Одинокий медведь желает, или Партия для баса - Тереза Тур
На хладный труп было, на самом-то деле, очень похоже. Скорчившийся на кровати лицом к стенке, укрытый его полотенцем и очень, очень печальный. Но живой. Не труп, в смысле. Карина живая. А на столике рядом с кроватью — остывший чай, фрукты, какие-то бутерброды, печенье… Все нетронутое. Учитывая, что завтрак в затопленном доме был давно и не так чтобы плотным — плохой симптом.
Первым делом Сергей сел рядом и пощупал ей лоб. Вроде нормальный, не горячий и без испарины. Только тогда выдохнул, обругал себя паникером, загнал свои растрепанные чувства куда подальше — не кисейная барышня, нечего тут! — и спросил:
— Ты как, Бестия? Горло не болит? Или голова?
— Не болит, — тихо и невыразительно ответили ему. — Шел бы ты.
— Уже пришел, — вздохнул Сергей, засовывая гордость, требующую надменно удалиться и хлопнуть дверью, в карман. — Слушай, ну… прости меня, дурака. Ляпнул фигню какую-то. Карин…
Он осторожно положил руку ей на плечо.
Плечо отдернулось.
— Простила. Все. Уходи. Дай поспать спокойно, — так же тихо и бесцветно сказали ему.
Сергей еще раз обругал себя идиотом. И потому что наговорил фигни, и потому что отпустил, и потому что на самом деле понятия не имел, что теперь делать с ее обидой… с обидой-то все куда сложнее.
Поэтому сложное Серый оставил на потом, решив начать с простого.
Нет. Не с гордого мужского бегства.
А с одеяла. Теплого и сухого.
Достал его из шкафа — им с Кариной оно как-то не пригодилось, и без него было жарко. Накрыл ее. Потянул влажное полотенце прочь. Получил в ответ презрительное фырканье, что-то вроде «ну и забирай свое полотенце, жлоб!»
Выдохнул — молча. И еще раз, тоже молча. Только потом пояснил, стараясь не рычать:
— Тебе нельзя в мокром, Карин. То что пока ничего не болит и нет температуры, ничего не значит. До вечера минимум надо полежать в тепле, пить много горячего и… как твои ноги, кстати?
Ответа не было. Зато когда он сам влез рукой под одеяло и потрогал стопы — ледяные, плохо дело — его не пнули. И не зашипели. В общем, проигнорировали.
Хотелось бы верить, что это лучше, чем скандал и драка. Но не получалось.
— Ясненько, — кивнул он сам себе. — У тебя здесь аптечка есть?
— Нет, — буркнула Карина, сворачиваясь под одеялом в клубок. — Слушай, свали. Вот просто свали. Насовсем.
— Не свалю, — стараясь опять же не рычать, сказал он.
Остальное, вроде «сама дура» и «даже не мечтай», оставив при себе. Что там говорят умные люди, например, Олеся, о разрешении конфликтов? Не бойтесь признавать свои ошибки и заявлять о намерениях открыто. А, и еще «не врите, уроды, хуже будет». Умники чертовы. А вот что делать, если уже и наврал, и запутался. И теперь смотрит на умирающую спину, понимает, что это не поза. И не игра. И самому от этого сдохнуть хочется…
— Извини, Бестия, — продолжил Сергей. Мягко. Вежливо. — Я, может, и облажался, но терять тебя совсем не готов.
Вместо ответа опять послышалось устало-презрительное фырканье.
Ладно. Хоть как-то отвечает, уже неплохо. И нет, вытаскивать ее за шкирку из постели и трясти, пока не поумнеет — плохой вариант. Потому что ему самому же потом стыдно будет.
— Принесу тебе горячего чаю, — сказал он и поднялся.
Карина всей закутанной в одеяло спиной показала: вот и катись колбаской, придурок. Но ничего не сказала.
Ее мама ждала на пороге дома. Чертовски встревоженная. И чертовски кстати ждала. Нет, не для того чтобы на нее сорваться. А чтобы попросить, вежливо, мать же вашу:
— Нужно что-то прогревающее, растереть ее. И горячий чай с медом и имбирем. Есть у вас имбирь?
— Есть, — кивнула женщина, героически удержавшись от миллиона вопросов, явно вертевшихся на языке. — Сейчас принесу.
— И витамины нужны. «В» лучше уколоть, «С» — растворимый. Есть?
— «С» есть, «В» — нет.
— Пусть Денис сбегает. Нейробион в ампулах и шприцы.
— Вы — доктор? — с надеждой спросила она.
«Медведь я. Злой. Дебилоидный. Из тайги», — хотелось зарычать ему, но сдержался. Героически. И вместо этого покачал головой:
— Нет, но первую помощь при переохлаждении и стрессе оказать могу.
Себе бы он оказывал иначе: сначала высказаться, чтоб стены дрожали, а затем принять перорально чай, котлеты и вискаря полбутылки. Но что-то ему подсказывало, что пьяная Карина сегодня — не лучший вариант.
— Переохлаждение-то откуда? — женщина выразительно скосила глаза за окно, где воздух подрагивал от жары.
— Неважно. Потом.
Женщина кивнула, развернулась — и с порога через открытую дверь крикнула:
— Дениска! В аптеку, живо!
Пока она выдавала ребенку распоряжения, Сергей набрал Петра Ивановича, коротко (почти цензурно) обрисовал ситуацию и попросил прислать медика. Потому что лучше перебдеть, чем недобдеть. Медика ему пообещали через час-полтора, еще раз уточнив, точно ли никто не помирает.
— Типун тебе на язык, Петр Иваныч, — сказал он ласково.
Безопасник хохотнул, резюмировал «жить будешь» и отключился. А Сергей остался на пороге домика ждать чаю. И проветривать мозги. В которых гудело и громыхало вечное «мужик ты или не мужик?»
Не-а. Не мужик, а мужчина. Взрослый. С мозгами, хочется надеяться. Поэтому никаких «кулаком по столу». Не нужна ему баба, готовая прогнуться под мужика и терпеть закидоны, наплевав на самоуважение, лишь бы любил, на ручках носил и брюликами обвешивал. Скучно это. До оскомины скучно.
А что именно нужно — он в общем-то давно для себя понял. Нужен человек. Личность. Умная, самодостаточная, открытая, страстная, впечатлительная и нежная…
Сергей невольно улыбнулся. О, как много еще он может сказать о Карине! О своей рыжей бестии! И все — восторги, восторги и снова восторги!
Еще бы обоим поговорить словами через рот, как чисто теоретически и должны делать взрослые люди, а не персонажи бразильского мыла.
Типичный персонаж мыла российского — хозяйственная теща — принесла поднос минут через пять. В отличие от персонажа, молча. И хорошо. И славно. И вообще спасибо большое.
— Карин, садись, надо попить, — позвал Серый, входя в спальню с подносом: кружка с медово-имбирным чаем и флакон синего геля с лошадиными ногами на этикетке.
Ему не ответили.
Ну и ладно. Не ответила сейчас — ответит через час. Медведи, они терпеливые. Если что уперлось, краном не сдвинешь, брандспойтом не переубедишь. Или это медоеды? А, пофиг. Медведи тоже где-то в глубине души медоеды.
Сгрузив чай и гель на столик, Сергей снова сел на край постели, погладил Карину по плечу. Нежно погладил. Уже совсем без желания вздернуть за шкирку. Глупости это все.
