырытых траншей, затем пригляделся к строителю. Траншеи-то широки и глубоки, вопросов нет. Но Стасян страдал. И от каждого удара морщился, так как отдавало сразу в голову. Но с этим Глобальный никак не мог помочь. Похмелье — оно такое.
Впрочем, всегда можно было помочь природно-медикаметозно страдающему организму.
— Что, Стасян, тяжко тебе? — улыбнулся Боря и протянул двухлитровую банку с огурцами из тех самых даров.
Бывший крановщик, (а ныне ответственный муж-домостроитель) поднял взгляд и от вида запотевшей баночки рот наполнился тягучей слюной.
— Угу, — прошептал он одними пересохшими губами и в одно движение открыл законсервированную банку, как иные отвинчивающиеся крышки.
Игнорируя плавающие огурцы, тут же пригубил рассола. Пил жадно, много. И как на вид, так сразу залил в себя литр. После чего опустил банку, вытер губы и блаженно выдохнул:
— Спаситель!
Боря хмыкнул, достал тут же огурец из возвращённой банки и захрустев им, добавил:
— Оказывается, если пить лимонад вместо шампанского, то голова не болит. А если вместо вина виноградный сок, то получается отменная брачная ночь. А если вместо
— Да понял я, понял! — отмахнулся Стасян и снова взялся за молоток, так как шуруповёрт разрядился, потом разрядился и сменный, а на участке не было света, чтобы зарядить оба. — Но и ты меня пойми. Свадьба — это событие.
— Так у тебя две свадьбы, — с улыбкой добавил Боря.
— Вот поэтому я тебе ничего и не сказал в ответ, — кивнул Стасян. — Две то ещё чего, а для твоих многоразовых свадеб здоровье нужно. Вот я тебе сок на свадьбе и прощал. Не наставила. Но сделай одолжение, не нуди за ЗОЖ.
— Здоровья-то на обоих хватит?
— Отвянь! — снова отмахнулся Стасят, потом присел на корточки поближе к банке и достав длинными пальцами огурчик, захрустел следом. А когда приступил ко второму, спросил.
