Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только - Ермак Болотников
- Она не мертва. Так зачем ты носишь сюда цветы. - Еще один до боли знакомый голос, шипящий и такой едкий. Я увидел, как тень Сильвы соскальзывает с своего привычного места, покрываясь объемными волдырями тьмы и наконец, обращаясь Азазелем, что своими змеиными зрачками вглядывался в спину девушки, которая приводила в порядок небольшое святилище, оборудованное возле пустой могилы самой себя. Здесь не было изысков, драгоценных камней или иного. Несколько белокаменных плит, сложенных в подобие некого символа, и в центре - огарок от свечи и пепел иссохших цветов. - Ты же знаешь, если она вернется, ты вновь потеряешь контроль. Она сильнее тебя. Она вновь начнет убивать, потому что знает только этот путь в жизни. У тебя было столько шансов, чтобы запечатать ее в себе, но ты желаешь сохранить ее сознание, ее голос… рискуя опять исчезнут. Ты же знаешь, что она сделает с тобой, если сможет пробудиться, ты всегда знала это.
- Прочь, демон. - Сильва изящно обернулась, сгоняя тень Азазеля с помощью сильнейшей магической волны, что я вообще видел. Меня вогнало в пространство материи, тело было готово разорваться надвое, а боль пришла лишь спустя секунды после того, как было произнесено заклинание. Даже Азазеля снесло в сторону, сгоняя Павшего с тени и заставляя его явиться в своем первозданном облике. Я ошеломленно пытался вырывть тело из междумирья, с трудом осознавая, что это сотворила девушка, даже не изменившись в лице, с которой я работал уже несколько лет. Она была настолько могущественна, она действительно могла противостоять ему, тогда... Как? Как это вообще возможно и почему сейчас, она никогда не проявляет даже толики этой силы.
- Твои силы пригодятся агентству, а взамен… Я наконец подарю тебе нечто, на что ты так сильно надеешься, на что уповаешь но что боишься принять. И я даже сделаю большее, большее чем то, что предложит тебе любой другой. Я запечатаю твою проблему, позволяя всегда находиться рядом с ней, но никогда больше не испытывать ее гнета. Ты будешь жить как должна, и она будет жить в тебе, по твоей указке, с твоей милости. - Предложил Азазель, возникая прямо напротив Сильвы и вглядываясь в ее открытые глаза. Его воля сожгла цветы в руках девушки, пустив по камню постамента призрачные трещины, из которых вырывались клубы черного дыма, оседающего на ровной поверхности. В пальцах возник еле видный силуэт некой девушки, которая блуждала среди пальцев его руки, что медленно плели между собой причудливые коридоры, в которых то и дело возникали разные сцены, облики, доносились слова и слышались стоны. Лицо Сильвы отчаянно дрогнуло... Глаза зажмурились и послышался тяжелый вздох. - Тебе нет нужды оплакивать мертвых, если она останется с тобой, и ты прекрасно знаешь, что остальные лежащие здесь, не больше, чем презренные разбойники, укрываемые главой мятежной хунты. Она единственная достойна жизни, не так ли?
- Ты повысил ставки до самого верха, Азазель. Что ты отдал за то, чтобы вернуть ее? - Сильва бесстрашно взглянула в зрачки Азазеля, но внутри уже колебаясь. Не отводя взгляда от души внутри ладони Павшего, она оказалась способна оттеснить Азазеля, собственной силой сгоняя на нет его иллюзорные игры и восстанавливая постамент, но не в силах рассеять туман или освободить свою другую половинку. На секунду осекшись, когда Ась рухнула внутри ладони на колено, она сделала мелкий шаг назад, чем лишь усилила напор Азазеля, но еще не сдаваясь до конца. Я впервые видел, чтобы не божественное существо оказалось способно противостоять боссу. И тем более, торговаться с ним на равных, требуя объяснений и всего подобного. Пусть за этим и следовала лишь большая слабость, а вовсе не дальнейшее давление на Павшего.
- Десять, сотню, тысячу душ… Это не имеет значения. - Азазель протянул свою руку, мрачно улыбаясь и продолжая низводить могилу позади до пыли, что постепенно улетала благодаря разбушевавшемуся ветру. Сильва даже не дрогнула, но заглянув в глаза, я прекрасно видел, что предложение оказалось слишком заманчивым для нее. Нет взгляда более четкого, чем отчаянная, робкая надежда, что скользит предательским лезвием, вот вот готовым вонзиться в сердце и разрушить все, что строилось веками. - Так что ты скажешь, бежавший наследник сегуната? Раскол, что терзает тебя сотни лет, наконец останется позади… в то время как ты получишь контроль над телом. Вы будете едины, как раньше, только ты одна будешь слушать ее, общаться с ней, прямо как раньше, но только гнев ее больше не коснется тебя. И нет больше этих могил. Ваша общая клетка сгниет, клятвы рухнут, ты станешь свободна, оставишь это место... Ты сможешь жить, как всегда мечтала.
- Что ты хочешь взамен, Павший? - Алтарь позади окончательно рассыпался пеплом, ставя точку в вопросе о решении. Она уже знала, чего желает. Азазель тоже знал, и знал, что она согласна. Лабиринт пальцев рухнул, освобождая девушку. Сильва склонила голову, на лету ловя еле видный в нагнетающей темноте вихрей Азазеля силуэт, и прикладывая сжатые руки к груди, словно буквально вселяя в себя Ась. Азазель лишь улыбнулся, закрывая свои глаза и постепенно рассеиваясь, утаскивая с собою Сильву.
- Как и всегда… Ты. Мне нужна только лишь ты.
“Четвертый день несет покой
Ты спишь во мне, и я с тобой.
Забыта тьма, и бездны
