Мой друг – домовой - Гектор Шульц
Дома я поставил сковороду на огонь и принялся колдовать над яичницей. Поток брани и ворчания тут же прекратился, а когда я повернулся, то увидел два жадных глаза, смотрящих на шипящую сковородку с восторгом и любовью.
– Барин, неужели это все мне? – расплылся в улыбке домовенок, шумно втягивая носом вкусный запах. – Хороший ты, Андреюшко. А я вот тебя вантузом треснуть хотел.
– Вантузом? За то, что я твои капризы терплю? – удивился я. – Ты вообще не пытаешься быть хорошим. Я ему тут жарю яичницу, а он меня вантузом треснуть хочет.
– Прости, барин, – шмыгнул носом дух. – Я этот, как его. Импульсивный альтруист. Во!
– Ты – альтруист? – усмехнулся я. – Да ты самый циничный и эгоистичный комок шерсти из всех, что я знаю! Душу продашь за яичницу с перцем.
– Жопа ты, барин! – надулся Нафаня. – Вот сам и ешь тогда, а эгоист Нафаня будет животиком бурчать и стонать во тьме ночной от голода и холода.
– Э, нет. Знаем, проходили, – перебил я его. Не хватало мне еще пустых воплей по ночам от сварливого духа. – Будет тебе яичница. Только хоть иногда не веди себя, как свинья.
– Ох, Андреюшко, – протянул домовой. – Все прощу. За яишенку на сковородочке каленой. С солью да перчиком…
Я покачал головой, выкладывая яичницу в Нафанину тарелку с «Могучими рейнджерами». Понятно, что домового уже не исправишь, но я все же надеялся когда-нибудь это изменить.
Глава двадцать первая. Великий женский критик.
Домовой быстро приобрел привычку комментировать все, что бы я ни делал. Готовка или рабочий проект, неосмотрительно взятый на дом. Или свежий фильм, получивший пяток Оскаров.
Нафаня на все имел свою точку зрения и ладно бы она была правдивой, но когда дело доходило до того, что духу не нравилось, то отрываться он начинал на полную катушку.
В последнее время я полюбил сидеть на сайтах знакомств. Работа, квартира и буйный сосед отнимали все свободное время. Да и просто так взять и пригласить понравившуюся девушку домой тоже было нельзя. Вредный домовой закатывал истерики похлеще самых ревнивых женщин.
Вот поэтому сайты знакомств стали для меня хоть каким-то спасением. Я знакомился с барышнями, обменивался фото и, после непродолжительной переписки, назначал встречу в ресторане.
Все бы хорошо, но в моменты, когда я, уткнувшись в ноутбук, общался с очередной девушкой, домовой прыгал мне на колени и начинал сыпать своими остроумными комментариями.
– Барин, ну посмотри. У нее же не лицо, а натуральная червивая груша, – скривился Нафаня, сидя у меня на коленях и заглядывая в ноутбук.
– Можно подумать, что ты красавец писанный, – съязвил я. – Зубы не чистишь, ванну только под дулом пистолета принимаешь, в майке по полгода ходишь.
– Во мне стать видна, – гордо надулся домовенок. – Я дворянин, как-никак. А это просто рязанская рожа. А почему она зовется Галей Грынджер, барин?
– О, да. Стати в тебе на десятерых хватит. И не Галя Грынджер, а Гермиона Грейнджер. Девушка просто любит Гарри Поттера, как и ты. Ладно, пропускаем, – я щелкнул на следующую анкету. – Благодаря тебе, она и впрямь на грушу стала похожа.
Нафаня гадко засмеялся и, улюлюкая, выпустил громкую отрыжку. За что получил от меня подзатыльник и переселился на спинку кресла.
– Фу, кривоносая. Похожа на батон. Толстуха. Косоглазая, – Нафаня веселился вовсю, комментируя фотографии, пока я заваривал на кухне чай. – Слушай, барин. А девки энти, чего все такие страшные? Даже Петька и то покрасившее был, особенно после того, как я его макияжем разукрасил.
– Вот потому и сидят на сайте знакомств, дурилка, – улыбнулся я, пытаясь представить себе Петьку в макияже. – Тут у них хоть какой-нибудь шанс есть, а в жизни на них никто не посмотрит. Наверное.
– Аж плакать хочется, – съязвил дух. – Давай я сам тебе найду невесту? А? Вот и посмотришь, что мой вкус гораздо лучше твоего.
– Валяй, – добродушно махнул я.
Домовой тут же принялся скакать по всем страницам, тихонько бурча себе под нос всякие гадости. Иногда улыбаясь, он ставил плюсы очень странным анкетам, но в итоге прекратил после моего обещания устроить домовому ледяной душ на сон грядущий. Под мерные щелчки клавиш и Нафанино бормотание, я задремал. Но провалиться в сон мне не дали.
– Барин. Гляди, какова красота, а? – сладко вздохнув, Нафаня потормошил меня за руку и, когда я приоткрыл глаза, развернул ноутбук экраном ко мне.
Крупный портрет в холодных цветах. Бледно-зеленые еловые ветви и в центре миловидное лицо. Теплые, бездонные, наполненные медом глаза. Красивые, полные губы. Длинные, изящные пальцы, прикасающиеся к щеке. Легкая грусть вперемешку с мечтательностью.
– Красивое фото. Тут ты прав, – кивнул я домовенку. – Только девушка запросто может оказаться обычным ботом. Реклама, секс по телефону и прочая ерунда.
– А ты напиши ей, барин, – хитро улыбнулся Нафаня. – А то трясешься, как окаянный, по ночам.
– Чего ты врешь?! Ничего я не трясусь! – возмутился я, но домовой ехидно угукнул и придвинул ноутбук ко мне.
– Пиши, давай, – усмехнулся он и, зевнув, спрыгнул с кресла. – А я пойду в постельку. Потом расскажешь, чего там и как.
Хмыкнув, я проводил домового взглядом, а потом, вздохнув, открыл окошко чата…
Естественно, я проспал. Забыл про будильник и вскочил, как ужаленный, в половину девятого утра. Опоздания на работу только не хватало. Ругаясь на Нафаню и на себя, я кинулся одеваться, но в итоге запутался в штанине и грохнулся на пол, заставив домового испуганно подскочить в своем кресле. А виной всему ночной чат.
Почти всю ночь я общался с девушкой, которую нашел мне домовой. На удивление, она не была ботом. Это был самый настоящий человек. Живой и очень интересный.
Мы обсудили общие интересы, фильмы и книги. Перешли на очень личные темы и, сами того не замечая, принялись общаться так, словно давным-давно знаем друг друга. Но самое главное – она тоже была из Москвы и жила в получасе езды на метро от меня.
– Ты чего шумишь, как Годзилла, ракетой ударенная? – сонно протянул Нафаня из своего кресла. – Проспал, обалдуй?
– Не до тебя, отстань, – прошипел я, пытаясь натянуть джинсы правильно в третий раз. – Все ты со своими советами.
– Как что, так я, – надулся домовенок, закутываясь в одеяло. – Не надоело меня хаять, а? Барин?
– Потом, потом. Я на работу, – я выскочил за дверь, схватив ключи от квартиры и машины. Нафаня угукнул и, зевнув, снова уснул. Его мои проблемы мало волновали.
Естественно, мне
