Сахар на обветренных губах - Тата Кит
Наверное, потому что для неё самой эти слова никогда не казались чем-то лживым.
Сон вышел каким-то быстрым, поверхностным и рваным. Словно что-то не давало мне окончательно провалиться в темную пропасть забвения. Что-то оставляло меня здесь на страже.
Я приоткрывала глаза, видела сидящую рядом со мной Катю и снова засыпала. И так раза четыре.
Затем мама повелительно бросила через дверь, чтобы мы с Катей разошлись по своим комнатам.
— Но я хочу с Алёной! — настойчиво потребовала Катя через дверь.
— Ты забыла, что у тебя своя комната есть? — мама попыталась открыть дверь, но та оказалась закрыта изнутри. — Вы чё опять закрылись-то?!
— Открой, — произнесла я тихо для сестры.
Нехотя, но сестра сделала, как я попросила. Открыла дверь и тут же отошла подальше от неё, но поближе ко мне, когда в комнату влетела обозлённая и очень нервная мама. Она смотрела на Катю злобными немигающими глазами, будто видела в ней мерзкий комок ползущей в её сторону слизи, а не собственную дочь.
— Ты специально хочешь отца разозлить?! — цедила мама каждое слово. Тихо, едко и будто специально, не разжимая губ. — Ты на часы смотрела? Уже двенадцатый час! Ты десятый сон должна уже видеть!
— А нормально ты ей это сказать не могла? — вклинилась я, устало садясь в постели. — Или она твои мысли должна уметь читать?
— А ты куда смотришь? — набросила мама и на меня. Видимо, за компанию. — Могла бы тоже своей башкой подумать, что Катьке завтра в школу рано вставать. Что за полуночные посиделки? Разошлись по комнатам, я сказала!
Мама попыталась будто ненавязчиво вытолкать Катю из моей комнаты, но сестра проявила небывалую стойкость и не поддалась на резкие движения маминых рук. Лишь, не глядя, отступила ко мне.
По её абсолютно ровной спине, которой она меня будто прикрывала, было понятно, что на самом деле сестра очень боится, но храбрится, думая, что для меня есть какая-то угроза.
— Кать, — я аккуратно встала рядом с сестрой и приобняла её за плечи. — Всё нормально, — я подмигнула, когда Катя перевела на меня взгляд. — Давай, правда, спать. Сегодня по своим комнатам.
— А если… — начала было Катя, но я её остановила.
— Я сразу тебя позову. Не бойся. Родители сегодня не пили, так что ничего не произойдёт. Я надеюсь.
Последнюю фразу, пропитанную щедрой порцией яда, я адресовала мама. Её лицо стало ещё более озлобленным, а губы и вовсе превратились в сухую белую нитку от усилия, с которым она их сжимала, чтобы не болтнуть лишнего.
— Ну, ладно, — обронила Катя недовольно после нескольких секунд нелегких раздумий. Как-то неуклюже приобняла меня за талию и пошла к выходу из комнаты. «Приятно», что мама как раз вытянутой рукой показывала в её сторону. — Спокойной ночи, — буркнула Катя и махнула мне напоследок рукой.
Мама вышла вслед за ней и не поленилась, глядя мне в глаза, тяжело вздохнуть и покачать головой.
«Чё?!» — спросила я у неё безмолвно, резко вскинув брови.
Но ответа не последовало. Видимо, я по каким-то микроколебаниям должна была догадаться, что здесь не так и почему.
Дверь закрылась. Я подошла к ней, чтобы закрыть на замок, но одёрнула руку, решив не замыкать дверь на ночь. Вдруг Катя среди ночи решит прибежать ко мне. Мало ли что её может напугать.
Открывающуюся дверь я, в любом случае, услышу. Да и отчим тихо ходить не умеет.
В квартире довольно быстро погас свет. Последняя его полоска потухла под моей дверью уже минут двадцать назад. Но я продолжала бездумно туда смотреть. Наверное, ждала монстра, который выползет из той темной полосы и, наконец, утянет меня за собой.
Сон пока не шёл. Видимо, недавняя странная дремота всё же смогла меня взбодрить.
В комнате и, скорее всего, во всей квартире воняло жареным луком. Иногда мне кажется, что этим запахом уже пропитались не только обои, но ещё и стены. Про одежду молчу…
Запах моего дома — это жареный лук и вечно вонючая тряпка, которой протирают обеденный стол.
«Уют» в каждой нотке.
Вынув из-под подушки телефон, я встала с кровати. Неслышно подошла к окну и села на подоконник, прижав колени к груди.
Не скажу, что я ждала смс от Колесникова, но после того приятного общения с ним днём, мне хотелось бы немного пообщаться с ним и сейчас. На любую тему. Даже на пошлую, в его духе.
В глубине квартиры послышались какие-то шорохи, скрип старого дивана в комнате родителей, а затем ритмичные мерзкие шлёпки.
Вот ради чего мама поскорее укладывала всех спать.
Чувство отвращения подкатило к горлу. Сорвавшись с подоконника, я подхватила с пола рюкзак. Стараясь не воспринимать окружающие меня звуки, порылась в нём и вынула наушники. Быстро подцепила гарнитуру к телефону, вставила динамики в уши и включила первую попавшуюся песню. Погромче.
Облегченно выдохнула, вернулась к окну, снова взобралась на подоконник и приоткрыла окно на верхнее положение.
Свежий прохладный воздух коснулся лица и заполнил лёгкие, вытесняя луковую вонь.
Город наверняка сейчас шумел, как небольшая, но бурная река — так шумят шины по асфальту. Где-то вдалеке обязательно должна выть сигнализация, кто-то кому-то наверняка прямо сейчас сигналит, лает собака или орут коты.
И я бы всё это с удовольствием послушала, но пока приходится спасаться в музыке.
Телефон в руке коснулся ладони легкой короткой вибрацией.
Колесников.
Уголок моих губ невольно приподнялся в улыбке.
«Ради меня не спишь?
Как нога?»
«Ради хорошей музыки. Нога норм», — ответила я.
И почти сразу забегали встречные точки:
«Ладно… попозже познакомлю тебя с лучшим поводом для бессонницы»
Я слегка закатила глаза, примерно понимая, о чем он.
К: «Что слушаешь?»
Я: «То, что тебе наверняка не понравится»
К: «Да брось… в плане музыки я всеядный»
Я: «По тому, что играло сегодня в твоей машине, так не скажешь. А я не слушаю то, от чего из ушей может пойти кровь, поэтому у меня ничего с твоими любимыми басами нет»
К: «Скинь любой любимый трек. Заценю, послушаю»
Прикусив ноготь большого пальца, задумавшись, я посмотрела в окно на балкон с синей гирляндой.
Махнув на всё рукой, отправила Колесникову трек, который как раз только начал играть в моих наушниках. Один из моих любимых.
«И только попробуй сказать, что с ним что-то не так. Я оторву тебе уши.», — отправила я короткое предупреждение следом за этой песней.
Колесников прочитал сообщение, но ничего
